Мэтью, поставив гостью на ноги, отошел от нее и, свирепо посмотрев на Джо и Филиппа, злобно спросил:

– Что здесь делает Уитни Уайлдз?

Мэтью ждал ответа: чем можно объяснить присутствие в доме брата бывшей поп-звезды, кумира подростков?

– Мэтью, – ледяным тоном произнесла Джо, – позволь мне представить тебе мою подругу, Уитни Мэддокс.

– Прекрати вести себя, как полный идиот, – тихо сказал ему Филипп.

– Уитни, – продолжила Джо, – это Мэтью Боумант, брат и шафер Филиппа.

– Мэддокс? – Мэтью повернулся к гостье, которая выглядела так, словно на нее наступил копытом тяжеловоз-першерон. По крайней мере, эту женщину звали Уитни. Может, он ошибся? Быть такого не может! Да и разве можно не узнать эту белую прядь в ее волосах, огромные светлые глаза, выделяющиеся на лице алебастровой белизны.

– Ты – Уитни Уайлдз. Я тебя где угодно узнаю.

Она зажмурилась, и ее голова качнулась в сторону, словно от пощечины.

Филипп обхватил брата за плечи и прорычал ему в ухо:

– Я сказал, прекрати! – А затем, уже громче, он произнес: – Ужин готов. Уитни, не желаешь чаю со льдом?

Уитни Уайлдз – это точно была она – открыла глаза и взглянула на Мэтью, отчего по его телу пробежала волна боли. Затем гостья приблизилась и произнесла своим голосом с придыханием: «Спасибо».

В памяти Мэтью тут же всплыли воспоминания. Вот он вместе со своими младшими сестрой и братом, двойняшками Фрэнсис и Байроном, смотрит по телевизору ее выступления. А вот, когда Уитни с гастролями приезжает в Денвер, Мэтью покупает билеты на ее концерт и ведет туда двойняшек, потому что отец не потрудился вспомнить, что у них нынче пятнадцатый день рождения. А он, Мэтью, сделал это потому, что заботится о Фрэнсис и Байроне. Так он объяснял всем, впрочем кривя душой. На самом деле он смотрел выступления Уитни ради нее самой.

И вот теперь она здесь.

Это очень плохо. Хуже на этой свадьбе ничего случиться не могло. Уж лучше бы Филипп изменил с ней своей невесте. Такие вещи можно легко скрыть – одному богу известно, сколько раз Мэтью приходилось прикрывать опрометчивые поступки отца.

Но позволить Уитни Уайлдз стоять рядом с алтарем перед репортерами и фотографами, не говоря уже о гостях?

Мэтью попытался вспомнить, когда последний раз она мелькала в новостях. Кажется, это было после того, как Уитни на каком-то мероприятии вызвали из зала на сцену. Поднимаясь по ступеням, она споткнулась и упала, умудрившись свалить трибуну на один из столов и сидящих за ним зрителей. Всех тогда занимал не вопрос о том, была ли Уитни Уайлдз под кайфом – в этом никто не сомневался, – а то, чем именно она была одурманена: алкоголем, наркотиками или и тем и тем?

И вот только что она тоже упала – с лестницы прямо в его объятия. Мэтью с удовольствием поймал споткнувшуюся красивую женщину, по инерции прижавшуюся к нему, на что тело тут же неосознанно откликнулось самой первобытной мужской реакцией.

Пока он ставил незнакомку на ноги, в голове осталась лишь одна связная мысль: «Она – моя!» В конце концов, он ведь мужчина!

И тут Мэтью узнал ее.

Чем накачалась Уитни на этот раз? И что будет, если она споткнется, когда на свадьбе будет идти по проходу между сидящими гостями?

«Это настоящая пиар-катастрофа эпических размеров! – подумал Мэтью. – Из-за этой женщины все мои планы полетят к черту! А если я провалю эту свадьбу, то смогу ли после считать себя настоящим Боумантом?»

Филипп подтолкнул его к столу и прошипел на ухо:

– Ради всего святого, будь джентльменом!

Мэтью отмахнулся от него и прошептал брату:

– Почему ты мне про нее не сказал? Ты хоть понимаешь, к чему может привести ее присутствие на свадьбе?

На другом конце комнаты Джо доставала из холодильника чай со льдом, а Уитни ждала рядом, опустив голову и обхватив себя руками за талию.

На мгновение Мэтью стало дурно. Он испугался. Эта женщина, стоящая в тридцати футах от него, не очень-то похожа на Уитни Уайлдз. Да, у нее такое же хрупкое телосложение, лицо сердечком и черные как смоль волосы с бросающейся в глаза белой прядью в них. Но они пострижены аккуратно и коротко, словно у сказочного эльфа. Никакой дразнящей завивки с голубыми и розовыми прядями. Хорошо сидящие на стройной фигуре элегантный свитер и джинсы не напоминали рваные джинсы и футболку в стиле панк-рок, которые Уитни всегда надевала на свои концерты. А еще эта незнакомка, похоже, вовсе не находится под действием наркотиков.

И если бы не ее огромные светло-зеленые глаза, напоминающие отполированный нефрит, и белая прядь в волосах, Мэтью, наверное, не узнал бы гостью.

Но он узнал. Каждой своей клеточкой.

– Джо пригласила подругу на свадьбу, – прошептал в ответ Филипп. – Уитни Мэддокс – уважаемая заводчица лошадей. Или ты сейчас же прекратишь этот балаган, или я…

– И что ты сделаешь? – напрягся Мэтью. – Ты всегда проигрывал мне в драках с тех пор, как нам стукнуло по восемь лет.

Филипп недобро ухмыльнулся:

– Я спущу на тебя Джо. И поверь, приятель, ты пожалеешь, что не умер. А теперь успокойся и веди себя, как приличный человек.

Это было невероятно. Ведь столько лет именно Мэтью ругал Филиппа, требуя от него взяться за ум и вести себя хорошо. Тот совершенно не умел вести себя в обществе и мог ляпнуть такое, отчего все смущенно замолкали. А после Мэтью приходилось исправлять последствия таких выходок, разбираться с прессой, сглаживать углы.

Он ощутил гордость за брата, который, похоже, наконец повзрослел. Но как бы замечательно это ни было, факт оставался фактом: Уитни Уайлдз собиралась не только с ними поужинать, но и присутствовать на свадьбе.

Придется пересмотреть все свои планы.

– Прошу к столу! – неестественно оживленным голосом произнесла Джо.

– Сейчас бы пива! Да у тебя в доме его небось не найдется.

– С этим напряг, – подтвердил Филипп, направляясь к столу. – Добро пожаловать в царство трезвости!

Мэтью пошагал за братом, пытаясь придумать новый план. В противном случае ему оставалось либо сделать вид, как и Филиппу с Джо, что он не знает никакой Уитни Уайлдз, либо продолжить наступление.

Первый вариант не подходит, потому что он ведь узнал ее, значит, и другие узнают – и тогда все будет кончено. На свадьбу приглашена целая куча знаменитостей, но ни у кого из них нет такой скандальной славы. Появление Уитни Уайлдз наделает шуму.

Второй вариант тоже не совсем хорош. Да, можно разослать пресс-релиз о том, что Уитни Уайлдз будет подружкой невесты, раскритиковать этот выбор. Если сделать это заранее, то ко дню свадьбы всем уже надоест муссировать эту новость.

Но это может сработать против него самого, ведь цель Мэтью – показать, что клан Боумантов силен как никогда и выше любых скандалов. А Уитни Уайлдз – это просто ходячий скандал.

Мэтью опустился на стул. Слева села Уитни, справа – Филипп, напротив – Джо. Смешная ослица Бетти устроилась на полу между гостьей и Мэтью. «Отлично, – подумал он. – По крайней мере, Уитни не будет маячить перед глазами».

Но сидевшая по другую сторону стола Джо явно была им недовольна. Филипп был прав: если она напустится на кого-нибудь – мало не покажется. Поэтому Мэтью нацепил на лицо ослепительную улыбку. Ту самую, которую пустил в дело, когда разряжал тикающую бомбу с часовым механизмом, сооруженную одним из своих братьев. Эта улыбка всегда помогала общаться с прессой.

Кинув взгляд на Джо и Филиппа, Мэтью обнаружил, что улыбка на них не подействовала. Черт!

Всем своим существом он ощущал, что рядом сидит Уитни. Только этого не хватало! Он уже давно не подросток, тайно вздыхающий от любви. Он – взрослый мужчина с серьезными проблемами.

И главная проблема – она, Уитни.

Но, видя, что брат бросает на него гневные взгляды, а Джо смотрит так, словно готова зарезать будущего деверя ножом для масла, Мэтью собрал в кулак всю свою волю. Он может вести себя как джентльмен. Умение разговаривать с женщинами у Боумантов наследственное. Мэтью уже приложил столько усилий, чтобы эта семья признала его родным по крови. Нельзя допустить, чтобы нежданная встреча с прошлым разрушила все, над чем он трудился.