— 1 —

Весенние дожди размыли дороги, наполнили мощью и без того полноводные реки Штормовых земель, отчего путь, который можно было проделать в несколько дней, тянулся бесконечно долго. По мере того, как росла луна, это начинало тяготить особенно — когда она станет полной, у стен Штормового Предела запоют трубы, возвещая о начале турнира. На него съезжались многие рыцари. Те из них, что ехали от столицы, держали путь по Королевскому тракту: одни или с оруженосцами, в группах по двое-трое или целыми отрядами, если то была свита какого-нибудь лорда. Их одинокая путница быстро обгоняла, ниже надвинув на лицо капюшон.

Эту ночь, как и все предыдущие, Тобирама предпочла бы провести под сенью звёзд, однако их не было видно за обложившими небо тучами — тёмными, низкими, после заката разразившимися холодным ливнем. Впереди размыто сияли в быстро сгущающихся сумерках окна постоялого двора. Тобирама подняла голову к небу — тяжёлые капли упали на нос, скользнули по скулам и щекам, по шее забрались за воротник. В такую погоду спать на земле — значит рисковать, а Тобирама никогда не была сторонницей неоправданных рисков. Быстро сморгнув и заправив под капюшон мокрую чёлку, чтобы не мешалась, она повернула коней на подъездную дорожку к постоялому двору, превращённую ливнями и копытами в сплошное грязевое месиво. У конюшни Тобирама спешилась и передала поводья кобылы выбежавшему конюшонку.

— Накорми и почисти обоих, — приказала она мальчишке, снимая седельные сумки с Вихря, большого боевого коня.

— Сделаю, сир, — закивал маленький конюх, с восхищением глядя на длинный меч на боку Тобирамы и тяжёлую сумку, в которой лежал доспех.

Стоило открыть дверь таверны, в лицо пахнуло теплом и запахами еды и эля, громким хмельным смехом рыцарей, сидевших за одним из длинных столов. Тобирама взглянула на них настороженно, однако слегка расслабилась, не узнав лиц.

— Проходите, добрый сир, и присаживайтесь, — окликнул Тобираму хозяин, вышедший из кухни с элем для рыцарей. — Чего хотите?

— Сытный ужин, для начала, — сказала Тобирама, как всегда в таких местах говоря негромко и низко, насколько позволял голос. Откинув с головы капюшон, она растрепала рукой в перчатке короткие крашеные волосы и заняла место поближе к очагу, спиной к нему. Поставив сумки и разложив на скамье плащ, чтобы подсох у огня, Тобирама села за стол и слегка прищурилась, обводя взглядом зал таверны. Тот был невелик, и шумная компания рыцарей создавала ощущение, будто зал забит до отказа. Их было немного, всего пятеро, но все как один — широкоплечие, крепкие, с огромными руками тех, кто предпочитает боевой молот копью. Когда один из рыцарей поднялся, чтобы выйти по нужде, Тобирама рассмотрела герб на его камзоле — двусторонний топор, серый на красном поле. Дом Акимичи, один из сильнейших в Просторе. Тобирама на миг прикрыла глаза, коротко поблагодарив богов, что те не столкнули её со знаменосцами брата.

Между тем хозяин принёс рагу из кролика, свежий хлеб и масло к нему; предложил эль, но Тобирама отказалась и попросила воды, а затем спросила о свободных комнатах.

— Найдётся одна, — проговорил хозяин, с какой-то нездоровой внимательностью начав разглядывать лицо Тобирамы. Она поморщилась и молча выложила на стол серебряную монету.

— Наверху, последняя дверь справа по коридору, — проговорил трактирщик и, прихватив монету, отошёл к окликнувшим его Акимичи. По мрачному лицу Тобирамы он понял, что лучше не задавать лишних вопросов.

Рагу было ароматным и тёплым, по вкусу — прекрасным, особенно если учесть, что последние дни Тобирама питалась преимущественно солониной. Она избегала трактиров на Королевском тракте, и днём и ночью полных рыцарей, едущих на турнир по случаю пятнадцатых именин наследного принца Наруто. Поговаривали, будто сам король почтит его присутствием вместе с сыном и едва ли не половиной двора. Тобирама считала, это вполне может оказаться правдой — турнир устраивался племянником нынешнего десницы, лорда Фугаку, который был не только доверенным советником короля, но и его близким другом. Кронпринц вырос вместе с сыном десницы, немало времени проводил в Штормовом Пределе.

Слухи о том, что король посетит турнир, будоражили и притягивали лордов и рыцарей со всего королевства. То же, что состязание устраивается Учихами, добавляло любопытства — лорды Штормового Предела редко занимались подобным, но каждый раз об их турнирах слагались десятки песен. Впрочем, Тобираме не было дела до выдумок устроителей, песен и даже короля с кронпринцем. Она проделала долгий путь из Речных земель с совершенно иной целью.

Разорвав пополам буханку хлеба, Тобирама заметила, как один Акимичи, выпав из разговора родичей, смотрит на неё через зал. Тобирама уверенно встретила его взгляд и вновь чуть сощурилась, на сей раз — не только чтобы разглядеть лучше, но и с вопросом. Поднявшись на ноги, Акимичи, слегка пошатываясь, подошёл к столу Тобирамы.

— Никак, тоже на турнир, сир? — спросил он гулким басом.

Тобирама кивнула. Мгновенье Акимичи смотрел на неё в непонимании, а затем хлопнул себя по животу.

— Ах, верно, я ведь не назвал себя… Сир Торифу Акимичи, — сказал он. Несмотря на всю огромность и видимую силу, было заметно также, что он молод — моложе Итамы, самого младшего брата Тобирамы, а тому только недавно исполнилось девятнадцать. «И вместе с тем уже рыцарь. Стало быть, он не только по виду силён».

— Сир Джиро из Речных земель, — дала Тобирама заготовленный ответ. Она всегда представлялась так, зная, что произношение выдаёт её родину. Выправить его пока не было возможности — слишком мало в замке брата примеров других говоров.

— Вы проделали долгий путь, — заметил сир Торифу, усаживаясь напротив неё и жестом требуя у хозяина ещё эля. Тобирама подобралась и нахмурилась, однако заставила себя успокоиться: рыцарь казался достаточно пьяным и достаточно благожелательно настроенным, чтобы не создать проблем. Поэтому она не стала его гнать, только наклонила чуть ниже голову, чтобы тень, падавшая на лицо и особенно глаза, была глубже. — Мне самому не доводилось бывать в Речных землях, но отец рассказывал, как бился на турнире в Харренхолле…

Невольная дрожь прошла по телу, и Тобирама крепче стиснула кружку с водой. Однако сир Торифу, казалось, не заметил этого — поверх плеча Тобирамы он глядел на пылающий очаг затуманенный хмелем и воспоминаниями взглядом.

— Отец говорил, то был славный турнир, — прогудел сир Торифу. — Мой старик сломал три копья в бою с самим Белым Клыком, прежде чем был спешен. В том году многие ставили на Белого Клыка, но он всё-таки проиграл вашему лорду Скале — вот кто был неостановим! А когда в последнем бою он сошёлся с лордом Учихой…

— Торифу! — окликнул рыцаря родич, вернувшийся с улицы. — Ты опять докучаешь своей болтовнёй? Простите моего кузена, сир, у него язык длиннее Стены.

Юноша выпятил губу, но промолчал, только мрачно зыркнул на подошедшего к ним родича.

— Всё в порядке, — ответила Тобирама, взяв себя в руки. Теперь не время давать волю воспоминаниям.

— Сир Джиро родом из Речных земель, и я припомнил турнир в Харренхолле, — сказал сир Торифу. — Какой это был турнир, Дото!..

— Знаю, потому что, в отличие от тебя, был там ещё оруженосцем, — отмахнулся от него сир Дото и повернулся к Тобираме. — Как и знаю, что после войны речные рыцари редко заходят южнее Черноводной.

— С войны минуло шестнадцать лет, сир, — ровно заметила Тобирама, внутренне, однако, напрягшись. Пальцы под столом незаметно нашли рукоять кинжала и замерли подле неё.

— Это не значит, что всеми забыто, за кого воевал дом Сенджу и его знаменосцы, — сир Дото усмехнулся. — Или у леди память короткая?

— Леди?.. — в непонимании пробормотал сир Торифу, выпучив глаза.

— Я не леди, — сквозь зубы проговорила Тобирама.

— Женщина с двумя хорошими конями, мечом и комплектом брони точно не может быть простолюдинкой, — парировал сир Дото. — Что вы делаете одна на Королевском тракте, миледи? Вы разве не знаете, что эта дорога может быть опасна?