- А должен ли я? - сощурился Уолтер, неожиданно понижая тон голоса на несколько тонов так, что Гарри даже сначала не расслышал его слов. - Почему я должен повиноваться тебе? Почему, блять, всегда я повинуюсь только тебе?

- Я никогда не просил тебя об этом, - зло ответил Гарри, сжимая кулаки, чтобы собраться.

- Да блять, нужны мне твои просьбы? - вдруг вновь закричал Митч, всплескивая руками.

Гарри покачал головой, пытаясь понять, что ему сделать с обезумевшим другом. Боль в его крике почему-то служила стоп-знаком, не позволяющим даже нормально крикнуть. Она была такой… реальной и ощутимой, будто бы всегда была рядом с Гарри. Хотя, рядом был всегда всего лишь Митчи.

- Я тебя слушаюсь потому, что, блять, влюблён! - Митч, явно уже не контролируя себя, сорвался на громкий крик, и Гарри вновь выставил вперёд руки, чтобы, если что, успеть перехватить парня. - Просил ли ты меня повиноваться? А просил ли ты себя любить? Просил? - голос Митча становился хриплым, но парень лишь продолжал кричать. - Не от твоей просьбы я влюбился в тебя хер пойми когда, ты понимаешь? Не по твоей!

- Митч, прошу, успокойся, - предпринял новую попытку Гарри. В итоге его руки лишь вновь были откинуты в сторону.

- Почему так… - прошептал Митч и согнулся пополам, изо всех сил сжимая ладонями виски. - Почему, блять, всё так выходит? Я пытался не вмешиваться. Я пытался выкинуть это из головы, как выкинул, казалось бы, два года назад, перед переездом. Да только я и тогда не выкинул. Каждый раз, прикасаясь к бутылке, я видел тебя, этот город. Ты меня не отпускаешь, понимаешь? Как бы я ни хотел, не отпускаешь. Почему ты с ним? - в следующий миг Митч резко выпрямился и крикнул Гарри прямо в лицо, ударяя кулаком по стене сбоку от головы Стайлса.

- Митч, ты мой лучший друг, - чуть хриплым голосом произнёс Стайлс, гадая, что же ему скажет уже абсолютно точно слышавший это Луи. - Всегда был и, если перестанешь закатывать такие сцены каждую неделю, будешь. Но не было никогда иначе, понимаешь? И два года назад ты был моим лучшим другом, даже не дав намёка на что-либо ещё.

- Я пытался, - прошептал Митч, качая головой в сокрушительном жесте. - Я пытался, но не мог. Потому, что это было неправильно. Я так считал, пока не приехал. И тут ты был с ним. Блять, почему, Гарри? Почему ты с…

- Убирайся.

Оба парня резко повернули головы в сторону гостиной, с ужасом осознавая, что они были здесь не одни. Гарри сжал кулаки, чувствуя, как обливается кровью сердце при одном только взгляде на Луи. Маленький по сравнению с ними обоими, совсем бледный, уставший. Но в его глазах была не усталость, а… боль? Ему было больно всё это слышать? Но Гарри же оттолкнул, что не так?

- Это не твой дом, - неожиданно ледяным тоном ответил Митч, даже до сих пор не отстранившись от Стайлса.

- Как и не твой, - тихо проговорил Томлинсон.

- Гарри, ну-ка, ты же позволишь старому лучшему другу остаться? - Митч повернул голову и одарил Стайлса безумной пьяной улыбкой. Гарри понятия не имел, что делать. Он сделал глубокий вдох и с силой упёрся затылком в стену, пытаясь найти хоть какой-то выход.

- Пожалуйста, давайте никто никуда не уйдёт, а мы спокойно что-нибудь придумаем? - попытался Стайлс.

- Гарри, если он сейчас не уйдёт, это сделаю я. Я клянусь, у меня уже сил нет жить со всем этим, - произнёс Луи, так и оставаясь в тёмной гостиной.

- Да как вы не понимаете? - Митч неожиданно понизил голос и сделал шаг назад, глядя в пространство перед собой. Он был растерян? - У вас будущего нет, - с горькой усмешкой произнёс он, зарывшись пальцами одной руки в волосы. - Вы разные. Слишком разные. Я пытался дать тебе шанс поехать куда-либо со мной, Гарри, - он поднял взгляд на кудрявого и сделал судорожный вздох, будто бы не мог нормально дышать до этого. - До сих пор он есть у тебя. У вас двоих - нет. Отношения на расстоянии - потенциально загубленные отношения. Их не существует. Нельзя любить, когда не можешь взглянуть, прикоснуться так, как желаешь, сказать то, что так хочешь.

- Но ты же так любишь, - тихо произнёс Луи.

Митч замолчал и повернул голову к нему. Гарри вжимался в стену и хотел просто исчезнуть отсюда. Переместиться куда-нибудь на полтора года назад. На два. Вернуться туда и попросить Митча выкинуть эту херню из головы. Попросить не мучить себя. Не портить жизнь. Не возвращаться?

- Вы что, правда не понимаете? - оставив реплику шатена без ответа, проговорил Митч. - У вас больная любовь. Такой быть не должно. Она уничтожающе сильная и разрушительная. И после её окончания она убьёт не только вас двоих, - вынес вердикт он, глядя на каждого парня поочерёдно.

- Ты права не имеешь так говорить, - отозвался Луи гораздо менее уверенно, нежели раньше.

- Имею, поверь, - мотнул головой Уолтер, странно усмехаясь. - Что там между вами было? Пережили вместе смерть Джеммы, давали отпор плохим мальчикам из Сантьяго, перенесли напор Адама, которого я, к сожалению, не застал. Перенесли меня, - добавил он чуть тише. - Но вы знаете, что это? Это знак. Знак о том, что не суждено. Быть вам вместе, быть рядом. Вы зависимы друг от друга, а зависимость есть ничто иное как потенциальная гибель. От зависимости нужно избавляться так скоро, как только возможно. А иначе смерть. И поверьте, смерть душевная перенесётся вами гораздо тяжелее, нежели всё перенесённое когда-либо ранее.

Гарри открыл рот, чтобы возразить, сказать хоть что-то, но понял, что слов у него нет. Нечем было крыть, возражений не находилось. Мозг будто бы вдруг решил отключиться, как бы сказав, что чёрт с тобой, стой как придурок и соглашайся, мне надоело разгребать твои проблемы.

- Ваши отношения уже погибают, - совсем тихо проговорил Митч, делая шаг в сторону двери. - Вы чувствуете это, я знаю. А ты, Луи, слишком эгоистичен, чтобы отпустить вовремя и без боли, да? - безумно усмехнулся он, сверкнув глазами. - Ну так мучайтесь дальше. Всё равно недолго осталось. И просто знайте, что рушите вы не только свои жизни. Иногда от нас зависит гораздо большее количество людей, нежели мы думаем.

И с этими словами он выскользнул из дома, оставив дверь открытой. Гарри и Луи не шевелились, даже не глядя друг на друга. Стайлсу было больно. Митч был его другом. Всегда был, всегда будет. Даже тогда, когда они совсем рассорятся, когда разойдутся, напоследок послав друг друга на все сто восемьдесят пять сторон. Даже тогда Митчи будет его лучшим другом, его братом, с которым он помнит себя чуть ли не с рождения.

И было больно, что Митч делает такое. Когда говорит такие вещи, когда совершает такие поступки. И больно было не из-за того, что они ранили или что-то вроде. Больно было из-за того, что Гарри понимал, что Митч был абсолютно прав. И это ранило похлеще любого оскорбления.

- Блять, - вдруг донёсся до Стайлса тихий выдох.

Парень резко повернул голову и вспомнил, что прямо здесь, в шаге от него, всё ещё стоит Луи. Растерянный, взъерошенный, болезненно бледный, уставший. Гарри сделал широкий шаг в его сторону и поднял руки, чтобы обнять его или хотя бы просто коснуться, но шатен выставил вперёд обе ладони и поднял на кудрявого взгляд. Не полный боли или обиды, не злой. Его взгляд был сейчас гораздо страшнее.

Его взгляд был полон понимания. Он был пустым.

- Прости меня, - выдохнул Луи.

Гарри хотел умереть в тот же миг. Он не смог схватить его за рукав, не смог сказать что-то, чтобы заставить остановиться. Он лишь смог поднять на парня уставший взгляд и выпрямился, запутавшись пальцами одной руки в волосах.

Он не шевелился. Он видел, как Луи снял с крючка на вешалке свою куртку, как надел её, как нашёл в шкафчике рюкзак. Томлинсон не смотрел на него, обходил, не касался. Его будто бы больше не было. Их больше друг для друга не было.

- Луи, я не…

- Нет, - резко отозвался тот, коротко мотнув головой. - Он прав, - произнёс он. Слова полоснули по сердцу похлеще раскалённого ножа, но оба лишь поджали губы, не подавая виду. - Возможно, так оно и есть. Возможно, нам с тобой и не суждено быть вместе.