Здесь солнце является полностью зрелым – тем светилом, которое вы видите в небе примерно в десять часов утра. Оно противоположно образу пьяной обезьяны, танцующей в полночь при свете тусклых электрических лампочек. Контраст совершенно необычный, поразительный! Видение Солнца Великого Востока бодрит дух, пробуждает, даёт ясность, свежесть и точность.
Развить эту тему мы могли бы позже, а сейчас мы должны обсудить устоявшиеся понятия страха и бесстрашия. Одним из главных препятствий для бесстрашия являются привычные шаблоны, или стереотипы восприятия и поведения, которые позволяют нам обманывать самих себя. Мы, как правило, не позволяем себе в полной мере познать самих себя. Иначе говоря, нам страшно встретиться с собой лицом к лицу. Осознание сокровенной сути своего существа многих людей приводит в замешательство. Немало тех, кто пытается найти такой духовный путь, на котором не придётся видеть себя без прикрас, но всё же будет возможность освободиться, а на самом деле освободиться от себя. Но, по правде говоря, это невозможно. Мы не в силах освободиться от себя. Мы должны быть честными с собой. Мы должны увидеть свой кишечник, свои экскременты, свои самые неприятные закоулки. Мы должны увидеть их. Это основа пути воина и непременное условие обуздания страха. Мы должны взглянуть в лицо своему страху, тщательно осмотреть и изучить его, работать с ним и практиковать медитацию.
Мы также должны отказаться от понятия божественного спасителя, которое не имеет никакого отношения к той или иной религии, исповедуемой нами, а является частью представления о ком-то – или чём-то, – что спасёт нас, да ещё так, что нам не придётся испытывать какую-либо боль. На самом деле отказ от подобной ложной надежды становится первым шагом. Мы должны быть с собой. Мы должны быть настоящими людьми. Не получится ходить вокруг да около, надеясь на лучшее. Если вы действительно хотите работать с собой, то не можете вести такую двойную жизнь, заимствуя всевозможные понятия, представления и методы лишь для того, чтобы укрыться от себя. Вот что мы называем духовным материализмом: надежда на то, что сможешь сладко выспаться под наркозом, и что к тому времени, как проснёшься, всё уже будет зашито и произойдёт полное выздоровление. Это избавило бы вас от необходимости испытывать какую-то боль или трудности.
В подлинной духовной практике вести себя подобным образом невозможно. Вы могли бы убедить себя в том, что существует какая-то религиозная дисциплина, которая позволит вам сразу пережить духовный экстаз. Вы могли бы убедить себя в том, что этого мира не существует, что есть только «царство духа». Но со временем за это придётся заплатить, потому что невозможно обмануть основополагающую норму, известную как «карма», или «закон причинно-следственной связи». Перехитрить её не удастся.
Вам предстоит много с чем разобраться. Вы должны от многого отказаться. И даже если у вас нет такого желания, сделать это всё равно нужно, если вы желаете себе добра. В конечном счёте всё сводится именно к этому. Вместе с тем, если вы хотите навредить себе, потакая неврозу закатного солнца, это ваше решение, никто не должен мешать вам. Никто не может спасти вас от вас самих. Дело ваше. Но позже вы обязательно пожалеете о своём решении, и пожалеете глубоко. К тому времени вы, может быть, так запустите ситуацию, что исправить её будет почти невозможно. Такой финал был бы очень прискорбным.
Мы часто предпочитаем вредить себе. Видимо, нам отраднее следовать своим привычным шаблонам, нежели попытаться помочь себе. Возможно, вы слышали в школе о том, что прилежная учёба пойдёт вам на пользу. Ваши родители наверняка уговаривали вас доесть всё в своей тарелке, потому что и это полезно для вас. Мир полон голодающих, и вам повезло, ведь перед вами стоит тарелка с едой. Доедай. Может быть, такие советы ценны. В то время, когда вы услышали их, они, возможно, казались абсолютно никчёмными, с учётом вашего состояния ума. Однако такие общепринятые взгляды и правила поведения могут быть отчасти оправданными.
Мы должны решиться взглянуть на себя и честно познать себя. Одни люди обнаруживают себя в самом жалком и глубоко унизительном положении, а другие видят, что их жизнь безбедна и во всём благополучна. Как бы ни складывалась наша жизнь и что бы ни принесло нам наше исследование, надежду или страх, мы смотрим на себя. Нам нужно найти и лицезреть себя, но, помимо этого, ещё и отказаться от частной жизни, избыть свои комплексы.
В связи с тем, что понятие частной жизни я передаю через английское слово «privacy», может возникнуть трудность семантического характера. Дело в том, что наедине с собой можно быть, только отказавшись от всякой частной жизни. Наше обычное понимание частной жизни на самом деле не даёт нам уединения. Мы говорим: «Мне нужно моё личное пространство». Если вы закупориваете себя в своей так называемой частной жизни, то обнаруживаете, что мешаете себе. В таких условиях интимность не обретёшь. Этот уединённый уголок не существует – напротив, вы чувствуете, что вас накрывает лавина затаённых эмоций и мыслей, которые отнимают у вас возможность быть наедине с собой и обрести состояние внутреннего покоя. Начав отказываться от частной жизни, вы открываете своё сердце и всё своё бытие всему миру, а затем находите уединение более высокого порядка. Вы понимаете, что только теперь по-настоящему знакомитесь с собой.
Состояние внутреннего покоя можно обрести, лишь открыв своё сердце. Тогда у вас есть возможность увидеть, кто вы есть. Этот опыт сродни раскрытию парашюта. Когда вы выпрыгиваете из самолёта и раскрываете парашют, вы плывёте в небе в полном одиночестве. Иногда это очень страшно; однако, когда вы делаете этот шаг, вся ситуация – всё путешествие – приобретает смысл. Но вы должны претворить это в жизнь, вот тогда вы всё поймёте. Отказ от частной жизни происходит не столько благодаря обучению и рассуждениям, сколько в результате прямого действия, здесь и сейчас.
Комплексы и самоограничения избыть необходимо, но это не означает, что вы становитесь нахальным и бесцеремонным персонажем. Разрывая внутренние путы, вы остаётесь верны себе. Вы просто отказываетесь от своей секретности, от своей стеснительности и от стремления иметь «свой угол». Если вы отрекаетесь от всего этого, это ещё не означает, что вы должны выставлять свою жизнь напоказ; но вы можете стать подлинным человеком. Когда вы бросаете курить, вы же не обязаны объявлять о том, что вы это сделали. Может быть, никто и не заметит. Вы просто больше не курите. Возможно, вас опечалит то, что никто не может оценить вашу добродетельность, но если подумать – что с того? Отказавшись от своей частной жизни, вы будете по-прежнему стоять и ходить на двух ногах, как другие люди. Вы оглядываете вселенную глазами, и это совершенно нормально. Вы впервые стали в полной мере добропорядочным человеком, но вам не нужно объявлять всему миру об этом. Вы останавливаетесь на красный свет светофора. Вы едете, когда загорается зелёный свет. Мир скучный. Нужно сделать первый шаг. Так вы обнаруживаете, что ваше общественное положение ничуть не изменилось – будь оно ужасным или вполне сносным, – ваш статус неизменен. В каком-то смысле эта ситуация вызывает смех, пусть порой и сквозь слёзы. Иногда вам не до смеха! В любом случае вам будут рады в мире воина.
Тогда вы начинаете понимать, что в вас есть то, что изначально, принципиально добродетельно и благостно. Это выходит за рамки понятия хорошего или плохого. Нечто ценное, доброе, полезное и здоровое существует во всех нас. Впервые вы видите Солнце Великого Востока. Добро возникает благодаря тому, что вы начинаете видеть Великое Солнце Востока. Это добро является изначальным или первичным добром, неотделимым от вас. Вы уже добры. Такое добро эквивалентно храбрости. Оно есть всегда. Всякий раз, когда вы видите яркий и красивый цвет, вы свидетельствуете врождённое добро в вас. Всякий раз, когда вы слышите приятный, красивый звук, вы слышите изначальное добро в вас. Всякий раз, когда вы пробуете что-то сладкое или кислое, вы испытываете на вкус изначальное добро, существующее в вас. Вы находились в комнате, а потом открыли дверь и вышли на улицу – в тот же миг на вас повеяло свежим ветерком. Такой опыт может длиться лишь секунду, но этот глоток чистого воздуха пахнет изначальным добром.
