Несколькими мгновениями позже, сочувственно кивнув, он залез в карман и извлек маленький прозрачный бутылёк, копию моего. Видимо, наши с напарником мысли в данном вопросе сошлись – мы решили приберечь антидот на будущее.

– Кира! – громогласно заявил начальник, входя в кабинет. – Почему опаздываешь?!

– Небольшой обход по району, – соврала я, прикрывая глаза.

– Как вчера прошла встреча в Королевской канцелярии?

– До бессмысленного выматывающе, – пространно ответила я.

– Не забудь подготовить рапорт, – напомнил начальник. – И… Опять про нас в той вшивой газетенке написали.

Начальник достал из кармана сложенную в четыре раза газету примечательного розоватого цвета и кинул мне на стол. Видимо, Биран уже в курсе.

– В этот раз по твою честь, – тихо уточнил начальник.

Расправив листы, я увидела магографию с изображением пустой тарелки с прилипшими к донышку крошками. Мерцающая надпись гласила: «От булочек к трупу».

«Вчера в знаменитой ландивичивской булочной нашего города произошла кража бесценного сокровища – пяти булочек с маком и вареньем. Томно наслаждаясь голодными взглядами прохожих, они лежали на витрине и источали соблазнительные ароматы, будоражащие желудок и воображение стекающим по бокам малиновым вареньем. Хозяин пекарни, ошеломленный столь тяжелой для него потерей, тут же прибежал в отдел расследования магических и немагических преступлений и, заламывая руки от скорби, известил блюстителей беспорядка нашего района о тяжком преступлении. Если вам что-то известно о судьбе пяти несчастных, обязательно сообщите Кире Форн – старшему следователю отдела. Несчастная девушка с ног сбилась в стремлении найти преступников по этому, безусловно, громкому делу, подрывающему все наши жизненные устои, преломляющие нормы морали и нравственности. Дело настолько поглотило ее, что, даже осматривая труп, она могла думать исключительно о булочках, даже расследуя кражу со взломом, во время которой у главы района пропали важные документы, все ее мысли занимала сладкая сдоба. Давайте поможем Кире Форн найти несчастных. Быть может, кто-то из вас видел малиновые следы или маковую крошку? Или булки ушли по собственному желанию, не желая терпеть тиранию пекаря? Не будьте равнодушными!»

– Что за?! – вскочила я, забыв о головной боли. – Это шутка какая-то?!

– Ага, завелся в отделе приколист, – буркнул шеф. – Без зазрения совести сообщил о том, что у главы района пропали документы, хотя эта информация засекречена. А все из-за чего? Из-за тупых булок! Да и дладж с ними! Они вечно сливают какую-то важную информацию под видом юморески!

– Мы можем прикрыть газетенку? – поинтересовалась я. – Они уже все кишки своими статейками вывернули!

– А ты ее сперва найди, – зло буркнул Биран. – Лично я каждый подвал района обошел, чтобы найти подпольные станки, опросил всех и вся для поиска распространителей. И все по нулям!

– Тогда надо искать крысу в самом отделе, – подумав, ответила я. – Нас тут всего порядка семи следователей, четырнадцати помощников и трех охранников. Выйдем на грызуна – найдем газету.

– Еще может быть задействована стража, они сюда часто ходят, могли что услышать…

– Ага, и двадцать четыре подозреваемых сразу же превращаются в сотню… – выплюнул Биран, ударив по столу так, что Жорж Жоржастик чуть не слетел на пол. С трудом допрыгав до руки хозяина, он положил неколючую сторону отростка ему на руку, утешая. Ну конечно, хочет мягко напомнить напарнику о своем существовании, боится быть скинутым на пол и не политым в срок. Если бы проклятый суккулент умел писать, то был бы первым подозреваемым в моем личном списке.

– Разбирайтесь, – гаркнул шеф, направляясь к двери. – Кто-то гадит прямо у нас под носом, а мы активно не замечаем, кто именно.

В дверях шеф столкнулся с Шоном, несшим маленький голубоватый свиток. Связист, принимающий весточки о правонарушениях, был на редкость тих, в глазах не играл задор, а на лице и следа от румянца не осталось. Странно, обычно он более радостно реагирует на всякую чернуху, а голубые свитки вносит в кабинет, словно торт на день рождения – с самодовольной улыбкой.

– Бир, Кир… Тут это… – заплетающимся языком начал он, как только шеф покинул кабинет. – В общем, ехать надо. Совсем жесткач… И опять отшельники.

– Опять?! – застонал Биран, с грохотом опуская голову на стол.

– Что такое? – нахмурившись, поинтересовалась я.

– Точно мало что известно, по болотам уже скачет стража, ожидая вас. Но, похоже, преступление против рас, изнасилование и… кхм… жестокое обращение с детьми.

– Среди отшельников? – удивленно прошептал напарник, приподнимая голову.

– Да, – пряча глаза, ответил Шон. – Вот адрес.

– Поедем вместе? – хрипло спросила я. При таких правонарушениях я обязана присутствовать как старшая по званию. Однако Бирану было хорошо известно, что мне проще объехать с десяток трупов, чем увидеть одного ребенка, над которым так поиздевались родные. Еще и изнасилование… В общем, в одиночестве ехать не хотелось.

– Да, конечно, – понимающе кивнул Биран. Жорж Жоржастик похлопал хозяина по руке, снова напоминая о своем существовании. – Шон, полей Жоржа, пока нас не будет.

Шон, сглотнув слюну, кивнул. Жоржастик медленно повернул самый крупный отросток в сторону связиста и угрожающе зашевелил колючками.

От тракта пришлось идти пешком, постоянно сверяясь с картой, на которой плавающим мерцающим крестиком было отмечено место прибытия. После того громкого дела по отшельникам дела по близлежащему лесу вешали на нас. А кто обитает за городской чертой? Правильно, отшельники. Чувствую, скоро у нас с напарником выявится аллергия на это слово.

Узкие тропинки витиевато переплетались между собой, создавая дивные узоры. Затхлый запах торфяников врывался в легкие, а обувь на несколько пальцев увязала в грязи. Кроны деревьев не пропускали солнечных лучей, задерживая внизу влажную прохладу. К тому моменту, как увидели бело-голубоватое мелькание стражников впереди, мы с Бираном по уши испачкались в грязи, обматерили всех отшельников, вместе взятых, а я и лорду Арне добавила пару ласковых – голова болела нещадно, и «свежий» воздух болот совершенно не способствовал выздоровлению.

Перед нами раскинулась небольшая поляна с покосившейся, но довольно большой землянкой. Возле нее росло множество различной зелени лекарского характера, овощи, фрукты и ягоды. Как только умудрились столько всего высадить у болот?!

– Всем дня, – громко произнес Биран, извещая стражу о нашем приходе.

Из землянки, зажимая нос рукой, вылез Ларк. В глазах у бывалого стражника застыл ужас. Увидев нас, он чертыхнулся, но подошел.

– А кого-нибудь другого не могли послать? – грубовато поинтересовался он, смотря на меня.

– А чем тебя мы не устраиваем? – нахмурившись, спросил Биран, стягивая с руки веревку для волос и завязывая раскинувшиеся по плечам темные волосы в тугой хвост. – Там все совсем плохо?

– Совсем, – выдохнул Ларк, вздрогнув.

– Идем? – положив руку мне на локоть, уточнил Биран.

– Да, – хрипло ответила я. Хотелось поскорее закрыть этот вопрос и уйти из этого чертова леса, который мне опостылел уже несколько месяцев назад.

– Не ходи, – почти с мольбой произнес Ларк, удерживая меня за второй локоть.

– Я как бы на работе, – резко ответила я. Ларка обижать не хотелось, но и его опека раздражала, только время зря теряем. Выдернув локоть из рук стражника, я уверенно пошла к входу, внимательно смотря под ноги. Любят отшельники всяких мини-ловушек у жилища понаставлять.

Темное затхлое помещение, освещаемое лишь тусклым шаром у потолка, было заставлено огромным количеством каких-то банок, склянок. По стенам висели сушеные травы, гибкие корни. В углу разместилась лежанка, на которой сидели двое связанных людей, с ними устроилась еще парочка стражников. Женщина с черными длинными, но сальными волосами беззвучно хохотала, рисуя связанными руками в воздухе какие-то пассы. Глаза ее блестели ярким зеленым светом, заметным даже в темноте, – пытается колдовать. Вот только гиблое дело – веревки не дадут, они впитывают магию. Мужчина, лицо которого украшало кровавое месиво, молча сидел рядом, не реагируя ни на жену, ни на охрану.