— Прости, но пора с этим цирком заканчивать
— С цирком? Вот что для тебя значат наши отношения?
— Отношения? — теперь удивлялся он. — Откуда только в вас столько самообмана? Хочешь правду, да?
— Хочу!
Ее взгляд медленно, с толком и расстановкой выковыривал ему глаза тонкой иглой, зашивал рот грубыми нитками, заливал в уши свинец.
— Ты спишь со мной и с моим отцом. Как ты себя чувствуешь в выходные от тяжелой работы дни? Ничего не болит? — говорил Алекс, собирая свои вещи по комнате. Она попыталась вставить слово, но поток его речи было невозможно прервать. — Я удовлетворил свои потребности: отомстил папаше через его шлюху. Мне больше твои услуги не нужны. А тебе что от меня надо? Любовь? Ты вообще не знаешь, что представляет из себя моя любовь, чтобы ее хотеть.
— Даже так? Может, мне провести очную ставку с тобой и твоим отцом? Готов к тому, что он узнает все?
Марьяна прищурилась, уверенная, что загнала тигра под каблук. Да вот каблук оказался тонковат.
— А ты готова к этому? Ведь первая пострадаешь. Я все-таки сын. Мне все сойдет с рук, сколько бы грязи на них не было. А ты одна из. Я вас столько перевидал за свою жизнь, что уже со счета сбился.
— Как сладко ты поешь, мальчик. Наверное, ты забыл, сколько всего выболтал, пока трудился надо мной в честь мести отцу. Обо всех гадостях, которые ты ему делал, о всех подставах. А про тот контракт напомнить, когда отец потерял огромные деньги? Не умеешь ты держать язык за зубами, Сашенька. Болтливость приводит к неприятным последствиям.
Алекс задумался. Действительно, ему бы укоротить язык. Кто ж знал, что однажды жизнь настолько осточертеет, что он слетит с катушек и начнет порывать все связи.
— Знаешь, делай, что хочешь. С отцом я как-нибудь разберусь. — Уверенности в его голосе было не больше, чем один процент из ста. Да она блефует, пытается урвать себе место в шлюпке, когда корабль идет ко дну. — О себе лучше подумай.
Мужчина убежал из ее дома, как из диспансера для больных тифом или сибирской язвой. Кожа покрылась струпьями и лифмоузлы вздулись, точно надувные шары. Марьяна была последним рубежом, который он преодолел. Осталось только узнать, что к беременности Риммы его сперматозоиды не причастны, и можно начинать все с нуля.
***
Я решил, что если мой мир не может быть вашим, я сделаю ваш мир своим.
Чарльз Диккенс “Приключения Оливера Твиста”
Погода выдалась гадкая: дождь репетировал свои нестройные мелодии на крыше, бренча всеми инструментами подряд, гром стучал трезубцем по матушке-земле, молнии устроили дискотеку за окном. Меланхолия разлилась сладким сиропом по воздуху, в котором хотелось утопать, и не было сил противостоять.
Краткое содержание уже почти сморило его, но вид настоящей книги с этим бесконечным количеством страниц вселял чуть ли не ужас, поэтому Дмитрий продолжал читать выжимку из романа, чтобы хоть что-то из него понять. Вроде бы сюжет прост и абсолютно понятен, значит, он сможет кратко рассказать все это Элине.
Сил мучить пересказ романа в интернете не было, поэтому он закрыл вкладку, тут же забывая всю эту литературную чушь. Груба душа человека, не читающего книги. И что самое страшное, такая душа несет свою грубость и эмоциональную неискушенность в массы.
До прихода Элины оставался еще час. Время утопленником барахталось в ревущем волнами океане, медленно испуская дух. Дмитрий лежал на диване, слушая заунывные мольбы дождя и ветра, и думал, думал, думал… Но толковые мысли не цеплялись за его прямые извилины, слишком гладко там было, скользко. Кому же позвонить, если даже отец указал ему дальнейшее направление: далеко и надолго? Попытать счастья с матерью? Вряд ли она чем-то поможет.
У него даже паспорта нет! Никаких документов, доказывающих существование такого человека в этом мире. Нет бумажки — нет человека. Отсутствие бумажки с печатью работает почище любого убийства. Какого черта папаша взбеленился?!
В очередь на пытки над его мозгом выстроились и другие вопросы, но в этот момент в дверь постучали. Элина. Ее характерный робкий стук, словно постучи она громче — пальцы отобьют.
— Привет! — поздоровалась девушка и аккуратно прошла внутрь, чтобы не залить всю прихожую льющейся с дождевика водой.
— Надо было уже все отменить, — произнес Дмитрий, кожей ощущая противную влажность. — Не заставлять тебя тащиться ко мне.
— К сожалению, ко мне притащиться вообще нельзя, иначе ты бы, как джентльмен, прорывался сквозь этот апокалипсис. Мы и так живем почти в коммуналке.
Элина разувалась, а про себя думала, что никакой дождь ей не помеха. Наконец-то в ее жизни появилось что-то, ради чего стоит пересечь половину Москвы по пробкам и лужам. Слабак тот, кому ураган и ливень — неодолимое препятствие.
— А с кем ты живешь? — поинтересовался мужчина, развешивая ее одежду для сушки.
— С подругой и двумя котами, точнее кошкой и котенком. Мы все вместе делим кухню, туалет и одну комнату, — улыбнулась она. — И знаешь, коты явно в выигрыше. Прочитал роман?
Дмитрий кивнул, не желая вообще говорить об этой ерунде бумажной. Его внимание было сосредоточено на миниатюрной фигуре Элины, обтянутой джемпером из смесового шелка цвета розовой пудры и джинсов — морских волн, облегающих ее стройные ноги. Хорошенькая она, только дурацкий шрам все портит.
Элина присела на диван, чувствуя себя третьей лишней. Он, его квартира и она. И одета-то как простенько: кофта какая-то однотонная да джинсы. Волосы заколоты в небрежный пучок. Только таким серым выходом в свет и можно закадрить мужчину. А с другой стороны… она и не хотела «покупать» его похотью, сбрасывать этой рыбке крючок в виде глубокого декольте и мини-юбки. Пусть этими дешевыми трюками пользуются профессиональные охотницы за головами… или за чем они там охотятся.
Она будет собой, простой девчонкой под тридцать с хвостиком. А он уж волен выбирать, подходит она ему или нет. Слишком долго она марафетилась для мужа, ходила по дому только в шелковых халатах и с макияжем чуть ли не на красную дорожку. А он все равно ушел, и треснул ее перед этим.
— Переезжай ко мне, — внезапно вырвалось из его уст. — Я один живу.
Элина оторопела. Предложение всей ее жизни.
— Я подумаю, ладно? А ты рассказывай, что узнал нового из романа, — предложила ему начать Элина, чтобы не говорить о переезде, хотя литература уже никого не волновала, и откинулась на диван, но спинка оказалась жесткой. Ничего, потерпит.
— Ну, если в двух словах…
— Подожди. Не надо в двух словах. Такое произведение можно анализировать на целую книгу, а ты в двух словах.
— Мне же не нужно писать анализ на целую книгу? — со страхом спросил ее Дмитрий.
— Нет. Ты просто скажи, сколько прочитал.
Мужчина подумал: лгать или нет. Наверное, впервые в жизни лучше попробовать сказать правду.
— Три страницы краткого содержания.
Девушка закатила глаза, зная, что так и будет. Только про себя она ставила на одну страницу краткого. Он поднялся в ее глазах однозначно.
— Человек, пересказывающий классику литературы в двух словах, способен на большие свершения. И да, это сарказм.
— Думаешь, я бы не смог ничего добиться в жизни, не прочитав какую-то книжонку?! — вспылил, точно песчаная буря, разразившаяся в пустыне, он.
Кажется, она придает слишком большое значение книжкам. Не удивительно, что она так несчастна в личной жизни.
— Почему же? Мы добиваемся чего-то в жизни руками, так скажем. А душа, Дима, душа — вот что имеет значение! Пусть у тебя ничего не будет особо в жизни: особняков, машин, яхт и так далее. Но ты умеешь сочувствовать, мыслить, любить… Вот оно богатство, которое мы можем совершенно бесплатно найти в книгах.
Плечи Дмитрия передернулись в сомнениях. Он явно был с ней не согласен. Кому нужны эти призрачные увещевания о красоте души, когда жизнь полностью материальна? Не хочет он понимать трагедии этих вымышленных героев. Зачем? Своих навалом. И она даже представить себе не может его особняки и машины. И все это у него есть… было без прочтения даже одной-единственной книги.
