— Спасибо, ты настоящий друг! — поблагодарил его Янис. — Далеко до поселка?
— Да нет, верст десять.
Ох, ты, леший! Янис так и сел на нары: да они же на подходе!.. На лошадях туда и обратно можно без остановки проскакать.
— Как можно незаметно из избушки выскочить?
— Дык вон, в окошко. Створка открывается. Сигай, пока никого нет. Я скажу, что ты спал, — посоветовал Петька.
Янис подскочил к окну, хотел выскочить, но задержался. Вспомнил:
— Слушай, Петр! Мне надо, чтобы ты со мной пошел. Тут недалеко.
— Зачем это? — удивился тот.
— Пока что ни о чем не спрашивай, времени нет, потом на месте все расскажу.
— Дык, как мне с тобой? Мужики мне потом бока намнут.
— Не намнут. Я тебе расскажу такое, что…
— Что?
— Не спрашивай сейчас, времени нет. Прошу тебя, догоняй! Собаку отпусти, — попросил Янис и выскочил в окно.
Сразу за избушкой — тайга. Крадучись, вприсядку добрался до густого пихтача, скрываясь за деревьями, прошел двадцать шагов. Сзади, на стане слышны голоса.
— Что он там? — спросила от костра тетка Степанида.
— Да спит еще, — равнодушно ответил Петька. — Не стал будить.
— Ты куда подался?
— Пойдем, посмотришь, — выразил недовольство спаситель. — Что, по нужде нельзя отойти?
Прошло немного времени. К ногам подскочила Елка. Радуясь встрече с хозяином, запрыгала вокруг. За ней прибежали две молодые приисковые лайки. Следом, оглядываясь назад, подошел Петька. Напомнил:
— Котомку забыл, на стене висит.
— Да хрен с ней, с котомкой, себе заберешь, — отмахнулся Янис и подумал: «Живому бы уйти!»
Побежали. Янис впереди, Петька за ним, скрываясь в тайге, вдоль перемытых отвалов вверх по речке. Собаки мелькали впереди. Наконец-то, добравшись до последней насыпи, остановились передохнуть. Далеко за спиной — голоса. Парни осторожно вылезли на отвал. Отсюда все видно, что происходит на прииске.
Рядом с домами образовалось столпотворение. Бросив работы, старатели сгрудились у домов, вместе с ними — люди в форменной одежде, человек пять. Кто-то кричит, зовет и проклинает Петьку.
— Приехали… — со стоном выдохнул Петька. — Что теперь будет? Братан точно башку оторвет.
— Не оторвет, — заверил Янис, увлекая его за собой. — Пошли, надо торопиться.
Стараясь не топтать траву, скрывая и путая следы, обошли отвалы. Вышли к ручью, поднялись до места, где Янис вчера оставил коня. Увидев лошадь, Петька остановился с открытым ртом:
— Говорил, что один…
— Слушай меня внимательно! — перебил его Янис. — Времени у нас мало для разговоров. — Развязал конскую понягу, вытащил бутылку. — Вот! Это золото тех… ну, кто в прошлом году потерялся.
— Мишукова и Сторожука? — подсказал Петька.
— Да. Их убили. Это долгая история, расскажу вкратце.
Он недолго объяснял, как все случилось с ним, когда пришел Клим-гора. Заметно, как округляются удивленные глаза слушателя, что он едва верит в произошедшее.
— …вот зачем я здесь, — передавая ему бутылку, заключил Янис. — Отдай золото тем, кто его добыл, там разберутся.
— Дык это так, — не зная, что сказать, бормотал Петька. — Как что ты все…
— Не спрашивай. Если мог — рассказал бы больше, сейчас мне надо ехать.
Янис привязал сумы к бокам коня. Перед тем как тронуть коня, подошел проститься:
— Прощай! Спасибо тебе за все! Ты хороший парень!
Петька заторможенно, молча протянул руку для пожатия. Взгляд его блуждал то на Яниса, то на бутылку с золотом под ногами. Ошалевший, он ничего не мог ответить.
Янис хотел закинуть за спину карабин, вдруг остановился, о чем-то вспомнив:
— Подруга твоя… Как ее?
— Вера.
— Зверя промышляет?
— Дык, да. Как без этого? — собравшись с мыслями, ответил Петька. — Это я все в грязи копаюсь, а она-то без мяса не живет.
— На вот! — протянув карабин Клима-горы, передал его в руки Петьки. — Отдай своей Вере, — полез в котомку, выгреб две горсти патронов, насыпал ему в карман. — Из него Михаила Мишукова убили. Да не стой ты, как пень! Спрячь вон пока в колодину, а то отберут. Потом заберешь.
Петька заметался из стороны в сторону, выискивая подходящее место для винтаря. Нашел. Засунул в старый, давно упавший, заросший мхом кедр с дуплом. Туда же выгреб из кармана патроны:
— А как же ты?
— У меня ружье есть, — отмахнулся Янис, усаживаясь на коня, и махнул рукой. — Ладно, прощай! Может, свидимся когда…
Повернул коня, поехал в тайгу.
— Ты это, того! Приезжай к нам, когда все образуется! Мы с Верой там, за Синюхиным перевалом, на Покровке жить будем! — крикнул вдогон Петька.
Янис ничего не ответил.
Погоня. Перед тем как выехать из долины на хребет, обратил внимание на странное поведение Елки. Насторожившись с поднятыми ушами, взволнованно втягивая носом воздух, собака часто останавливалась, оглядываясь. Вместе с ней голову повернул конь. Сомнений не было, их преследовали.
Янис понял, кто идет по его следам. От этой мысли сделалось страшно. Погнал коня, негромко уговаривая:
— Ну, милый, выноси!
Как будто понимая его, тот ускорил шаг.
Обдумывая ситуацию, парень подавленно подумал:
«Не убежать, копыта оставляют глубокий след, преследователи не отступятся от своего. Все равно рано или поздно настигнут. Что делать? Как оторваться?»
Вспомнил дорогу сюда, местность, где проезжал. Где-то впереди должно быть старое пожарище с невысокими, густыми зарослями молодой подсады березняка. Направил коня туда. Потом остановился, досмотрел назад. С некоторой высоты рассмотрел сзади троих всадников в форменной одежде.
До них оставалось около километра или чуть больше. Передвигаясь друг за другом, они шли, где недавно проехал он. Хорошо слышны шумные вздохи разгоряченных лошадей. Статные кони двигаются быстрее, чем монгольский иноходец. Значит, скоро догонят.
Янис повернул в завал, соскочил на землю, повел коня на поводу. Так ему легче переступать через колодник. Опытный в походах по захламленной тайге, мерин удивительно ловко пошел за ним, перепрыгивая через упавшие кедры и пихты. В одном месте вскочил на толстый ствол, прошел по нему. В другом, припадая к земле, едва не на коленях прополз под нависшей елью. Это дало беглецу возможность углубиться в труднопроходимые дебри, где обычный конь встанет.
Когда препятствие было преодолено, сзади долетели грозные ругательства, ахнул выстрел. Мужчины подъехали за ним по следам к ветровалу, спешились, стараясь догнать без лошадей:
— Стой, сволочь!
Не получилось. Сидя верхом, Янис подгонял коня. Когда милиционеры выбежали из залома, он уже был далеко, едва мог различить отдельные слова:
— …Догоним… Застрелим!
Ветровал помог задержать их. Однако Янис понимал, это еще далеко не все. Оторвавшись на значительное расстояние, он все равно не чувствовал себя в безопасности, знал, что они обойдут залом стороной, опять встанут на след и будут гнать до тех пор, пока не добьются своего.
Между тем погода испортилась. Пошел мелкий, моросящий дождь. Постепенно разошелся, превратился в ливень. Вода размывала отпечатки лошадиных копыт, но не настолько, чтобы их окончательно скрыть. Стоило задуматься. Двигаться через завалы небезопасно: конь может поранить себя сучьями или переломать ноги. Если уйти в болото, он может увязнуть. Может, пойти по какому-то ручью?
Впереди показалась небольшая речка. Янис направился туда, поехал по руслу против течения. Утопая по грудь, мерин буровил струю, выбиваясь из сил. Пришлось опять выехать на берег, на уставшем коне далеко не уедешь.
Время шло, близился вечер. Непрекращавшийся дождь пропитал тайгу сыростью. Вязкая земля превратилась в жижу. В некоторых местах конь проваливался по колено. С веток на одежду осыпались крупные капли. Янис давно промок.
Наконец, мерин встал. Тяжело вздыхая парившими боками, понуро опустил голову, жадно хватая траву. Устал везти на себе человека, проголодался, ему требовался отдых.
