-Ты не становишься идиоткой без него, Эм. Пожалуйста. Поборись с этим. Хотя бы немного.
Эмерлина грустно вздохнула, но согласилась.
-Хорошо. Но это не отменяет моего вопроса.
-Как и моего.
-Так ты хочешь сказать, что не возьмёшь у меня ошейник просто так, вор? – Немного насмешливо спросила меня Эмерлина.
Я томно улыбнулся, кивая.
-Похоже, я попался.
-Не то слово.
Эмерлина запустила лапку внутрь своей просторной морской рубашки, стянутой небольшим корсетом. Части ошейника она хранила в разных местах своего гардероба, поэтому прежде чем собрать три его части вместе, ей пришлось повозиться. Когда же они были у меня в лапах, я кое-что уточнил.
-А где хомут?
Эмерлина хмыкнула, и резко отвернулась от меня, но как оказалось – лишь для того чтобы поставить свою нижнюю лапку на какой-то камешек. Элегантно согнув свою лапку, она чуть приподняла полы рубахи, обнажая свои упругие бёдра.
Хомут, как оказалось, служил ей подвязкой, причём очень хорошей. Расстегнув его и сняв с бедра затягивающуюся железку с пряжкой, она отдала её мне.
-Доволен? – Спросила она, шлёпая меня по протянутой лапе, пока я собирал мифриловую конструкцию воедино.
-Очень. – Признался я. – Знаешь, я бы даже не смог такое украсть.
-Знаю. Поэтому и старалась. Ошейник всё-таки для лисицы, а не для лиса.
Под эти слова я уже успел раскрыть хомут и затянуть пряжку на своём затылке. Шипы коснулись шеи, кольнули меня в кадык и напомнили мне о старых ранах, которые он мне нанёс.
-Я всё ещё тебе нужна? – С укором спросила меня жена.
-Шутишь? Я хотел пройтись с тобой по магазинам! – Улыбнулся я.
-Зачем? – Строго спрашивала меня жена.
-Ты уже давно не пиратка, и прекрасно справляешься с такими кораблями, но одеваешься там так, будто только что приложилась к бутылке с ромом. И я подумал – может купим тебе чего-нибудь для плаванья?
Я обнял свою жену за талию, поглаживая её бока, затянутые в корсет.
-Чего-нибудь строгого, но облегающего… Чтобы твою фигуру было видно всем.
Эмерлина приподняла бровь, а вместе с ней приподнялся и левый уголок её пасти. Верный признак того, что она готова была сменить гнев на милость.
-Может быть ещё сапоги как у Флёр? – Предложила она.
-Треуголку?
-Всегда мечтала о капитанской треуголке.
Я усмехнулся, беря свою суженную под локоток и уверенно отправляясь с ней в Феланокс, благо я отлично знал куда идти. Но она в какой-то момент всё же убрала свою лапку.
-Зачем тебе ошейник?
-Скоро узнаешь. – Ответил ей я.
-Ренар, я готова отказаться от твоих подарков, но узнать это сейчас. Пожалуйста.
Когда она просила так, я не мог ей отказать. Врать было бессмысленно, поэтому я отошёл с ней до ближайшей лавочки, где не особо стесняясь подробностей, рассказал ей всё из того воспоминания, которым пользовался в данный момент. Тем, где она погибла от руки какого-то замызганного и вонючего пирата, где я провёл девять дней и ночей перед её могилой, где Флёр рассказала мне о чёрной жемчужине и как она изменила своему мужу, при этом не снимая своего проклятого ошейника, потому что тот защищал её от любой магии. О том что сама лисица пояснила при этом – ей надо привыкнуть к нему, стать с ним одним целым, чтобы его защита работала лучше всего. Я хотел использовать любой момент этой возможности, особенно если завтра придётся лезть в самое пекло, куда даже некоторые боги заглядывать не очень хотят.
О дальнейшей истории я умолчал. Не стоило пока что моей жене знать о том кем стала наша общая подруга, и что пришлось сделать для того чтобы её остановить, особенно учитывая тот факт, что второй раз мне такое не провернуть. Тогда мне было нечего терять, а сейчас я могу потерять слишком много.
Эмерлина всё выслушала внимательно и не перебивая. Когда я закончил этот рассказ, я ожидал от неё какой угодно реакции, кроме той, которую она выдала.
-Флёр изменила Арену? С тигром?
-Этого как бы не было, и то что этого не будет, она прекрасно знала…
-А ты мне?
Я приподнял брови. В памяти тут же всплыл один очень неудобный момент, но раз уж я решил по-честному до конца, то до конца.
-Ну… Один раз ко мне в кровать прилегла Флёр.
Эмерлина удивлённо моргнула.
-Ничего не было. Я просто её обнял во сне. А снилась мне ты.
-Знаешь, обычно за такие дела в морду дают, забирают детей куда подальше и исчезают в неизвестном направлении. – Призналась она.
-Вот только у нас тут совсем необычное дело. – Пожал плечами я.
-Оно может быть сколько угодно необычным, но это не отменяет того факта, что ты спал с моей лучшей подругой.
-Спал. – Подтвердил я. – Именно спал. В одной кровати. И всё.
-И обнимал её.
-Неосознанно.
Я загривком чувствовал, как всё валиться в пропасть, и насколько было неправильно говорить всё по-честному.
-Эм, я рассказал тебе всё как не было. Этого не было. Я с таким же успехом мог это выдумать.
-Ты даже думать об этом не имеешь права! А ты это вспоминаешь!
Я грустно вздохнул. А мы ведь никто не ссорились.
-Я всего лишь хотел как лучше. – Ещё раз напомнил я ей, но лисица уже ушла куда-то глубоко внутрь себя, разбираться в своих чувствах, но при этом не забыв мне напомнить о том, что я обещал. Пришлось идти с ней в портовые магазины порознь.
Я хорошо ориентировался в городе, так что необходимый магазин мы нашли довольно быстро. Хоть я у Эмерлины и не спрашивал чего конкретно она хочет, всё равно оказался прав, когда привёл её к двойным створкам огромного, в два этажа здания с несколькими флагами у парадного входа. Найти такое место мог даже никогда не бывавший в Феланоксе зверь: к нему вела широкая дорога и рядом стояли несколько достопочтенных зверей, в ранге не меньше, чем капитан. Я запустил свою лисицу внутрь, попросив выбрать себе всё, что она пожелает, а сам пошёл добывать для этого необходимые средства. К счастью много времени это не заняло совершенно: я быстро втёрся в доверие к морякам, которые спускали в городе своё очень немаленькое жалованье, и разжился звонкой монетой. Поэтому я вернулся к Эмерлине довольно быстро, где две кошечки, под надзором какой-то ламы, носились вокруг моей жены. Меня поначалу даже хотели прогнать, но я представился, сказал что они одевают мою жену, которая в подтверждение моих слов лишь фыркнула. Пришлось объяснить парнокопытному лично, что в его товарах и услугах я пытаюсь оправдать своё поведение и хоть немного задобрить свою вторую половинку. Хозяин оказался понимающий и даже пообещал мне скидку. Я не стал отказываться, смотря до чего охотно моя суженная набирает себе одежду.
Вообще-то Эмерлина никогда не отличалась какой-то разборчивостью в гардеробе. Долгие годы проведённые ею в разбое, грабеже, убийствах и насилии приучили её выбирать самое практичное, простое, прочное и легко моющееся. Когда мы с ней встретились и закрепили свою союз, она попыталась быть домашней лисичкой – носить пышные юбки, красивые блузки, но ничто из этого не прижилось. Я же постепенно приучал её к красивым платьям, которые она надевала от случая к случаю. Вот и сейчас, стоило нам сорваться из клана, Эмерлина не взяла с собой ничего, кроме того что на ней уже было. Что самое удивительное – даже с таким скромным набором вещей она умудрялась каждый день быть немножечко разной: то рубаху на груди узлом перевяжет, то штаны закатает выше колен, то придумает ещё что-нибудь. Потом, в путешествии до сергалов, моя жена снова пошла по пути простоты и прочности. И вот настал ещё один особый случай, когда она фактически брала на себя командование огромным кораблём, а у неё не было подходящей формы.
Поэтому я сидел на небольшом, удобном кресле, видимо оставленном в примерочной на втором этаже специально для подобных случаев. Эмерлина долго и тщательно выбирала себе синий комзол с длинными полями, болтающимися сзади как второй хвост, тугие холщовые штаны и сразу же взяла несколько белоснежных рубашек с позолоченными пуговицами под всё это. Когда она одела всё это, практически ничего кроме морды, хвоста и когтистых лап не выдавало в ней лису. В такой форме любую самку можно было перепутать с какой угодно. И если с мордой она ничего поделать не могла, хвостом своим она, как и я, гордилась, то с когтями и голыми лапами, она всё-таки решила как-то расправится. С верхними поступили просто – нашли для неё белые перчатки, скрывающие её ладошку до самых кончиков когтей. С широким раструбом у локтя, изящной формы – они идеально вписались в ансамбль. А вот с её нижними лапами Эмерлине пришлось повозиться.
