– А при чём тут Светофор?

Вспомнилось, как в день моего приезда в Корпус парень заполнял бумаги, как вальяжно в его присутствии вёл себя Север… Северов. Надо срочно идти к Северову. Прямо сейчас, не ожидая шестого дня, и…

– Так он же глава моей Фамилии, – проговорил Данила, остановившись на расстоянии трёх шагов от меня и явно опасаясь подойти ближе.

– Северов?

– При чём тут Северов? Светофор, – а затем скользнул взглядом куда-то мне за спину.

На долю секунды его красивое лицо перечеркнула некрасивая злобная гримаса, а в фиалковых глазах полыхнуло что-то тёмное и нехорошее… Но уже в следующее мгновение рядом со мной стоял всё тот же немного расстроенный милый Котик.

– Кажется, тебе все-таки не придётся идти к врачу.

Свинцовые тучи низко клубились, раздумывая, пролиться дождём или подождать ещё с полчасика. Серые здания, стоящие по периметру Облезлой площади, только добавляли картине мрачности.

Двое мирно беседовали о чём-то, остановившись в трёх шагах от изнывающего под тяжестью грозного неба флагштока. И мне не нравилось, как хмурился Северов, вслушиваясь в слова своего приятеля. Не нравилась нервная суета Соратника, о чём-то нашёптывающего на ухо Зверю, взволнованная краснота щёк Лёшки… И вообще, для учебного времени на площади собралось слишком много народу.

За спиной пискнул принятым сообщением наладонник, после чего Данила произнес:

– Северу ты видимо нужна больше, чем может показаться со стороны.

– Что? – растерянно посмотрела на навязчивого кавалера.

– Будет дуэль.

Котик снова как-то нехорошо хмыкнул и снизошел до объяснения:

– Набить морду мне он не может. Не по дуэльному кодексу это. Дуэль возможна только между равными – это главное условие, без выполнения которого все остальные теряют смысл. И то, что в этой драке ещё неизвестно, кто кому рыло начистит, никого не волнует. Ему по статусу не положено со мной драться.

– Ему не положено, – прошипела я зло, – Так я сама тебе во второй глаз засвечу!

Парень, уже успев познакомиться с моим ударом левой, решил не рисковать и, сдавленно хохотнув, отступил на шаг.

– Почему он вообще должен с тобой драться? – я последовала за ним и почти схватила его за грудки.

– Ну, права свои заявляет… Ёлка, что ты привязалась! Есть правила. Он тебя первым заметил, ты член его Фамилии, так что ему решать, с кем тебе быть и… ну, всё такое.

– Бред какой-то! – я схватилась руками за голову. – Документальный фильм из цикла «Животный мир». Да кто вам вообще позволил?

– В том-то и дело, что никто, – Котик неуверенно почесал нос, глядя в сторону Дома. – Дуэли категорически запрещены. И если об этом станет известно кому-нибудь из Мастеров…

– Что здесь происходит?

Откуда взялась Светлана никто не понял, она словно из-под земли вынырнула ровно в тот момент, когда Светофор и Север пожали друг другу руки, договорившись о месте и времени встречи.

– Всё в порядке, Цветочек.

– А мне кажется, что не всё в порядке, – Мастер Ти прижимала руку к груди и тяжело дышала, как после быстрого бега. – Мне достоверно известно, что здесь затевается дуэль.

– Света, тебе показалось, – Светофор подмигнул девушке карим глазом. – Мы тут просто обсуждаем некоторые вопросы…

– Ты! – Светлана резко повернулась в мою сторону. – Почему до сих пор не посетила врача? Разрешение ещё вчера было подписано…

– Ей не надо к врачу, – нахмурился Северов. – Котик со своим разрешением может сходить в комнату раздумий. Я не отпускаю Ёлку в другую Фамилию.

– Значит, всё-таки дуэль… – Светлана посмотрела на Светофора мрачным тяжёлым взглядом и произнесла: – И это уже не в первый раз. С этим надо что-то делать. Я думаю, созывать комиссию для такого простого дела не стоит. Приговор всё равно будет однозначен. Пятнадцать ударов.

Ни на какую вечеринку в ту пятницу я, конечно, не пошла. О какой вечеринке может идти речь, если утром у меня сначала появился парень, потом я стала счастливой обладательницей официального разрешения на секс, затем состоялась первая условно-семейная ссора, развод, участие в показательной порке и, наконец, практикум по оказанию медицинской помощи при телесных повреждениях средней тяжести?

Какая вечеринка? Я даже на учёбу не пошла, впервые прогуляв отведённые для занятий в Институте часы. Прекрасно понимая, что в библиотеке меня для выяснения отношений может поджидать Котик. А в спортзале кто-нибудь из Северовской Фамилии, с теми же целями. Я направилась туда, где меня точно никто искать не будет.

Наше общество устроено так, что существовать без разного рода мифов и сказок определённого устрашающего содержания просто не может. Ему обязательно нужны драконы, вампиры, чёрные руки, унитазы-людоеды, взбесившиеся мясорубки и прочая жуть, чтобы оправдать свои страхи и свою несостоятельность перед неутешительной реальностью. Вот и в Детском корпусе была своя легенда, своя чёрная дыра и, в некотором роде, свой огнедышащий дракон, чью территорию каждый более-менее здравомыслящий абориген старался обходить стороной.

Туда я и направилась.

Огромная зелёная цистерна была наполовину вкопана в землю, а в её покрытых ржавчиной боках были аккуратно прорезаны круглые окошки, оснащённые неожиданно весёленькими резными ставнями в цветочек. На надёжном деревянном крыльце под большим жестяным навесом, украшенным надписью «С каждым днём всё радостнее жить!», в кресле-плетёнке дымила самокруткой гроза всего Детского корпуса – Просто Полина Ивановна.

Её все именно так и звали: Просто Полина Ивановна. Ни когда она появилась на территории Корпуса, ни кто она такая, ни почему она в свои почтенные полсотни лет всё ещё находится в мире вечного детства, никто не знал. И вообще, зелёный вагончик старались обходить стороной, что напрямую было связано со склочным характером Просто Полины Ивановны и её не самой лучшей привычкой сначала стрелять, а потом говорить. И хотя стреляла старушка исключительно из пневматики, меткостью для своего возраста она обладала исключительной. Зверь даже порывался в доказательство показать шрам на собственной заднице, но я сказала, что верю ему на слово.

Лично мне с этой острой на язык пожилой дамой сталкиваться пока не приходилось. Поэтому я слегка растерялась и даже забыла зачем пришла, поражённая внешним видом женщины.

На коротких волосах цвета ранней весенней морковки весьма органично сидел красный с чёрным околышем берет, лихо заломленный за маленькое ухо, в котором красовалась жемчужина кокетливой сережки. Помада была подобрана под цвет берета, и носки, выглядывающие из чёрных, совершенно неимоверных ботинок с коваными квадратными носами и красными каблуками тоже. Помимо этого, на женщине был надет короткий зеленовато-серый жакет какого-то агрессивного полувоенного стиля и галифе такого же цвета. Огромные глаза за аквариумом толстых линз, заключённых в круглую оправу, медленно моргнули, изучая мою оторопевшую персону. Скрюченные артритом пальцы во время пристального осмотра не останавливались ни на секунду и споро управляясь со спицами, которые словно сами по себе, без участия маленькой женщины, вязали шарф в комплект к берету.

– Чего надо? – спросила Просто Полина Ивановна. При этом сигарета, прилипшая к уголку подковообразных губ, и не подумала выпасть. Вместо этого она, плавно переместилась в левый уголок рта и пыхнула оттуда в меня зловонным облачком.

– Доброе утро! – вежливо поздоровалась я и едва удержалась от желания отогнать сизую тучку дыма от своего лица.

– Пассивное курение губит детей! – прокаркала хозяйка зелёного вагончика и, дёрнув густо накрашенной бровью, велела: – Брысь!

Я тяжело вздохнула и уселась на крыльцо у ног пожилой дамы – импульсивной, импозантной и, если верить слухам, оригинальной.

– Если ты скажешь, что нет в жизни счастья, я тебя пну, – предусмотрительно предупредила Просто Полина Ивановна. – Больно.

– Не скажу, – пообещала я и сообщила: – А я ваши нитки в Бытпроме купила.