– Ваше замечание заслуживает внимания, господин президент. Это могло бы стать интересной темой обсуждения в первый же свободный уик-энд в Кэмп-Дэвиде. – Оба замолчали, услышав рев турбин вертолета, опускавшегося на лужайку. – Это за мной. У тебя приготовлена напутственная речь?

– Да, и она не более увлекательна, чем прогноз погоды в солнечный день.

– Ничего не поделаешь, Джек, таковы правила игры, – напомнил Адлер и тут же подумал, что Райану, наверно, постоянно говорят об этом. Немудрено, что это вызывает у него раздражение.

– Мне еще никогда не встречалась игра, в которой не меняли бы правила. Даже в бейсболе понадобилось ввести роль подающего, чтобы оживить ход матча, – бесстрастно заметил президент Соединенных Штатов.

Роль подающего, размышлял государственный секретарь по пути к выходу. Поразительный выбор слов…

Через пятнадцать минут Райан стоял на лужайке Белого дома, наблюдая за тем, как вертолет набирает высоту. Он пожал руку Адлеру и сделал краткое заявление перед телевизионными камерами, сохраняя серьезное, но оптимистичное выражение лица. Может быть, компания Си-Спэн ведет передачу в прямом эфире, но только она. Если бы Адлер вылетал в день, когда мало интересных новостей – как правило, в Вашингтоне к таким дням относится пятница, – возможно, такому событию уделили бы минуту-другую во время одной из вечерних передач. Да и то вряд ли. Пятница – это тот день, когда по телевидению подводят итоги недели, выделяют того или иного чем-то интересного человека и стараются добавить что-нибудь развлекательное.

– Господин президент! – услышал Джек. Он повернулся и увидел «Торговца», своего министра финансов, идущего к нему на несколько минут раньше назначенного срока.

– Привет, Джордж.

– Помните о туннеле между Белым домом и зданием моего министерства?

– Ну и что?

– Сегодня утром я прошелся по нему. Там просто удивительный бардак. Вы не возражаете, если я прикажу очистить его? – спросил Уинстон.

– Джордж, это входит в обязанности Секретной службы, а ведь она подчиняется тебе, верно?

– Да, я знаю, но туннель ведет к Белому дому, и я подумал, что надо спросить вашего согласия. О'кей, я займусь этим. Наверно, особенно приятно ходить по нему в дождь.

– Как продвигается работа над новым налоговым кодексом? – спросил Райан, когда они уже подходили к дому. Агент распахнул перед ними двери. Это всегда смущало Райана. Есть вещи, которые человек должен делать сам.

– На следующей неделе у нас будет готова компьютерная модель. Я хочу, чтобы проект был подготовлен как можно лучше, без повышения общей суммы налогов, облегчая положение трудящихся и делая справедливой ситуацию для богатых. Кроме того, мои люди лезут из кожи вон, стараясь снизить административные издержки. Господи, Джек, как я ошибался!

– В чем именно? – Они свернули за угол и вошли в Овальный кабинет.

– Мне казалось, что у меня одного отнимает деньги прежний налоговый кодекс. Оказывается, так происходит почти с каждым. Это гигантская индустрия. После того как будет принято новое налоговое законодательство, множество людей останется без работы…

– Ты полагаешь, что это сделает меня счастливым?

– Все они найдут себе другую работу, приносящую пользу обществу, может быть, за исключением адвокатов. Кроме того, мы сэкономим несколько миллиардов долларов налогоплательщикам, дав им налоговые декларации, в которых сможет разобраться любой с помощью арифметики, преподаваемой в четвертом классе. Господин президент, ведь правительство не стремится к тому, чтобы люди тратили заработанные ими деньги на покупку ненужных вещей, верно?

Райан попросил секретаря пригласить Арни. Судя по всему, осуществление плана Джорджа не обойдется без политических осложнений.

– Слушаю вас, адмирал.

– Вы хотели, чтобы я доложил вам об ударной группе «Эйзенхауэра». – Джексон направился к огромной настенной карте, заглядывая в записку, которую держал в руке. – Сейчас она находится вот здесь и быстро продвигается к месту назначения. – В этот момент в его кармане загудел пейджер. Он достал его и посмотрел на крошечный дисплей. На лице Робби отразилось удивление. – Сэр, вы не будете возражать…

– Действуйте, адмирал, – кивнул министр обороны Бретано. Джексон снял трубку телефона на противоположном конце стола и набрал пять цифр. – J-3 слушает… Что? Где они? Тогда найдите, капитан, ясно? – Он положил трубку. – Это звонили из Национального центра военных операций. Дежурный докладывает, что индийский флот исчез – то есть исчезли два их авианосца.

– Что это значит, адмирал?

Джексон вернулся к карте и провел рукой по голубой поверхности океана к западу от Индийского континента. – Последний раз мы проверили их местонахождение тридцать шесть часов назад. Предположим, им нужно три часа для того, чтобы выйти из гавани и образовать походный ордер… Умножаем двадцать узлов на тридцать три часа и получаем шестьсот шестьдесят морских миль… Это примерно полпути между их портом и Африканским Рогом. – Он повернулся. – Господин министр, из гавани вышли два авианосца, девять кораблей охранения и танкеры. Присутствие танкеров означает, что они собираются надолго остаться в море. У нас не было разведывательной информации, которая могла бы предупредить об этом. – Как всегда, едва не добавил Джексон, но удержался.

– Так где же все-таки они находятся?

– В этом все дело. Мы не знаем. На острове Диего-Гарсия у нас базируются самолеты-разведчики Р-3 «Орион». Сейчас пару таких самолетов отправят на поиски индийского флота. Кроме того, мы можем

поставить такую же задачу перед двумя разведывательными спутниками. Нужно сообщить об этом Госдепу. Может быть, наше посольство в Дели сумеет узнать что-нибудь.

– Разумное предложение. Через несколько минут я скажу об этом президенту. У нас есть основания для беспокойства?

– Не исключено, что они просто вышли на ходовые испытания после завершения ремонтных работ, – как вы знаете, некоторое время назад мы изрядно потрясли их клетку.

– Но теперь в Индийском океане находятся всего два авианосца, и оба принадлежат иностранной державе?