Ритмичные удары чужих кулаков о толстые доски, закреплённые на специальных стойках, в этот момент казались Йоко самой лучшей музыкой. Никогда не считавшая себя сентиментальной, оказавшись здесь, она с изумлением обнаружила, что при воспоминании о годах, проведённых в этих стенах, на глаза наворачиваются слёзы. Тогда жизнь казалась такой прекрасной и легкой, даже мыслей не возникало, что со временем всё может пойти наперекосяк.

Капитан Айзен в последнее время как-то странно подобрел, перестав капать Накамуре на нервы своими дикими выходками. И Йоко, ощутив контраст, не желала упускать ни секунды из данной ей передышки. В том, что это продлится недолго, она не сомневалась. Что-то должно было произойти, она сердцем чувствовала какой-то изъян в атмосфере окружающего её мира, но никак не могла понять, что же конкретно её беспокоит.

Этим утром она со спокойной душой переложила все дела Отряда на хрупкие плечи Хинамори, к удивительной радости последней, и устроила себе полноценный отдых. Её в этом полностью поддержала Мацумото, которую не надо было просить дважды. Со временем Рангику мало-помалу, но смирилась с исчезновением своего капитана и снова стала знакомой всему Готэй 13 рыжеволосой оторвой с совершенно бесшабашным характером. И только некоторые знали, что в большей части случаев её весёлость и жизнерадостность – всего лишь искусно выстроенная маска, с которой девушка настолько сроднилась, что порой сама считает, что это её истинные чувства.

Как бы то ни было, к идее Йоко как следует погулять она отнеслась с небывалым воодушевлением и полной самоотдачей. В ресторане, который они выбрали местом своего времяпровождения, их обеих уже давно хорошо знали, поэтому привыкли к некоторым странностям, которые могли возникнуть в процессе гулянки. Эти девушки каким-то чудесным образом притягивали к себе своих товарищей вне зависимости от того, где те находились. Уже давно стало привычным, что через некоторое время после начала девичника (чаще всего это случалось аккурат на половине второго кувшина саке) начинали подтягиваться офицеры других Отрядов. Неизменно являлась парочка из Одиннадцатого в сопровождении капитана и лейтенанта, капитаны Восьмого и Тринадцатого со своими ближайшими подопечными, лейтенанты Девятого, Третьего, Четвёртого, Седьмого и Шестого. И многие другие. Иногда даже присутствовала офицер Кучики. Все оставались довольны. Гуляющие – потому, что вечеринка удалась на славу, а хозяева заведения – подсчёту прибыли. А под конец неизменно появлялся капитан Десятого Отряда с самым недовольным, а порой и свирепым лицом, на которое только был способен, и разгонял пьянку буквально несколькими словами.

Ближе ко второй половине дня, когда Тоширо при активной поддержке Нанао авторитетно заявил, что Готэй 13 превратился в клуб алкоголиков, которые рады накачаться саке с самого утра, Йоко незаметно ускользнула из ресторана. В другой момент она бы, пожалуй, осталась, чтобы послушать, какие же аргументы Хитсугая пустит в этот раз (порой у него проскальзывали такие словечки, что Накамуре оставалось только удивляться, где он их выучил), но сегодня у неё не было настроения. Впрочем, конкретной цели у неё тоже не было, поэтому, бесцельно побродив по городу, она остановилась напротив огромного по своей площади квартала, который целиком занимала Академия. Сначала Йоко хотела просто пройти мимо, но тут некстати нахлынули воспоминания о былом, и удержаться от того, чтобы зайти и проведать старых знакомых, она не смогла.

Только оказавшись внутри, Накамура к своему ужасу поняла, что с того момента, когда её нога в последний раз ступала на порог этого величественного здания, прошло уже без малого тридцать четыре года. И страшный контраст того, каким всё было и каким оно стало, теперь ощущался в полной мере. Идя по пустому широкому коридору (было время занятий, поэтому шансов встретить кого-то почти не было), Йоко невольно вспоминала былые времена. Теперь-то она понимала, что те шесть лет, что она провела в Академии, были лучшим временем в её жизни, и ничто другое не могло с этим сравниться. Она, Изуру, Ренджи, Момо, Рукия и Ханатаро были сплочённой командой, которая совместными усилиями могла справиться с чем угодно. Друзья не разлей вода, готовые умереть друг за друга. В то время никто из них и подумать не мог, что настанет тот день, когда злая судьба раскидает их в разные стороны. Теперь уже не было былой сплочённости. Почти все были в разных Отрядах и по уши погрязли в делах. Времени даже на обычное общение становилось всё меньше и меньше. Нет, были, конечно, светлые пятна, вроде свадьбы Рукии и Ренджи или регулярных вечеринок Мацумото. Но это было уже не то.

А Академия, казалось, была совершенно неподвластна времени. Всё течёт, всё меняется. И только тут всё остается неизменным. Таким, как было десять лет назад. Как тысячу лет назад.

«Хоть что-то в этом мире постоянно», – грустно усмехнулась Накамура, услышав знакомый крик Генгору-сенсея, донёсшийся из-за одной из дверей. Кое-как поборов желание войти туда и поприветствовать бывшего руководителя своей группы, она двинулась дальше, прислушиваясь к каждому звуку, стараясь вновь проникнуться атмосферой этого удивительного места. Чтобы даже после ухода хотя бы некоторое время в душе продержалось это чувство невероятной лёгкости и непринуждённости, когда не надо ничего и ни от кого скрывать.

Йоко сама не заметила, когда успела пройти через всё здание и выйти во внутренний двор, но не имела ничего против. Ноги сами вели её туда, где, будучи студенткой, она проводила львиную долю своего времени. Грозные выкрики Такуми-сенсея, слышимые даже отсюда, невольно заставили девушку ностальгически улыбнуться. Было времечко…

Полигон для занятий Хакудо и Хохо не претерпел никаких изменений, как и всё остальное здесь. Человек сто студентов, невысокие стойки с закреплёнными на них толстенными досками, неровный звук ударов, болезненные вскрики и шипение и неизменный сенсей, расхаживающий за спинами учеников с боккэном и щедро раздающий тумаки всем ошибающимся. Время, если и тронуло его, то лишь самую-самую малость. И если раньше Такуми-сенсей выглядел, как юноша-выпускник, то сейчас, пожалуй, тянул на молодого человека и ровесника самой Йоко. Полностью игнорируя положенное правилами сихакусё, он по-прежнему придерживался в выборе одежды стиля мира живых. Единственным изменением разве что была большая татуировка в форме дракона, словно обвившая шею и немного заходящая на лицо.

– Это что, внеочередная инспекция, лейтенант Накамура? – хитро прищурившись, улыбнулся ей бывший учитель.

Студенты, до этого сосредоточенно колотившие каждый свою доску, смотрели на это редкое зрелище, раскрыв рты. Оно и понятно: первый курс. В их представлении Такуми-сенсей пока что самый невозможный человек в Академии, которого все стараются обходить как можно дальше. Небось, и среди них ходят слухи, что особо ленивых и неудачливых он похищает, после чего коптит их мясо и ест на завтрак, пока никто не видит.

– Нет, это всего лишь дружеский визит, – не улыбнуться в ответ Йоко просто не могла. – Считайте, что я снова пришла трепать вам нервы, сенсей.

– Уже не сенсей, – покачал головой тот. – Слышал про твои успехи в Хакудо. Вряд ли мне ещё есть чему тебя учить.

– Как знать, как знать, – отозвалась девушка, неопределённо пожав плечами.

– Так, я не понял! – внезапно рявкнул мужчина, повернувшись к мигом запаниковавшим студентам. – Я что, дал разрешение отдыхать?! Работаем! Чтобы все сегодня после занятий явились на отработку, я проверю!

Из группы послышались обречённые вздохи, и студенты нехотя стали возвращаться к своему недавнему занятию. Учитель и его гостья присели возле стены в тенёк и принялись вспоминать былое. А вспомнить было что. Чего только Йоко с друзьями, пользуясь положением лучших студентов на потоке, не вытворяли. Конечно, основная масса проблем перепадала Генгору-сенсею, но порой эту компанию неуловимых приходилось отлавливать по Сейрейтею едва ли не всем преподавательским составом.