– Дамы и господа, – громко объявил мажордом, – президент Соединенных Штатов, доктор Райан, со своей семьей.

Головы присутствующих повернулись в их сторону. Послышались непродолжительные аплодисменты, которые быстро стихли, но взгляды остались. Они кажутся достаточно дружелюбными, подумал Райан, хорошо зная, что далеко не все. Они с Кэти отошли чуть влево, и образовалась очередь лиц, которых им стали представлять.

Главы государств подходили главным образом по одному, хотя некоторые приехали с женами. Сотрудница протокольного отдела, стоя слева от Райана, шептала ему на ухо имена каждого из подходящих, и он не мог скрыть удивления, каким образом она узнает всех с первого взгляда. Процессия людей, подходивших к нему, вовсе не была такой беспорядочной, как это могло показаться. Послы стран, главы которых не приехали на похороны, стояли поодаль со стаканами «перрье» с лимоном, но и они не могли скрыть профессионального любопытства, поглядывая на нового президента и на то, как он приветствует подходящих к нему мужчин и женщин.

– Премьер-министр Бельгии, мсье Арно, – прошептала сотрудница протокольного отдела. Фотограф Белого дома быстро щелкал камерой, стараясь запечатлеть каждую официальную встречу. Две телевизионные камеры делали то же самое, хотя и намного тише.

– Ваша телеграмма была весьма любезной, господин премьер-министр, и она прибыла в такой нужный момент, – сказал Райан, надеясь, что его слова звучат достаточно убедительно и что Арно читал ее – ну, конечно же, читал, уж наверняка не писал.

– Ваше обращение к детям было таким трогательным. Я уверен, что все остальные придерживаются такой же точки зрения, – ответил премьер-министр, пожимая руку Райана, стараясь оценить ее силу и твердость, глубоко заглядывая в глаза президента и испытывая удовольствие от искусно скрытой лживости своего приветствия. Все-таки он действительно прочитал телеграмму, признал ее текст удовлетворительным и был доволен, услышав реакцию Райана на нее. Бельгия относилась к числу союзников, и начальник службы военной разведки тщательно проинструктировал Арно перед отъездом. Генерал несколько раз встречался с Райаном на конференциях НАТО, и ему всегда нравилась американская оценка намерений советской стороны – теперь русской. Смысл брифинга, проведенного начальником службы военной разведки сводился к тому, что о Райане трудно что-то сказать как о государственном деятеле, но это умный и способный аналитик. Теперь у Арно сложилась собственная точка зрения – по чистой случайности у первого в длинной веренице глав государств, – ему достаточно было соприкосновения рук и внимательного взгляда, которые дополнил многолетний опыт. Затем он перешел к Кэролайн.

– Доктор Райан, я весьма наслышан о вас. – Он поцеловал ей руку, как это принято в Европе. Ему никто не сказал, как привлекательна первая леди и как изящны ее руки. Ну что ж, ведь она хирург, не правда ли? Для нее все это внове, она чувствует себя не в своей тарелке, но старается справиться с собой.

– Спасибо, господин премьер-министр, – ответила Кэти, услышав от своей сотрудницы протокольного отдела, стоящей сзади, кто этот джентльмен. То, как он поцеловал ей руку, подумала она, кажется излишне театральным…, но все-таки приятно.

– Ваши дети – настоящие ангелочки.

– Благодарю вас, мне приятно это слышать. – Затем он отошел от нее, уступив место президенту Мексики.

Пятнадцать телевизионных камер перемещались по залу в сопровождении пятнадцати репортеров, потому что это была рабочая встреча президента. От рояля в отдаленном углу зала доносилась легкая классическая музыка – не совсем та, что по радио называют «легкой», но достаточно близкая к ней.

– Вы давно знакомы с президентом? – Задал вопрос премьер-министр Кении, с удовольствием увидевший в зале темнокожего адмирала.

– Да, мы познакомились несколько лет назад, сэр, – ответил Робби Джексон.

– Робби! Извините меня, адмирал Джексон, – поправился принц Уэльский.

– Здравствуйте, капитан. – Джексон тепло пожал ему руку. – Давно не встречались, сэр.

– Вы знакомы – ах да, конечно! – понял кениец. Тут он увидел своего коллегу из Танзании и направился к нему, чтобы поговорить о делах, оставив двух знакомых наедине.

– Как у него дела – в действительности, я хочу сказать? – спросил принц, смутно опечалив Джексона. У этого человека тоже поручение. Он послан сюда как друг, но выполняет – Робби знал это – политическое задание. После возвращения в посольство Ее Величества он продиктует отчет о встрече. Этим он выполнит деловое поручение. С другой стороны, задан вопрос, и Джексон должен ответить на него. Однажды жаркой штормовой ночью они трое недолго «служили» вместе, воюя бок о бок.

– Пару дней назад он провел короткую встречу с исполняющими обязанности начальников штабов. Завтра состоится рабочая встреча. С Джеком все будет в порядке, – решил ответить глава J-3, Оперативного управления Объединенного комитета начальников штабов. Джексон постарался, чтобы его ответ прозвучал как можно убедительней. У него не было иного выбора. Теперь Джек стал верховным главнокомандующим и лояльность Джексона по отношению к нему стала делом чести и закона, а не просто человечности.

– А ваша жена? – Он посмотрел на Сисси Джексон, беседующую с Салли Райан.

– Все еще пианистка номер два в Национальном симфоническом оркестре.

– А кто номер один?

– Димитри Миклос. У него руки побольше, – объяснил Джексон. Он решил, что с его стороны будет невежливым задавать вопросы о семье принца Уэльского.

– Вы хорошо поработали в Тихом океане.

– Это верно. К счастью, нам не пришлось убивать слишком много людей. – Джексон посмотрел своему другу – почти другу – прямо в глаза. – Иначе происходящее перестало бы быть забавой. Вы понимаете меня?

– Он сможет справиться со своей работой, Робби? Вы ведь знаете его лучше меня.

– Капитан, он обязан справиться с работой, у него просто нет другого выхода, – ответил Джексон, глядя на своего друга, ставшего теперь верховным главнокомандующим, и помня, как ненавидит Джек такие официальные приемы. Наблюдая за тем, как его новый президент спокойно беседует с подходящими к нему главами государств, адмирал просто не мог не вспомнить прошлое. – Прошло немало времени с тех пор, как он преподавал историю в колледже, Ваше Высочество, – шепотом заметил Джексон.