Все понимали, что штурм может начаться каждый час. Студенты и профессора боялись этого, слизеринцы — частично, казалось, ждали. Северус понимал, почему так, как и то, что в случае штурма многие его подопечные могут влезть в бой и направить палочки на преподавателей и соучеников — их отцы ведь воюют за Тёмного Лорда, что тут удивляться? И Северус не был уверен, что не встанет в этой битве рядом с ними.
Почти у самого входа в общежитие Слизерина Северус столкнулся с Драко; он спешил и, увидев своего декана, явно занервничал.
— Мистер Малфой, сигнал к отбою был дан пять минут назад, — произнёс Северус, пристально глядя на него. — Почему вы, староста факультета, находитесь не в гостиной?
— Я задержался в библиотеке, профессор, — Драко постарался ответить бесстрастно, но глаза отвёл. Не рискует встречаться взглядом с легилиментом — верный признак того, что врёт. Северус решил вслух озвучить сомнение:
— В самом деле? Я не вижу при вас ни книг, ни конспектов.
Драко продолжал упорно глядеть в стену, мимо него, заложив за спину руки. Он сильно изменился за те полтора месяца, что минули с начала учебного года — Северус, поглощённый другим, не обращал на это внимания, но сейчас отчётливо различил. Из бледного Драко превратился в сероватого, под глазами залегли глубокие тени, губы едва заметно подрагивали. Кажется, он давно не видел ни солнечного света, ни свежего воздуха. «Мальчик не заслуживает всего этого, — устало подумал Северус. — Это наказание Люциуса за июньский провал в Министерстве, но принимает удар его сын». Взяв Драко за локоть, он отвёл его в сторону, в полутень смежного коридора.
— Вы должны быть осмотрительней, Драко, — очень тихо сказал Северус. — Что если бы вас поймал не я, а кто-то другой из учителей? Вам же прекрасно известно, что в связи с ситуацией ужесточён режим, и каждого студента, шатающегося после отбоя по школе, ждёт строгое наказание.
— Я этого не боюсь, — ощетинился Драко, вырвав из его захвата руку.
— А вам следовало бы. Что бы вы ни делали, если это вскроется, то даст Дамблдору повод…
— Я достаточно надёжно храню свои тайны!
— Дослушайте и не перебивайте, — Северус окончательно перешёл на ледяной шёпот. — Вы отсутствуете из общежития во время комендантского часа, на занятиях стали рассеяны, ваша успеваемость упала, а в свободное от уроков время вы буквально исчезаете. Ваши одноклассники обратили внимание на это, мисс Паркинсон уже предпринимала попытку узнать у меня, не назначено ли вам каких-нибудь дополнительных… — он саркастично приподнял бровь. — И это вы называете «надёжно хранить тайну»?
Маленький Малфой посмотрел на него со злостью пополам с обидой. В этот миг он стал похож на зверёныша, загнанного в угол и не знающего, как вырваться из западни. Теперь нужно осторожно показать ему руки, в которых нет ножа.
— Я хочу вам помочь, Драко, — произнёс Северус. — Я дал вашей матери Непреложный обет, что защищу вас и окажу содействие во всём.
Драко быстро покосился на него, но вновь отвёл взгляд; он был напряжён и, кажется, сбит с толку.
— Мне не помочь, — наконец, едва слышно проговорил он. — Если я не сделаю это, не сделаю сам, пострадают мои родители, в первую очередь мать, — юноша невольно прикоснулся к левому предплечью, где с лета стояла Чёрная метка. — Я не могу это допустить.
— Ваш отец постепенно возвращает себе расположение господина, и это может стать спасением и для вас, — заметил Северус и посоветовал: — Не делайте глупостей и не спешите; велика вероятность, что в конечном итоге от вас не понадобится никаких действий.
На это Драко растянул губы в нервной ухмылке.
— Если будет штурм, имеете в виду? Но тогда надо будет сражаться… — он вдруг поднял голову, встретился с Северусом взглядом почти дерзко. — А на чьей стороне в таком случае будете сражаться вы сами?
— Вы забываетесь, мистер Малфой, — прошипел Северус, сузив глаза. — Возвращайтесь в общежитие и готовьте факультет к перекличке.
— Как скажете… профессор.
«Ребёнок, какой же он ещё ребёнок, — проводив его взглядом, подумал Северус. — Сказать бы Люциусу, чтобы вплотную сыном занялся…»
Впрочем, вопрос этот ребёнок задавал более чем верный.
Контрольная у шестого курса была хорошей возможностью спокойно подумать. С самого утра зарядил дождь, и к обеду не переставший, и студенты были унылы и молчаливы уже не только из-за положения дел в школе и контрольной, но и из-за погоды.
Неспешно прохаживаясь по классу, Северус рассматривал их. Его слизеринцы корпели над вопросами очень усердно, прекрасно зная, что лучше не расстраивать своего декана. Накануне во время переклички, ставшей обязательной частью каждого дня со времени ввода осадного положения, группа семикурсников получила выговоры за то, что, пусть и до отбоя, гуляла возле Запретного леса — столь дальние отходы от замка теперь были запрещены. Северус чётко дал понять, что не потерпит нарушения правил, и назначил наказания; возражать ему никто не посмел, и сегодня почти все подопечные прятали глаза, чувствуя себя частично причастными к вине товарищей — Северус накануне грамотно провёл воспитательную работу. Сейчас они все старались: Драко строчил, не поднимая голову, Теодор Нотт вовсе уже исписал почти весь свиток, даже Дафна Гринграсс, в целом мало интересовавшаяся учёбой, причина выбора которой для продолжения изучения защиты от Тёмных искусств оставалась для Северуса загадкой, кажется, на сей раз вправду подготовилась.
Энтони Голдстейн, Падма Патил и прочие когтевранцы трудились спокойно, но в высоком уровне их работ можно было не сомневаться. Пуффендуйцы были тихи и незаметны — как и большую часть времени. Гермиона Грейнджер строчила ответы так быстро, почти ожесточённо, что рисковала порвать кончиком пера пергамент; Северус, проходя мимо, мимолётно заглянул в её свиток и уже сейчас знал, что за эту работу придётся поставить «Превосходно». У прочих гриффиндорцев дела обстояли явно хуже: Рон Уизли обхватил руками голову, слонившись над пергаментом, Дин Томас нервно покусывал кончик пера, а Симус Финниган попытался украдкой скоситься в листок соседа, за что мгновенно получил от преподавателя подзатыльник тонкой брошюрой о защите от дементоров, выпущенной Министерством, Северусом используемой лишь для подобных воспитательных мер.
Взгляд Северуса задержался на Гарри Поттере. Тот, словно бы почувствовав это, поднял от пергамента голову и смело встретил его взгляд — этот мальчишка, в отличие от Малфоя, даже после дополнительных занятий в прошлом году так и не понял, что смотреть в глаза легилименту чревато. На долю секунды захотелось проучить наглого и практически необучаемого Поттера — может, до него бы хоть так дошло, — однако Северус отмёл желание вторгнуться в его мысли и отвернулся к окну.
Отчего-то на ум ему тут же пришла одна давняя сцена: обособленное общежитие Дурмстранга и первый разговор декабрьским вечером с Адлером Гриндевальдом и Максимилианом фон Винтерхальтером. «Гриндевальд тогда с улыбкой пообещал нам принести Каркарова на блюдечке, — вспоминал Северус, глядя на капли, остервенело бьющие в оконное стекло. — И принёс, что характерно». Как же эти двое отличались от Гарри Поттера, Драко Малфоя, Теодора Нотта и прочих их ровесников, хотя разница в возрасте была всего года два… Ученики Северуса были горькими детьми, ничего, по сути, не знающими о мире и том, как он жесток, — а вот Гриндевальд и Винтерхальтер знали. Более того, принимали активное участие в делании его ещё более суровым и беспощадным местом.
Северус знал, кто являлся организатором и исполнителем теракта на Кингс-Кроссе — догадался ещё до того, как услышал в штабе Лорда, на снимке в газете узнав алую семиконечную звезду, бывшую символом группы Гриндевальда. Он предполагал, кто убил Амелию Боунс — об этом как раз Пожиратели не распространялись, представляя всё инициативой Селвина, но Северусу слишком хорошо был известен стиль действий его «Тёмных товарищей», чтобы питать иллюзии относительно их способности провернуть нечто настолько дерзкое и стремительное. Он имел догадку об участии Семёрки Гриндевальда в атаке на Хогсмид — призраки, по просьбе Дамблдора летавшие в деревню во время боя, говорили об ордах скелетов и трупов, но для их призыва ни у одного из Пожирателей не было навыков, так что это почти наверняка было делом рук того потомственного некроманта, Аларикуса Тодлера.
