— Блеск, — прорычал я. — Хотя, чего ещё ожидать от злобной твари вроде Девятихвостого Демона-Лиса?

Однако Курама, вопреки обыкновению, остался предельно спокоен и невозмутим.

— Люди называют нас, бидзю, тварями, а сами ничуть не лучше. Некоторые, как ты и твой брат, даже хуже стократ.

— Что бы ты понимал, демон! — огрызнулся я и бросился прочь.

Мимо замелькали картинки: беззаботное время в Академии, миссии в составе седьмой команды, пререкания с Сакурой и тренировки с Саске, Какаши, улыбающийся сквозь маску, наблюдая за нами. Квартал клана Учиха, добродушная Уручи-сан, расспрашивавшая о новостях, дом Шисуи, где для нас всегда был открыт холодильник, сам Шисуи — порой несерьёзный, но добрый и даже по-своему мудрый. Итачи с его вечными тайнами и гиперответственностью, заставлявшей его совершать невозможное в кратчайшие сроки. Саске, демонстративно безразличный, на самом деле искренне любящий мир и своих близких…

На ровном месте я споткнулся и упал на колени. Подняв голову, увидел перед собой братьев.

— Как меня зовут? — спросил младший.

— А меня? — спросил один из близнецов.

— Меня? — эхом подхватил второй.

— Я… — говорить было тяжело. — Я…

— А я знаю! — вдруг воскликнул кто-то так восторженно, что я содрогнулся всем телом. — Близнецы — Хикару и Тору, а маленький — Казуки!

— Правильно! — крикнули мальчишки в один голос. — А кто ты?

— Я — Узумаки Наруто, даттебаё! — выйдя из-за моей спины, гордо возвестил шестилетний пацан. — Пока мы все ещё здесь, пошли поиграем?

— Пошли! — закивали мои братья и унеслись вместе с ним.

— Я буду Хокаге! — доносился до меня голос удаляющегося ребёнка. — А вы — нукенинами, так что нападайте, а я всех поборю!..

Вскоре всё стало совсем тихо. Я пялился в пространство без единой мысли в голове.

— Теперь ты понял? — возникнув из воздуха, сурово спросил Рикудо Сеннин.

Я поднял на него затравленный взгляд.

— Убейте меня, — я просил абсолютно серьёзно. — Верните всё назад, пусть Наруто родится и проживёт свою жизнь, а мою душу оставьте в покое… то, хотя бы, что от неё осталось.

— Даже я не в силах повернуть время вспять, — покачал головой Рикудо Сеннин. — Как видишь, сиюминутное решение способно изменить судьбы многих…

— Я не вспомнил их имена, — прошептал я, не слушая. — Имена своих братьев. Как я, всегда говоривший о первостепенности семьи, мог их забыть?..

— Потому что семья перестала для тебя стоять на первом месте, — старик не осуждал — просто констатировал факт. — На то, что ты делал в последнее время, тебя толкали амбиция и желание получить власть в свои руки, став Хокаге, которого бы поддерживал клан Учиха.

— Но я…

— Имей терпение дослушать до конца, мальчик, — рядом с Рикудо Сеннином возник Третий Хокаге, как всегда попыхивавший трубкой. — А теперь подумай: к чему бы привёл ваш мятеж? В случае провала вас бы просто уничтожили; если бы вы победили, Коноха всё равно бы ослабла и стала лёгкой мишенью для соседей — началась бы новая война, в которой бы погибли многие, в том числе и Учихи. Так где в этом забота о семье? И не кажется ли тебе, что куда правильнее и мудрее поступил в своё время Итачи, когда, став свидетелем убийства части клана, пришёл ко мне и попросил сохранить остальным жизнь в обмен на повиновение Учих? Итачи предпочёл гонору семью. Теперь твоя очередь делать выбор, — договорив, Третий исчез.

Я всё так же стоял на коленях, не способный выдавить из себя ни слова. Кажется, по щекам даже текли слёзы. Сердце билось мощно и часто, и его удары гулко отдавались в ушах.

«Они правы, — осознал я так ясно, что был поражён тем, как раньше этого не видел. — Гонор перевесил. Но… когда? Как? Всю жизнь я знал… нет, я думал, что знаю, что лучше для клана, как заботиться о семье… Когда я перестал это понимать?..»

Я посмотрел на свои руки — руки Учихи Изуны, худые, бледные, испещрённые мелкими чёрточками шрамов, оставшихся после сражений и тренировок. Последние десять лет мои руки выглядели совершенно не так…

«Поэтому ли? — горький смешок вырвался непроизвольно. — Потому что я больше не полноценный Учиха? Но ведь и не Узумаки, нет. Но тогда… Ками-сама, что я такое?..»

Разменная пешка, возомнившая себя игроком.

Или всё же шиноби, которому выпал уникальный второй шанс?..

Если у меня есть право голоса, пусть даже оно будет единственным в жизни, — я выбираю второе. Я хочу верить, что хотя бы этот выбор за мной.

— Я сбился с пути, — собравшись с духом, проговорил я чуть слышно. — Но не позволю, чтобы мою ошибку повторил Наруто или ребёнок Саске.

— Встань, Изуна, — приказал Рикудо Сеннин. Я подчинился, и он возложил руки на мои плечи. — Вот поэтому я выбрал тебя — не твоего брата, не кого-то из Сенджу или Узумаки, а тебя. У тебя доброе сердце, к сожалению, слишком рано начавшее истекать кровью, и кроме того ты способен признавать свои ошибки. А сейчас иди — исправь то, что ещё можно исправить…

Очнулся я в своём подсознании перед клеткой с Лисом; он пристально смотрел на меня из-за прутьев, словно ожидая чего-то.

— Курама, — обратился к нему я, подойдя ближе и коснувшись рукой ворот, — прости, мне не нужно было называть тебя тварью.

— Мне плевать на то, как ты меня называешь, как и на твои извинения, — жестко проговорил Лис. — Я буду и дальше тебе помогать до того момента, пока меня не перезапечатают в Наруто, но на большее не рассчитывай, Учиха.

— Как угодно, — произнёс я, беря себя в руки. Время собирать камни.

Во внешнем мире оказалось неожиданно шумно.

«Неужели восстание уже началось?!» — я резко сел, сорвав чей-то испуганный вздох.

— Изуна, ты как? — тут же взволнованно спросила, появившись в поле моего зрения, Ино — растрёпанная, с порезами на руках и лице.

— Что происходит? — спросил я, крутя головой по сторонам. Просторная комната, видимо, служила госпиталем — повсюду лежали раненные, а между ними бегали ирьёнины.

— На Коноху напали, — склонившись ко мне, горячо прошептала Ино. — Прямо посреди ночи, пока все спали…

— Кто?

— Вроде, Акацуки… Сражение ещё идёт… Стой, Изуна, ты куда?!

Но я уже в два прыжка оказался у окна и выскочил из него, попутно пристёгивая к поясу катану, лежавшую рядом со мной, которую я, благо, успел захватить. Я бежал на шум битвы, поражаясь масштабу разрушений вокруг; эта часть деревни фактически лежала в руинах.

Действительно ли это Акацуки? Нет, скорее клан — я ведь не успел их остановить, не успел помешать… Ещё не поздно! Я же могу сделать хоть что-то, чтобы прекратить это безумство!..

На одной из крыш я заметил Хинату и Минори. Они замерли в боевых стойках — но вдруг откуда-то началась атака человекоподобных белых существ, и куноичи встали спина к спине, вдвоём отбиваясь от общего врага. У меня немного отлегло от сердца.

Мощные разряды молнии прицельно снесли противников, не тронув девушек. Сначала куноичи выглядели удивлёнными, но затем увидели меня, и на лицах у обеих возникло облегчение.

— Изуна-кун, ты уже поправился? — спросила Хината. — Я слышала, ты был в госпитале.

— Припадок изображал, пока мы тут кровь проливаем, — фыркнула Минори, но не зло.

— Теперь всё в порядке, — заверил я, а затем резко схватил её за плечи. — Минори, забудь всё, что я говорил о своих чувствах раньше!

— Что?!..

— Просто забудь! — отрезал я. — А теперь слушай: я люблю тебя! Люблю, поняла? Я хочу на тебе жениться, и чтобы у нас был дом поближе к речке Накано, где смогли бы играть наши дети…

— Изуна, что с тобой? — проворчала Минори, смущённо отводя взгляд. — Ты сам на себя не похож.

— Я многое переосмыслил, — серьёзно сказал я. — Ну так что, выйдешь за меня?

— Прямо сейчас — нет.

— А если попозже?

— Вот выживем — поговорим, — Минори мягко высвободилась из захвата.

— Хорошо, — кивнул я и, не удержавшись, улыбнулся красной, как рак, Хинате. — Где самая бойка?

— В районе резиденции, — отрапортовала Минори, входя в обычный режим, — и на скале Каге.