— Какая же это депрессия — вдвоем? — вопросил парень, подперев щеки кулаками с безучастным видом.

— Групповая, — задумчиво изрекла я и начала чистить картошку.

— Ты правда странная, — пробормотал иллюзионист. — Почему ты мне не хамишь в ответ?

— А смысл? — ответила я вопросом на вопрос и, кажется, поставила этим парнишку в тупик. Он довольно долго молча размышлял — всё то время, пока Луссурия (которого, как по мне, было довольно много, потому как он совался буквально во всё и мельтешил по кухне без устали) варил тыкву и рассказывал мне, что к чему в этом доме и о распорядке дня. Узнав, что я привыкла вставать в пять, Лус ужаснулся и сказал, что для улучшения цвета лица мне стоит спать хотя бы до шести, но решил воспользоваться ситуацией и предложил мне в дни, когда я буду рано подниматься, ставить дрожжевое тесто. Я согласилась и подумала, что хоть он и является мельтешащим недоразумением, как от Графа или Шалина-младшего у меня от него голова не болит. Наверное, дело было в том, что Лусурия оказался очень заботливой и понятливой личностью, и звание мамочки ему дали не случайно. Он меня «прощупывал» расспросами о моем прошлом и, как мне кажется, сделал вывод о том, что меня можно «принять под крылышко», а потому я себя чуть ли не частью Варии почувствовала — он умудрился окружить меня хоть и навязчивой, но заботой, а это было ценно. Хотя, думаю, главная вина за то, что он вообще решил меня «прощупать» лежала на моем статусе невесты Бельфегора, что, скорее всего, вызвало у борца интерес: не каждый же день Принц-Потрошитель в дом невесту приводит, правда? Вот и взяло любопытство верх, а результат, видимо, не вызвал отторжения, потому меня и не попытались закатать в стену ударом колена с разворота, а наоборот, попытались втянуть в быт элитных мафиози. Вот и хорошо, а то я, если честно, волновалась перед отбытием, но решила, что быть собой — самое главное для того, чтобы начать жизнь с чистого листа, а потому вела себя абсолютно искренне. И это, как оказалось, было верным решением…

Когда я начала варить ньокки, Фран выпал из раздумий и спросил у меня:

— А у тебя младших сестер или братьев не было?

— Нет, только старшие, я же говорила, — озадачилась я. — А что?

— Ведешь себя так, словно были, — ответил парень и, сняв шапку, уставился на нее, а затем спросил меня: — Это ведь ты фальшивого Принца уговорила мне позволить Лягушку снять?

— А не всё равно? — хмыкнула я. — И он не фальшивый, кстати.

— Ясно, — пробормотал Фран и заявил: — Тогда я позову тебя, когда решу впасть в депрессию. Будешь меня веселить.

— Я не клоун, — ответила я, закидывая в воду тесто. — Я тролль. Если устраивает, зови.

— Устраивает: взаимная язвительность интереснее тупых шуток клоунов-неудачников.

— Кто знает, может, они удачливы? Просто лотерейные билеты не покупают, — философски изрекла я.

— Значит, неудачники потому, что не покупают и удачу за хвост не ловят, — парировал парень.

— А давайте сходим в город втроем? — вклинился с предложением начавший жарить отбивные итальянский казак. — Прямо как семья!

— Ты решил посоперничать с Принцем? — съязвил Фран. — Он хоть и фальшивый, но кактус из тебя сделает. Одной-то мишени в моем лице его лишили, за ним не заржавеет.

— Больно надо, — фыркнул Лус. — Я буду мамочкой, а вы — моими детишками. Старшенькой и младшеньким.

— Нет, — резко ответила я и, сделав глубокий вдох, подавила начавшую подкрадываться панику. Через пару секунд напряженной тишины я взяла себя в руки и пояснила: — У меня о родителях воспоминания неприятные, так что лучше ты будешь старшим братом, не против?

— В целом, нет, — махнув на меня рукой, ответило Солнышко, явно решившее не обижаться на мой срыв, и начало переворачивать мясо. — Но за это ты позволишь мне выбрать для тебя юбку! Сам я их не ношу, а тебе пойдет.

— Ладно, но я не ношу радостные оттенки: я гот, — предупредила я.

— Ооо, у них есть просто потрясающие наряды! — восхитился борец. — Я наряжу тебя как принцессу! Готичную принцессу!

— Принц помрет от счастья, — влез с комментарием иллюзионист. — Разрыв сердца, как у экс-босса-неудачника, случится.

— Мы его оживим поцелуем принцессы! — хохотнул Лус.

— Вы его раньше времени-то не хороните, — фыркнула я, выгружая ньокки на тарелку и закидывая новые. — Он меня в таком виде уже имел счастье лицезреть — выжил.

— Сильное сердце, — сделал вывод местный троллюшка.

— Что бы ты понимал в моде! — возмутился Лус. — Вот пойдешь с нами в магазин — поймешь, как готичные наряды могут быть прекрасны!

— А кто сказал, что я пойду? — вопросил Фран безучастно.

— Никто, — ответила я. — Выбор за тобой. Навязываться никто не станет.

Луссурия запричитал, что я слишком добра к этой ходячей проблеме, а я промолчала, лишь пожав плечами. Фран же, помолчав и обдумав наше предложение, заявил:

— Ладно, я пойду. Готовьтесь к конструктивной критике.

— И ты тоже, — усмехнулась я, а Луссурия радостно начал расписывать магазины близлежащего города.

Я же, продолжая варить тыквенно-картофельные шарики, подумала: «Наверное, я и впрямь начала новую жизнь. С чистого листа. И больше я не буду убегать от людей, по крайней мере от тех, кто населяет этот дом. Мы поладим, я уверена, так что отныне они моя вторая семья. И на этот раз я попытаюсь в эту семью поверить. Я ошибалась, сомневаясь в сестрах до Машиного возвращения после бегства, но в этот раз я такую же ошибку не допущу. И хоть я и не люблю людей и считаю, что одиночество куда лучше, за исключением общества Бэла и Скуало, я всё же попытаюсь найти с ними общий язык и не буду замыкаться. После смерти душа может измениться к лучшему, а я, фактически, умерла. Значит, надо начинать жизнь с нуля. И у меня это получится. С этими людьми и поддержкой моего Принца — точно».

— Задумалась о вечном? — достиг меня голос Луссурии, и боец помахал ладонью у меня перед носом.

— Скорее, о самом важном на данный момент, — ответила я и усмехнулась.

— Что же тебе важно? — протянул Фран. — Сколько придется потратить на фантазии Луссурии?

— Нет, наше общее будущее, — честно ответила я. — Как большой семьи.

— Папа-Принц меня не устраивает, — заявил Лягушонок.

— Из чего я делаю вывод, что мама-тролль — вполне! — хмыкнула я.

Иллюзионист лишь фыркнул в ответ, а я радостно подумала, что первый шаг в новую жизнь сделан, но шагов таких будет еще великое множество, потому что умирать в скором времени я не собиралась. Я собиралась жить, причем жить счастливо. С Бельфегором и своей новой, замечательной семьей…

POV Кати.

С последним ударом курантов вспыхнул белый свет, и нас дернула неведомая сила, а когда марево, скрывшее от меня полные тоски глаза искренне улыбавшейся Марии, развеялось, я обнаружила, что стою в красивой комнате, оформленной в восточном стиле. За правую руку меня всё так же держал Кёя, а в левой я сжимала свою вместительную дамскую сумочку. Да, я хомяк, и это из меня даже угроза перемещения между мирами выбить не смогла… Осмотревшись, я обнаружила, что далеко не всё в комнате было азиатским. Напротив окна, зашторенного бежевыми занавесками, стояла двуспальная кровать, убранная белым покрывалом, в центре комнаты стоял очень низкий квадратный столик, возле которого лежали циновки, у правой стены, напротив двери, находилась ширма с типично японским узором — горой Фудзи в правом нижнем углу, которая скрывала шкаф, встроенный в стену. Правее ширмы, ближе к кровати, находился изящный письменный стол из светлого дерева, на котором приютились монитор компьютера и деревце бонсай, рядом со столом стояло крутящееся компьютерное кресло, а на левой стене по обеим сторонам от двери висели классические японские гравюры. Хибёрд тут же спикировал на родную ширму, похоже, заменявшую ему насест, и, весело чирикнув, повернулся к нам спиной.

— Моя комната, — тихо сказал Кёя, напряженно на меня глядя. Думает, мне не понравится? Фиг ему, красивая комната и как раз в моем вкусе — светлые, бежевые стены, деревянный пол, никаких излишеств и помпезности…