— Победитель — Грин! — крикнул Тим, нарушая тревожную паузу.

Зал вновь взорвался криками: частью гневными, но в большинстве своём — радостными. Поднявшись на ноги, Адлер принял как должное овации товарищей по обучению, после чего быстро поднялся по ступеням амфитеатра, даже ни разу не обернувшись при этом на потерявшего сознания оппонента, которого теперь уносили из зала приятели, и вошёл в ложу.

— Ну, как-то так, — пожал он плечами, обращаясь одновременно ко всем, и уселся.

— Странно ваши учителя реагировали на откровенные разборки между школьными группировками, — заметил Малфой.

— А точнее, практически не реагировали вообще, — вставил один из его молчаливых спутников.

— Приказ директора Лихачевича, — как всегда коротко ответил Деян.

— Понимаете ли, — продолжил его мысль Петар, — при Каркарове это дело было пущено на самотёк: школьные группы сражались где и когда хотели, пару раз почти доходило до драк прямо во время занятий. И никому ничего за это не было, потому что все прекрасно знали: пока не трогаешь Виктора Крама — директорского любимца — Каркарову до происходящего дела нет. Однако с тех пор, как у нас поменялся директор, всё изменилось; Лихачевич чуть ли не первым делом ввёл очень жёсткие наказания за потасовки в школе, но взамен разрешил нам выяснять отношения вот на этой арене, причём без каких-либо наказаний и последствий. Сейчас, конечно, тоже без периодических стычек в коридорах не обходится, но если кого поймают за подобным — последствия очень серьёзные. Куда проще прийти сюда и открыто вызвать обидчика на бой, чем пытаться отомстить ему из-за угла.

— Мерлин, вот же практичный мужик ваш директор! — усмехнулся Пожиратель, одобрительно кивая.

— Не без этого, — бодро рыкнул в ответ Петар.

Дуэли продолжились и дальше, но после сражений Адлера большая часть из них казалась скучной, неинтересной. Постепенно зрители стали расходиться; противники всё мельчали и мельчали, а когда на арену вышли мальчишки лет четырнадцати, Адлер поднялся с места.

— Всё, тут смотреть больше не на что, — сообщил он. — Когда вы, говорите, уезжаете, лорд Малфой?

— Завтра с утра, — отозвался Малфой, лениво поигрывая тростью. — Однако профессор Снегг останется здесь, чтобы подобрать для Тёмного Лорда ещё потенциальных новобранцев.

— Если вам будет угодно, могу дать некоторые рекомендации.

— Пожалуй, я воспользуюсь вашим предложением, — кивнул Снегг.

— Тогда позвольте на этом откланяться; Деян проводит вас. Лорд Малфой, мистер Крэбб, мистер Гойл, хорошего путешествия. Профессор Снегг, я завтра же свяжусь с вами и предоставлю обещанные рекомендации.

На том и простились, после чего юноши вчетвером вернулись в общежитие. Хотя время и приближалось к полуночи, расходиться не спешили — здесь никто не ложился спать рано; товарищи расположились у камина, а когда к ним присоединился Деян, заказали чай.

— Все великолепно справились, — вынес свой вердикт Адлер. — И ведь оказалось всё не так жутко унизительно, как ты опасался, верно, Макс?

— Всё равно бы предпочёл, чтобы ты меня больше не впутывал в подобное, — проронил тот, поглаживавший положившего ему голову на колени Локи.

— Только если не возникнет в этом необходимости, — строго сказал Адлер.

— Зная тебя и твои планы — возникнет, — проворчал Петар и спросил: — Что дальше?

— Не торопись, — протянул Адлер, сделав глоток чая. — Давайте сегодня просто насладимся хорошо выполненной работой и спокойным вечером. Захватывать мир будем завтра.

========== Арка 1. Глава 3. На Буяне ==========

Прибыв на Буян ближе к вечеру, Люциус и его спутники сразу отправились в рекомендованную Лихачевичем гостиницу «Буревестник», располагавшуюся на центральной площади города. От порта она находилась в нескольких кварталах, а ведущие к ней улицы довольно круто забирали в горку, что раздражало Люциуса, привыкшего к вышагиванию по более ровным поверхностям: по саду своего менора или же по идеально гладким коридорам Министерства магии. На этом острове много что действовало ему на нервы: и перекрикивающиеся у пристаней рабочие, и кони с телегами на нешироких, обледенелых улицах, и чумазые дети, бегающие туда-сюда, чуть не попадая под ноги прохожих или копыта животных, — и Люциус не понимал, почему директор Дурмстранга решил собрать аристократов из числа бывших сторонников Тёмного Лорда именно здесь. Казалось, что менее подходящее место для встречи представителей высшего света найти сложно.

Гостиница, однако, превзошла его ожидания — она была не особенно велика, но весьма просторна, хорошо меблирована, а по холлу прогуливалось несколько весьма почтенного вида беседовавших по-немецки магов в дорогих мантиях. Завидев в дверях посетителей, хозяин спешно подошёл к ним, вежливо уточнил продолжительность визита и запросы, после чего провёл Пожирателей на верхний этаж и показал свободные номера. Остановив свой выбор на убранной в русском стиле комнате с окнами, выходящими на площадь, Люциус заказал ужин в номер и, уединившись, стал продумывать план дальнейших действий.

Он полностью отдавал себе отчёт в том, что с Лихачевичем ему, по сути, просто повезло: он оказался идейным сторонником Тёмного Лорда. Но аристократы — Люциус понимал, как никто, ведь сам был таким же — чтут прежде всего не идеи, а личную выгоду. Его выгода была в том, чтобы остаться на стороне победителей, а кроме того уберечь жену и сына от расправы не терпящего предательств хозяина. Однако чем он может заинтересовать здешних глав влиятельных семей?

Поломав как следует голову, Люциус несколько часов спустя имел ряд планов, выбирать из которых он решил уже на месте, после чего, удовлетворённый проделанной работой, устроился на отдых.

Утром в воскресенье за завтраком, на который Люциус всё-таки изволил спуститься в находившийся на первом этаже ресторан, один из слуг принёс ему на подносе письмо. Сломав печать с гербом Дурмстранга, Люциус, игнорируя явный интерес Крэбба и Гойла к посланию, принялся за чтение:

Уважаемый лорд Малфой,

Желаю сообщить вам, что собрание, о котором мы говорили, состоится этим вечером в Красной палате. Обо всём договорено, гости прибудут к восьми часам; я встречу вас там.

Иван Лихачевич

— Ну что? — спросил Патрик.

— Приём состоится сегодня в восемь, — ответил Люциус, — в месте под названием Красная палата. Герр Новицкий, — окликнул он находившегося неподалёку хозяина гостиницы; у того с немецким было значительно лучше, чем с английским.

— Что угодно, герр Малфой? — вежливо уточнил, подойдя, хозяин. — Желаете ещё кофе?

— Нет, благодарю. Лучше помогите нам сориентироваться. Где находится Красная палата?

Хозяин уважительно крякнул.

— На самом верху холма, большое красное здание со стрельчатыми окнами и золотыми куполами на башенках — не пропустите, даже если захотите. Особое место, там все знатные собираются, когда приезжают на остров.

— И часто здесь подобные собрания бывают?

— Довольно, раза три за год точно. Из всех мест Восточной Европы, что населены только магами, Буян удобнее всего для встреч, потому что знатные господа — те, у кого сыновья учатся в Дурмстранге — хорошо знают, где остров находится, и могут легко добраться сюда. У некоторых и вовсе есть здесь своё жильё.

— Вот значит что… Понятно, — Люциус кивнул, отпуская хозяина; тот поклонился и отошёл к другому столику, за которым завтракала престарелая супружеская пара.

После еды Люциуса неожиданно охватило желание пройтись по городку. Поднявшись к себе, сделав вид, что хочет побыть в номере, он накинул тёплый, подбитый мехом плащ, взял перчатки и, так ничего и не сказав спутникам, вышел на улицу.

С бледно-серого неба падал крупными хлопьями снег, и Люциус поднял воротник плаща, чтобы было теплее. Сделав круг по главной площади, рассмотрев красивые фасады выходивших на неё домов, бегло взглянув на витрины магазинов, он остановился перед скульптурой-фонтаном из белого мрамора, блестящего так, словно его только что отполировали; вода и сейчас, несмотря на мороз, падала в бассейн изящными струйками, наледь совершенно не трогала волшебную композицию. Фигура на невысоком постаменте представляла собой девушку в струящемся платье и лёгкой накидке, ткань которых переходила в птичьи перья, и с удивительной конструкцией на голове, отдалённо напоминавшей диадему, богато украшенной, — Люциус не знал её названия.