Тем не менее, близкие люди понимали, что это маска. Гарри не похуй. О нет. Ему никогда не было. Ему херово. Спустя три месяца ему всё ещё больно. И боль свою он заливает излишне большой дозой алкоголя каждый вечер, даже не думая останавливаться. Потому что так будет ещё хуже. Он знает. Уже успел проверить.

Естественно, все пытались это как-то исправить. Зейн, Лиам и Крис тоже втянулись следом за Стайлсом в “прежнюю жизнь”, и теперь наравне с Митчем и Гарри исправно посещали вечеринки. Парни тусовались и предлагали разные вещи, от которых, если честно, кудрявый если бы и хотел отказаться, то не смог. Ну просто потому что так было нужно.

А ещё одна вещь потрясла его примерно месяц назад. Они с Митчи тогда “отыгрывали” у Стива в последний раз в том месяце, и, как и всегда, тот обещал устроить некий сюрприз. Но Гарри даже не подозревал, что на этот раз сюрприз будет принадлежать не ему, а Митчу.

- Мы собираем группу, - заявил ему сходу Уолтер, хлопая глазами. - Я, ты, парни. Не знаю, кого хочешь, того бери. Если за год неплохо справимся, возьмут в Оксфордский институт искусств на музыкальный факультет. Парням, конечно, что-то другое можно, но нам с тобой - в самый раз.

- Прости? - выдохнул Гарри, не улавливая смысл слов друга и вызывая у того широкую ухмылку. - В Оксфордский универ? Ты совсем поехал, Митчи, или как?

- Это подарок тебе на все пропущенные мною дни рождения, Хазза. Рад, что он тебе понравился, - и в итоге Уолтер лишь улыбнулся в ответ, так ничего толком и не ответив.

И Гарри просто в итоге принял это как есть. Сбор группы - ладно. Поступление в Оксфорд - это уже вряд ли. Он едва ли из школы выпустится, какой ему Оксфорд? Да и на какие деньги ему там учиться?

Стайлс вздыхает, когда понимает, что прибыл на место. Это ясно по доносящейся из дома музыке и громким голосам. Ну и, конечно, учитывая, что завтра уже Рождество, всё вокруг обвешено тупыми гирляндами и огнями. Парень, раздражённо матерясь, сворачивает к нужному зданию и нехотя тушит окурок, вспоминая, что нужно ещё купить новую пачку сигарет по дороге домой. Если он, конечно, домой сегодня вообще пойдёт.

Дом встречает с порога оглушающими басами и толпой народа, которые уже достаточно пьяны, чтобы не обратить внимания на того, кто вошёл. И Гарри действительно рад этому, так как желания говорить как-то нет ну вот совсем. И зачем только он сегодня пришёл?

- Ну и зачем ты сегодня пришёл? - перекричав музыку, спросил его Митч часа через три, глядя чуть расфокусированным взглядом вокруг.

- Пятница, - пожал плечами Гарри, выражая безразличие. Митч лишь хмыкает и понимающе кивает, в следующий миг вновь наклоняясь к другу.

- Слушай, вечеринка - фуфло полнейшее, - заявил Митч, совсем чуть-чуть пошатываясь. - Я понятия не имею, что за кретин устраивал.

- Что ты предлагаешь? - спокойно спросил Гарри, улыбаясь вмиг загоревшимся глазам друга.

- Съебаться и устроить собственную! - воскликнул тот, от излишнего энтузиазма почти попав проходящей мимо девушке по лицу.

- Надо забрать парней, - кивнул Гарри, разминая шею. Митч лишь кивнул и удалился, действительно почти не шатаясь. Гарри проводил друга взглядом и улыбнулся.

В итоге через двадцать минут - слишком много времени было потрачено на нахождения Криса, который решил уединиться с какой-то девушкой наверху - пять парней, сжимая в руках по бутылке, шли по улице, громко смеясь над тупейшими шутками друг друга. Они были слишком молоды и пьяны. И именно это им и нравилось.

- Предлагаю вам, джентльмены, - заплетающимся языком произнёс Крис, едва не поскальзываясь и не устраивая лицу встречу с асфальтом, - пойти на мост.

- Чтобы ты с него свалился? Тогда я за, - скривился Митч. Остальные засмеялись в ответ, но Крис лишь беззлобно улыбнулся и показал всем фак.

Парни идут просто туда, куда идётся. Оно так и есть, потому что особого маршрута у них нет, но они всё равно куда-то направляются. Сначала это была какая-то кофейня, хозяин которой слишком подозрительно на них косился и в итоге ничего не продал, затем пустеющий парк, после - аллея с прудом, а за ней и сам мост.

Гарри понятия не имел, сколько времени они провели на улице, но успел знатно замёрзнуть. Хотя, исходя из того, что он выпил меньше всех, это было неудивительно. И угораздило же именно сегодня влить в себя так мало, а! Самое настоящее разочарование.

И в итоге Гарри первый пошёл домой. Ну, он так сказал друзьям, потому что, на самом деле, просто хотел остаться один. Слишком много мыслей было у него сегодня. И всё потому, что это ночь двадцать четвёртого декабря. День перед Рождеством. Гарри похуй. Один из последних дней в этом году. Вообще не ебёт. День рождения Луи Томлинсона. И вот это крах.

Гарри не знает, куда деться от мыслей и ощущений. Ему больно весь день. Потому что накрывают воспоминания. Того, что делал он год назад. Где и с кем был. Кажется, они тогда мирились. И это воспоминание почти заставляет его улыбнуться. Почти.

Гарри Стайлс теперь не улыбается?

Парень выдавливает из себя короткое ругательство и продолжает путь, прикладывая к губам уже давно заледеневшую бутылку. Напиток обжигает горло и заставляет поморщиться от слишком резких ощущений. Почти боль. Почти то, что нужно. Но всё ещё не то.

Гарри идёт и смотрит под ноги, никуда больше. Он знает, что ему нужно. Отрезвление. Болезненное возвращение с небес на землю. Хотя, кажется, он уже давно втоптан в ту самую землю. И вытаскивать его никто не собирается.

Стайлс хочет перестать чувствовать. Хотя бы сегодня. Потому что он знает, что сегодня будет много мыслей. Потому что знает, что будет больно. И знает, что это совершенно не то, что ему, блять, на самом деле нужно.

Зато, кажется, это прекрасно знает его организм, так как через час или около того Гарри понимает, что идёт по уже какому-то слишком знакомому району. Вдоль ровной дороги наставлены дорогущие большие дома с верандами и бассейнами. И Стайлс готов проклясть всё на свете. Просто за то, что он снова стоит перед этим большим и когда-то уютным для него домом. За то, что понимает, что теперь вряд ли сможет легко уйти. И за то, что видит на крыльце согнувшуюся хрупкую фигуру. И он знает, кому она принадлежит.

Даже в темноте Гарри видит его глаза. Луи заметил его. Заметил и смотрит, не отрываясь. И Гарри делает то же самое. Потому что не видел его три месяца. Не видел и не думал. Запрещал себе и то, и другое. И что же в итоге? А в итоге всё, как и всегда, пошло к чертям. Неужели никто не удивлён?

- Привет, - Луи нарушает тишину первым. По его голосу Гарри понимает, что шатен пьян. Удивлён? Нисколько. Просто, кажется, не только он решил залить свои чувства. И не только у него всё вышло из-под контроля.

- Это же один из тех моментов, о котором я пожалею буквально через десять минут, но всё равно позволю ему случиться, верно? - вместо приветствия произносит Стайлс, медленно направляясь к Томлинсону.

- Это один из тех моментов, который почему-то случается, как бы сильно ты ни пытался его избежать, - неопределённо взмахивает руками Луи.

Гарри не отвечает. Лишь проходит вперёд и садится рядом на обледеневший порог. Обоим плевать на то, что конец декабря и поздняя ночь. У обоих в зубах зажата сигарета. Оба держат в руках почти пустые бутылки. И оба понятия не имеют, что им делать.

- Как поживает Митч? - вновь первый спрашивает Луи, едко усмехаясь. Гарри плевать. Он не замечает.

- Лучше, чем я, - честно отвечает Стайлс. Луи переводит на него взгляд и долго не отворачивается, будто бы пытаясь собраться с мыслями. Гарри лишь смотрит в ответ, пытаясь вспомнить, когда в последний раз они могли сидеть так близко друг к другу.

- Ты замёрз, - наконец, произносит Томлинсон. Гарри не сдерживается и усмехается, а Луи лишь пожимает плечами.

- Удивительно, правда? - саркастично спрашивает Стайлс. Луи лишь улыбается и качает головой.

- Почему ты пришёл? - в следующий миг оба серьёзнеют и смотрят друг на друга уже иначе. Гарри невольно отмечает, что взгляд шатена повзрослел. И он не знает, нравится ему это или нет.