Я плохо помню, сколько времени мы пробыли в палате Сьюзи до прихода доктора, потому что я никак не мог отойти от увиденного. Я старался не смотреть в ее сторону, борясь с подкатившей к горлу тошнотой. Стоило лишь мне закрыть глаза, как перед ними представала эта самая мерзкая язва. Доктор с медсестрой принесли нашей семье далеко не радостные новости. Оказалось, что то вещество, которое попало на Сьюзи – сильный химикат. Радиация. Моя младшая сестра поражена радиацией. Самая страшная новость, которую только можно было услышать. Мать прикрыла рот рукой и готова была осесть на пол, но отец вовремя ее поддержал. Это была вовсе не та, новая неконтролируемая радиация, которая использовалась на войне, а самая что ни на есть обычная, но особой роли в нашем случае это не играло. Сьюзи предстояла ужасная и мучительная смерть. Нет, я не хотел в это верить. А все почему? Все потому что я нашел слишком утомительным посмотреть за собственной сестрой какие-то пятнадцать минут! Это ведь все моя вина и ничья больше! Колючий ком застрял в горле. Я ждал, что мать накричит на меня, ударит, но этого не произошло. Она не кричала, не била меня и даже ничего не сказала ни тогда, когда обнаружила ее пропажу, ни сейчас в больнице, ни после того, как мы вернулись домой. Вот это было самым страшным. Ведь Я же виноват! Я! Так почему?! От этого становилось еще хуже. Неужели никто из них не винит меня? Нет, я заслужил жестокого наказания, так почему же?!
Мы приходили в палату Сьюзи каждый день, и каждый день ее состояние становилось все хуже и хуже. Сама девочка еще не понимала, что с ней происходит, она все время плакала и говорила, что ей больно. Мать плакала вместе с ней, уверяя дочь, что скоро все пройдет, скоро все будет в порядке. Новые язвы расцветали на ее нежной коже, они продолжали жадно пожирать детскую плоть. Омерзительно, до чего же это было омерзительно! Но, несмотря на все, я продолжал приходить сюда вместе с матерью, и каждый раз чувствовал нарастающее внутри отчаяние. Если бы только я присмотрел за Сьюзи эти пятнадцать минут, то ничего бы не случилось. Я убийца, убийца своей младшей сестры!
Через неделю Сьюзи умерла, а я замкнулся в себе. Я отказывался есть и выходить с кем-либо на контакт, меня больше ничего не волновало. Вместо того чтобы винить, родители обо мне беспокоились и даже вызвали врача. Хотя в этот период мать сама была не в себе, и врач ей был намного необходимее. “Психическая травма” – гласил диагноз психиатра. Он посоветовал много различных антидепрессантов и прочего бреда, от которых я категорически отказался. Я целыми днями сидел, запершись в своей комнате, и смотрел в никуда. В моей голове пролетало множество мыслей тяжелого характера, я не переставал винить себя. Первые дни сестра пару раз приходила ко мне во сне, там она счастливо улыбалась и приветливо махала рукой. Но потом... потом мне стал сниться совершенно другой сон. Поначалу Сьюзи беспечно улыбалась, а после на ее теле с ужасающей скоростью начинали появляться язвы. Она смотрела на меня своими большими грустными глазами и повторяла одну и ту же фразу: “Братик, за что? Я хочу увидеть солнышко. Почему я теперь не могу? Братик, за что?” Этот сон преследовал меня. Каждую ночь я просыпался с криком ужаса, я медленно сходил с ума.
Вы никогда не боялись сна? Никогда не боялись ложиться спать? Не хотел бы я, чтобы кто-нибудь когда-либо испытал подобное. Я изматывал себя, не ложился до тех пор, пока мой измученный разум не вырубал меня на месте. Я отключался в самых разнообразных местах: на полу, за письменным столом, один раз даже во время принятия ванны, отчего чуть не захлебнулся.
Не знаю, что бы со мной стало, если бы не Ритс. В те дни я не хотел никого видеть, даже своего лучшего друга, который упорно пытался до меня достучаться. Все было тщетно, но Ритс не сдавался. Раз не удается попасть через дверь, то всегда есть окно! Когда родители с братом куда-то ушли и в доме остался только я, он залез в мою комнату через окно. Не ожидая такого грубого вторжения, от страха я забился в угол и, прижав колени к груди, принялся раскачиваться из стороны в сторону, как настоящий псих. Хоть Ритс и был моим ровесником, но по уму он явно опережал меня на пару-тройку лет. Увидев, до чего я себя довел, друг нахмурился и сделал пару шагов в мою сторону.
- И что это такое, Меллоу?
Я не ответил, продолжая раскачиваться и смотреть в пустоту.
- Прекрати, слышишь! – он схватит меня за плечи и хорошенько тряхнул. Мой пустой взгляд медленно передвинулся с пола на его лицо. Видимо этого крошечного внимания Ритсу хватило, поэтому он продолжил свою полную отчаяния речь:
- Я не хочу видеть тебя в таком состоянии! Пожалуйста, вернись, стань прежним Меллоу!
Я лишь устало покачал головой. Я не понимал, зачем мне становиться прежним. Ради чего? Сестры больше нет, а я ее убийца. Разве убийцы не должны получать наказания за свои действия? Значит, все нормально, так и должно быть. Ритс отчаянно что-то мне говорил, но я его не слушал до тех пор, пока он не произнес эту фразу:
- В этом нет твоей вины. Моя мама говорит, что произошедшее – случайность, жестокая случайность. Нужно просто пережить это...
- Нет моей вины?! – я резко встал, сжав руки в кулаки. – Да что ты обо мне знаешь?! Это Я не стал присматривать за Сьюзи! Я виноват!
- Успокойся. Я не думаю, что Сьюзи стала бы тебя винить. Наверняка она хотела бы, чтобы ты улыбался...
- Откуда тебе знать, чего она хотела бы, а чего нет?! – огрызнулся я. Ритс начинал меня бесить, ужасно бесить. Еще одно такое тупое слово и я сорвусь.
- Просто поверь мне и перестань себя винить...
В это мгновение мой лучший друг получил сильный удар в челюсть. Не ожидая такого, он упал на пол, больно ударившись головой об ножку кровати. Пользуясь моментом, я сел на него сверху и занес руку для нового удара.
- Меллоу! Черт возьми! – разозлившись, Ритс перехватил мою руку, и мы принялись кататься по полу, рыча и чертыхаясь.
Из-за того, что я в последнее время почти ничего не ел, силы меня очень быстро покинули. Не встретив должного сопротивления, Ритс прижал меня к полу и схватил обе мои руки своими, лишая возможности действовать. Мы оба тяжело дышали. Смотря на его нахмуренное лицо, я был уверен, что, отдышавшись, Ритс разорется и хорошенько мне вмажет, но этого не произошло. Неожиданно для меня, его лицо вдруг разгладилось, и тяжело вздохнув, мой друг грустно произнес:
- Мне очень тебя не хватает. С тобой всегда так весело проводить время, я даже забываю, что дома меня вновь ждет наказание за очередную драку или не сделанное домашнее задание. Помнишь, как наши родители купили нам одинаковые футболки и я сильно испачкал свою, когда мы играли в футбол? Ты знал, что за это родители меня накажут, и отдал мне свою чистую, а мою забрал себе. Ты еще сказал, что тебе-то ничего за это не будет, что Льюис просто поворчит и все. Ты столько раз помогал мне, а я... А я даже не в состоянии отплатить тебе тем же...
- Ритс... – меня словно холодной водой окатили. Из-за своего горя, я перестал замечать все вокруг. Ритс нуждается во мне, я не могу взять и бросить его из-за своего эгоизма. Но Сьюзи... Противоречащие друг другу мысли готовы были разорвать мою несчастную голову пополам. Я запутался, совсем запутался. Что мне делать?
Кажется, последний вопрос я произнес вслух, потому что Ритс стал на него отвечать.
- Живи, просто живи и не думай о плохом. Пожалуйста, улыбайся снова, Меллоу, – в его голосе было столько мольбы, что я не выдержал и слабо кивнул.
После этого я стал понемногу приходить в себя, стал снова есть и высыпаться, стал выходить на улицу, общаться с людьми. Кошмары перестали мучить меня, жизнь медленно, но верно налаживалась. Каждый раз, когда ко мне в голову лезли нехорошие мысли, я начинал прятаться от них за масками простака-идиота. Чем дальше заходила эта игра в прятки, тем сильнее прирастала ко мне маска. Наверное, это было неправильно, отказаться от Сьюзи, прогонять и уничтожать все, что могло в той или иной мере напомнить о случившемся. Но в то же время мне было легче, легче абсолютно во всем: в учебе, в общении, в поступках, да и в самой жизни. Не нужно было париться из-за плохих оценок и боязни того, что о тебе опять скажет старший брат, не нужно было постоянно беспокоиться об общественном мнении. Просто плыть по течению с улыбкой в пол-лица. Да, меня это вполне устраивало, мне это нравилось. Нет девушки из-за каких-то дурацких принципов? И что теперь? Повеситься? Нет, поныть я, конечно, шанса не упущу, но все равно все это несерьезно. Ругает старший брат, обзывает никчемностью из-за того, что я ничего не знаю в химии, кроме H2O? Хех. Просто посмеюсь над этим. Подумаешь, ну не знаю я химию, не мое это.
