Сасори улыбнулся нечитаемой улыбкой и, подняв её на руки, уложил на ковёр. Сбросил одежду, не забыв достать из неё сенбоны — Анко встряхнуло в радостном предвкушении при виде их, — и устроился сверху, касаясь её тела, целуя, раня, кусая, вновь целуя и быстро залечивая — только чтобы вновь вонзить иглу, ловя долгий стон-вскрик. Он точно знал, уже успел изучить все особо чувствительные точки на её теле, и Анко всё-таки, не удержавшись, рассмеялась, восторгаясь тем, как превосходно сочетается тяга Сасори к её коже и его мастерское использование игл для причинения острого, самого сладкого вреда как раз там, где Анко особенно ярко его чувствовала.

Много позже, лишь наигравшись вволю с охотно подставленным телом, Сасори отложил окровавленные иглы и вошёл в неё, и оба сорвались в резкие, торопливые движения, быстро достигнув разрядки.

Уже после, когда разлетевшийся на куски мир собрался в более-менее чёткую картину, Анко не без труда села, опёрлась спиной на кресло, дыша глубоко, пока ещё часто. Сасори наблюдал за ней из-под ресниц, а затем подобрался ближе и устроил голову у куноичи на коленях, расслабленно прикрыл глаза. Улыбнувшись, Анко осторожно, чтобы не потревожить, положила руку ему на голову, стала легко поглаживать, перебирать гладкие пряди.

Умиротворение и чувство безопасности с непривычки оглушали. Анко до сих пор сложно поверить, что так — тоже бывает, более того, можно, и не кому-то абстрактному, а ей самой; ей и вот этому маньяку-нукенину с пунктиками на искусстве, марионетках и коже, который сейчас так спокойно лежит у неё на коленях, то ли думая, то ли дремля. И из этого положения его хочется не отпускать — вот просто вцепиться руками-ногами, зубами, если потребуется, и ни за что больше не расставаться.

— Амортенция порождает желание, готовность на всё, — произнёс Сасори тихо, глубокомысленно. Значит, всё же не спит; но и от ласки не уворачивается — приятно. — Извращённую любовь. При этом мы оба отметили, что наши чувства изменились всего лишь немного…

Анко невольно замерла.

— Намекаешь на то, что мы влюблены друг в друга?

— Это было бы крайне непрофессионально, — заметил Сасори, не отвечая, впрочем, на вопрос.

— И не говори, — проворчала Анко, но руку из его волос не убрала.

Похоже, в конце концов они, играя, что-то сломали друг в друге. Возможно, это была стена.