- Урод! Ты облил меня пивом! – к нему медленно развернулся Малфой, мокрый, он стряхивал плотную пену с одежды и чёлки и, казалось, собирался вот-вот лопнуть от возмущения. – Поттер?! – разъярённый шёпот Драко не предвещал ничего хорошего. Он слегка задержался цепким взглядом на пылающих щеках Гарри и выдохнул почти с наслаждением: - А кто же ещё! – и яростно выплеснул остатки пива из бокала в стёклышки очков. – Ну, Потти, надеюсь, не в обиде? – пропел елейно.

Гарри вдохнул, Гарри выдохнул, Гарри сжал кулаки… Что-то странное, неуловимо знакомое, послышалось ему в словах Малфоя. Дежавю?

- Я… Н-н-не хотел… Я… - Гарри услышал шорох шёлковых юбок, почувствовал холодок атласа на своих ягодицах, ощутил волнительный аромат кукольных духов и крепкой алкогольной отрыжки, поясница его загудела и, жар сдерживаемого напряжения разлился по позвоночнику, толкнулся в пах. Он растерянно начал размазывать пивную пену по груди Малфоя, зачем-то вытер ему лоб рукавом, икнул, коснулся дрожащими пальцами раскрытого от возмущения рта Драко и, пискнув, выбежал из зала трактира.

«Кто это был?» - Драко озадаченно моргал, задумчиво облизывал горечь с пылающих губ и отчаянно старался вспомнить, что же там было во сне после слова «мой»… Мой, мой… Кот?!

Гарри брызгал себе в лицо ледяную воду из-под крана и пытался прогнать ощущение уверенных и нежных рук Малфоя со своей поясницы и бёдер. Зеркало над рукомойником не отражало ничего, кроме его покрытой нервными пятнами и испариной физиономии, но Гарри с леденящим ужасом и расплавляющим предвкушением чувствовал, что… теперь не один…

*

Гарри показывал новичкам самые простые приёмы управления метлой в экстремальных условиях. Ну, ливень над полем для квиддича, снегопад, град, буран, миграция драконов в брачный период… Он под восторженными взглядами новобранцев выписывал над трибунами не слишком сложные пируэты и вдруг заметил возле выхода из раздевалок нескольких слизеринцев. Пришли поржать?

Только его взгляд задержался на белобрысой макушке («Ну, да, как же без Малфоя?») – в голове Гарри вспыхнула привычная, но от этого не менее неожиданная и опасная боль. Снова! Шрам на лбу полыхнул огнём и сконцентрировал в себе все копившиеся страхи, тревоги, терзавшие опасения. Поттер зажмурился и отключился всего на миг, этого как раз хватило его метле, чтобы выйти из-под контроля и рвануть в зенит, и тут же обрушиться в пике. Стремительно, скачками приближающееся поле, изумрудно-зелёные проталины, крыша, вынырнувшая откуда-то сбоку, широко раскрытые, почти чёрные глаза мертвенно-бледного Драко. Перепуганные до смерти?

Он успел выровняться почти у самой земли и чуть ли ни кубарем свалился к ногам покатывающихся от смеха слизеринцев. Не смеялся только Малфой. Губы его дрожали и шептали не то проклятья, не то заклятья, в глазах застыли слёзы, он остервенело сжимал своё левое предплечье и не мог сделать ни шага.

***

Падать во сне было не страшно - интересно. Опускаться в тёплых воздушных потоках, балансируя руками и поджав ноги. Гарри даже улыбался, представляя, как забавно он смотрится со стороны. Улыбался ровно до тех пор, пока падение его не начало стремительно набирать бешеную скорость. Мгновение – и мир чётко различимых предметов вокруг слился в смазанную полосу непонятного цвета, радужного микса, а под ногами разверзлась чёрная бездна. Разумеется, бездонная, совершенно непроглядная. Он падал, кувыркаясь и теряясь в пространстве, и это с каждой секундой нравилось ему всё меньше и меньше. Сон? Отлично. А вот отчего тогда в перепуганное сердце всё отчётливее стучатся вопросы: что там внизу, далеко ли до дна этой мрачной бесконечности, и с каким звуком он шлёпнется об это самое дно?

Гарри в ужасе зажмурился: дыхание смерти рвалось ему навстречу из чёрной пустоты. Что же делать? Вот сейчас он врежется в землю, или во что там, и превратится в лепёшку! В отвратительное «ничто». Что делать?! Паника сковала разум и перекрыла доступ воздуха в сжавшиеся лёгкие. Он судорожно пытался вспомнить хоть одно заклятие, способное обезопасить его в таком ужасном падении, но память подводила Поттера, как и дыхание, и чувство реальности.

Он закричал так громко, что сам испугался своего голоса. Сон? Гарри, просыпайся быстрее, а то будет поздно!

Бледная неясная молния сверкнула под ногами, озаряя дно бездны голубоватым матовым светом. Остались считанные секунды до неизбежного страшного конца, как вдруг внизу стал различим странный силуэт. Нечто полупроницаемое, сгусток света, стеклянная капля, прозрачный образ, крылатый призрак вынырнул из темноты. Хрустальный дракон, а на нём светловолосый наездник!

Его успели подхватить почти у самой земли, над острыми глыбами и ржавыми пиками. Гарри отбил себе пятую точку и еле удержался на скользком холодном боку удивительного крылатого зверя. В последний момент поймал ногами стремена и умудрился ухватиться за пояс наездника. Малфой?! Кто же ещё… Гарри прижался к горячей спине Драко и намертво схватился за его талию.

Малфой только кивнул и, натянув уздечку, направил дракона вверх. Хрустальный зверь в бесполезном упрямстве изящно выгнул шею и начал набирать высоту. Под едва заметными очертаниями чешуйчатого тела, видимыми только благодаря игре света, проступали фиолетовые вены и оранжевые артерии, зелёные нервные окончания расходились тонкой паутиной, ярко-синее сердце билось размеренно и спокойно. Крылья – два застекленевших ветра – двигались медленно и мощно, рассекая пространство и даря чувство уверенности и красоты полёта.

Не было ничего удивительного в том, что они летают на хрустальном драконе. Гарри и Драко. Над замком, над лесом, над горами, среди облаков, близко от звёзд. Видят огни и мрак, спешат навстречу солнцу, готовому взойти в сиреневой дымке. Не казалось странным обнимать Драко Малфоя и крепко льнуть к нему всем телом, прижиматься коленями к его бёдрам. Всё было правильно и просто. Волшебный зверь, ручной, послушный, не свирепый. Напряжённые мышцы под тонкой рубашкой. Беспечные повороты головы и лёгкая улыбка через плечо. Ветер – хрустальные крылья – запутавшийся в волосах, пьянящее чувство свободы, безраздельного счастья.

Они промокли от внезапно накрывшего их снежного бурана, долго бесцельно кружили над неясными огнями, разыскивая знакомые очертания Лондона, замёрзли и не чувствовали тел друг друга. Почти кубарем спикировали к Темзе, дракона привязали к фонарному столбу и строго погрозили ему: «Не смей никого жрать!»

Первым делом Гарри и Драко завалились в кондитерскую. Маггловских денег у Поттера хватило только на две кружки морса с цукатами, ни о каком глинтвейне, на который облизывался стучащий зубами от озноба Малфой, нечего было и думать.

По городу они гуляли, держась за руки. Катались на каруселях – и не размыкали озябших ладоней. У торгового центра разжились рекламным полосатым длиннющим шарфом и укутались в него вместе. Сидели под сияющими иллюминацией деревьями на запорошенной лавочке, плечом к плечу, улыбались и гладили друг друга по коленкам. Гарри то и дело сдувал с малфоевской чёлки снежинки. Заметив, что белые резные звёздочки на ресницах Поттера не тают, а превращаются в колючие гирлянды, Драко охнул, нахмурился и решительно потащил куда-то почти превратившегося в снеговика любимого.

- Они не посмеют отказать! – возмущался он по дороге. Снег сменился дождём, наколдовать зонтик не удалось, впрочем, вспомнить про волшебные палочки тоже. – Мы любим друг друга! Ты меня любишь? – Драко резко остановился. Врезавшийся в него Гарри кивнул.

***

Поттер очень старается, придурок, сидит на яблоне, тянется: углядел же, четырехглазый, самое наливное… Ладно, пусть. Для меня же хочет сорвать, дурачок! Яблоня старая, высокая, как кедр… Вот Снейп стоит у подножия - орет что-то Поттеру. Погляжу пока издалека, нечего мне лезть. Ничего не сделается, если змей покричит. Можно подумать, Гарри его когда-то слушается.

- Эй-эй! Не надо елку, тьфу, дерево трясти, крестный! Он же упадё-ё-ёт!..