— Как знаешь, — махнула рукой Падма. — Спокойной ночи.

— М-м, и тебе, — проговорила Сакура, так и не подняв головы от книги.

Падма хмыкнула, проворчала что-то о том, что её подруга — маньячка, после чего всё-таки отправилась спать. Через некоторое время наверх ушли последние семикурсники, и Сакура осталась в гостиной одна.

Сосредоточившись на чтении, она не сразу поняла, что тихий посторонний звук — это стук закрываемой двери, ведущей в лестницы в общежитие Когтеврана. Удивлённо повернувшись ко входу — кто бы это мог гулять в столь поздний час? — Сакура выдохнула:

— Саске-кун?!

Учиха приложил палец к губам; подойдя ближе, он молча опустился в соседнее кресло. Сакура долго не решалась заговорить, Саске не проявил инициативы, и она всё же спросила:

— Зачем ты пришёл? Ты хотел что-то?

— Просто стало любопытно, — пожал плечами Саске, откидываясь на мягкую спинку кресла и устраивая руки на подлокотниках. — Я никогда до этого не был в башне Когтеврана.

— А Гриффиндора?

— Заглянул как-то раз, тоже когда все спали — Наруто позвал, но я ведь слизеринец, мне бы там не были рады.

— По-моему, это так глупо, — заметила Сакура, закрывая книгу — читать резко расхотелось, — вешать людям ярлыки из-за принадлежности к факультету.

— Не спорю, — отозвался Саске. — Однако согласись, в типовое представление о студентах факультетов, на которые попали, мы трое вписались превосходно.

— Действительно, — кивнула Сакура.

И вновь довольно надолго повисло молчание. Сидеть рядом Саске вот так запросто после стольких лет разлуки было всё ещё непривычно, но однозначно хорошо и уютно. Сейчас с ним вообще стало как-то по-другому — не было больше того восторженного уханья сердца, ощущение стало куда глубже, многогранней, неоднозначней. Сложнее.

«Возврата к прошлой простоте и наивности первой влюблённости нет, — подумала Сакура. — Но кто сказал, что это плохо?»

Комментарий к Глава 33. Один день лета

Глава вышла маленькая и не особо информативная; рассматривать её стоит как некое затишье, потому что начиная со следующей фанфик выходит на финишную прямую.

========== Глава 34. Сообщение ==========

С самого раннего утра Шикамару был в штабе АНБУ — заканчивал сводить воедино всё, что удалось извлечь из видения Ханаби. Схема, занявшая собой ещё одну стену, противоположную таблице предметов, была внушительна и информативна, включала в себя детали, касавшиеся места, в котором обосновались шиноби, предположения об отношениях внутри их группы, а также техники, которую обсуждали Хината и Итачи, — трансфигурации объектов.

С ней оказалось работать интереснее всего. Проанализировав то, что говорили Учиха Хината и Итачи — для этого Шикамару три раза просил Иноичи показать ему воспоминание о случившемся, — Шикамару пришёл к некоторым выводам.

Во-первых, для трансформации объектов используется энергия, сходная с чакрой (что подтверждалось анализами предметов из того мира), а значит и для создания боевых световых лучей, возможно, тоже.

Во-вторых, маги, как называл Итачи тамошних воинов, не способны воспринимать сенчакру (и, наверное, обычную), более того, не знают даже о её существовании.

В-третьих, при помощи техники магов можно создавать что угодно из чего угодно, за исключением пяти вещей, в том числе еды, да и то, похоже, ограничения имеют место лишь потому, что маги не знают о сенчакре.

В-четвёртых, существует техника Эванеско, «убирающая» вещь, превращающая её в чистую энергию.

Это самое Эванеско шиноби даже опробовали. Впрочем, как показали испытания, недостаточно просто сказать слово — нужно ещё совершить строго определённое движение рукой, аналогично складыванию ручных печатей при сотворении дзюцу. Здесь надо отдать должное Тен-Тен: потратив два дня, она всё-таки подобрала движение и смогла добиться исчезновения куная. Неджи, при помощи Бьякугана наблюдавший за всеми её попытками, сообщил, что вполне материальный кунай распался на некие мелкие составляющие и рассеялся в пустоту. После этого ребята ещё некоторое время просто развлекались, убирая всё, что только можно, а на докладе Хокаге вместо объяснений заставили исчезнуть кисть и чернильницу. Пятая пришла в полный восторг, и ещё полчаса не отпускала команду, заставляя применять технику снова и снова. Один раз, взяв у Тен-Тен палочку, даже попробовала сама, но результата не добилась — инструмент в принципе слушался только молодую Тен-Тен.

Что касается темы взаимоотношений между пропавшими, Шикамару она занимала меньше, но всё же некоторые моменты заставляли искренне поразиться. Из видения стало понятно, что у их друзей вполне себе неплохие отношения как минимум с двумя нукенинами Акацуки (касательно Сасори информации не было). Из того, что ни Наруто, ни Сакура, ни даже Саске, который вообще-то хотел брата убить, не кидались на Итачи, следовал логичный вывод, что ребята узнали о нём что-то, что заставило их изменить отношение к старшему Учихе. Это предположение заставило Шикамару вернуться к собственным мыслям, заброшенным из-за всего произошедшего за последние месяцы, что в истории клана Учиха и лично Итачи всё не так чисто. Поразила также и Хината, серьёзно изменившаяся за это время, спокойно общавшаяся с Итачи и, судя по всему, имевшая весьма неплохие отношения с Дейдарой; будь на её месте Ино, Шикамару бы предположил, что она сумела очаровать молодого нукенина и даже влюбить в себя, но Хината… Нет, она на такое не способна — была, по крайней мере. Добавляло удивления и то, что Первый Хокаге (да и все прочие) спокойно относились к непонятно как воскресшему в том мире Мадаре — но тут у Шикамару вообще не было догадок.

Дверь кабинета открылась, отрывая его от раздумий, и внутрь вошли, обсуждая что-то, Неджи и Тен-Тен. В последнее время напарники всегда приходили вместе, хотя и жили чуть ли не в разных концах деревни, что наводило на определённые мысли. Впрочем, их отношения ничуть не касались Шикамару.

— Привет! — Тен-Тен улыбнулась, но выглядела удивлённой. — Ты же вроде говорил, что не придёшь, у тебя сегодня дела.

— Да, родственница матери приезжает, но после полудня, а до этого я решил заскочить и дописать ещё кое-что, — Шикамару махнул на стену. — А вы чем сегодня займётесь?

— Продолжим попытки превратить что-нибудь, — отозвался Неджи. — Проблема в том, что нужно подбирать не только движения, но и слова.

— Что ж, удачи вам, — кивнул Шикамару — кроме как на удачу тут было рассчитывать не на что.

— Спасибо, — оставив вещи и забрав палочку, ребята ушли в тренировочный зал.

Постояв минуту в задумчивости, Шикамару подошёл к столу и извлёк из одной из коробок волчок; тот качнулся на его руке, но не закружился. «Значит ли это, что всё будет хорошо? — мысленно спросил себя Шикамару. — Или лишь то, что прямо сейчас мне опасность не угрожает?»

Наскоро пообедав в Ичираку, Шикамару вышел из главных ворот деревни и, отойдя от Конохи на пару километров, уселся на камень и стал ждать. Запрокинув голову, он наблюдал за облаками ещё пару часов, пока его не окликнули. Повернувшись, Шикамару увидел невысокую темноволосую девушку в одежде крестьянки, не носившую протектор, — всю в дорожной пыли, измотанную, но серьёзную и решительную настолько, что все колкости мгновенно позабылись.

— К Хокаге? — только и спросил он. Девушка коротко кивнула, и они вдвоём быстро направились самым безлюдным путём к резиденции.

Накануне Шикамару пришло письмо, в котором Темари сообщала, что отправилась в Коноху, и озвучивала необходимость поговорить с Пятой в условиях максимальной секретности. Шикамару понимал, почему Темари поступила так — вероятность перехвата личных писем меньше, чем корреспонденции, адресованной Хокаге, — но не имел понятия, о чём пойдёт речь. Впрочем, раз Темари пошла на такие ухищрения, в том числе и на изменения для путешествия своего облика, дело однозначно серьёзное.

В резиденции их уже ждали. Пятая приветственно кивнула посетительнице и вопросительно посмотрела на неё.