– Мрррр, – отозвалась Катерина и опустила руку вниз, но не дотрагиваясь при этом до кота.

Он подошел, обнюхал пальцы… и обтерся всем своим длинным шелковистым тельцем об ее руку. Потом как ни в чем не бывало вернулся к хозяйке и запрыгнул на колени.

Катерина подняла голову и встретилась глазами со старухой. Та смеялась.

– Карла, – хозяйка протянула сухонькую, но сильную руку для пожатия, которое оказалось на удивление крепким для ее возраста.

– Катерина.

– Круассану ты понравилась, детка. А он чужих не любит, – сообщила ей хозяйка, поглаживая кота по лобастой треугольной голове.

Круассан был немедленно переименован Катериной в Санька. Это имя, по ее мнению, больше подходило для сторожевого и, вероятно, боевого кота. Называться французским рогаликом ему было не по чину.

Санёк вылизывал лапу и совершенно не интересовался беседой.

– Надолго ты приехала к нам?.. – Карла бросила взгляд на Антонио. – Если заскучаешь, найди нас с Круассаном. Мы умеем веселиться!

И старуха громко засмеялась, ее тридцать серебряных браслетов радостно зазвенели. Санёк перестал мыться, укоризненно взглянул на хозяйку и требовательно мяукнул.

– Думаешь, пора? – спросила кота старуха. – Ну пошли закопаем ее в саду…

Королевская чета поднялась из кресел, вышла из ресторана и бодро потрусила куда-то по дорожке за угол отеля.

«Пошли кого-то закапывать… – подумала Катерина. – Надеюсь, не труп».

Антонио в ожидании окончания беседы с хозяйкой весь вспотел, то ли от голода, то ли от нетерпения, и сидел, утирая салфеткой взмокшие лоб и шею.

– Чем угощают? – подкатила Катерина к столу.

Антонио протянул меню.

«Мама миа! Пиццы всех мастей, макароны любого вида и неаполитанский десерт – шарики из теста в сиропе. Короче, тесто на первое, второе и третье. Итальянская кухня – смерть фигуре», – ужаснулась Катерина, изучив меню.

Но есть хотелось до коликов, и она выбрала нечто с красивым неведомым названием «ньокки». Такое блюдо до сих пор ей отведывать не приходилось. И вот этот час настал. Спустя пятнадцать минут ожидания дымящаяся тарелка плыла в руках официанта к ее столу. Слюни грозили закапать скатерть, Катерина сглотнула. И нетерпеливо заглянула в тарелку.

Опаньки! Эти ньокки оказались ни чем иным как обычными картофельными клецками. Здравствуй, Италия! Картошка с тестом – дома не наелась!..

К удивлению привередливой Катерины ньокки оказались потрясающе нежными и вкусными. Не успел Антонио утереться салфеткой, как тарелка его спутницы была пуста.

«Жаль, нельзя вылизать тарелочку», – подумала Катерина и огляделась.

Похоже, кое-кто думал так же. Санёк сидел у ножки соседнего столика и умильным взглядом провожал каждую спагеттину, поглощаемую Антонио. Периодически на самый смачный кусочек, исчезающий в утробе итальянца, кот делал вспомогательное движение пастью «ам-ням» и облизывался.

– Не верь ему, девочка. Он не голоден… – раздался за спиной голос Карлы и легкий дребезжащий смех, словно рассыпалась кучка пластмассовых шариков.

– Уже закопали? – вопрос вылетел раньше, чем Катерина успела включить мозг.

– Да, она и не сопротивлялась. Задохнулась, – хихикнула старуха.

«Зачем спросила, идиотка! – мысленно побилась головой об стену Катерина. – Вот уж точно, теперь ходи оглядывайся: то ли задушат, то ли утопят. А может, отравят? Хотя нет, вряд ли, кормят здесь вкусно».

– А кто она? – прижав уши в ужасе от собственной смелости, как Круассан-Санёк, пролепетала Катерина.

– Да крыса, – ухмыльнулась хозяйка. – Залезла в бутыль да и застряла. Не бить же бутыль, вот ждали, когда сдохнет. Закопали, словно принцессу, в стеклянном гробу… – Карла громогласно захохотала. Санёк сидел у ее ног и улыбался.

Отличная семейка, вздохнула Катерина. Надо выпить!

Старуха поняла это желание по закатившимся глазам гостьи.

– Погоди-ка, есть у меня бутылочка кьянти. За помин души, так сказать. Хоть и крыса, а тварь живая… была.

Карла исчезла на пару минут за барной стойкой и вернулась с подносом, на котором гордо возвышалась бутылочка и три бокала.

Усевшись за стол, старуха не спеша наполнила бокалы. Ее массивные кольца глухо постукивали по тонкому стеклу. Вино всплеснуло жидким рубином, когда они сблизили бокалы, и прохладная чуть вяжущая рот влага, отдающая цветочным с легкой горчинкой медом и свежеиспеченным деревенским хлебом, наполнив желудок Катерины, прояснила ее мысли.

«Надо позвонить Изольде, – вспомнила Катерина, – рассказать, что пью кьянти с «розой итальянских прерий» и ее котом на поминках крысы».

Жизнь стала цветной и душистой. Страхи растаяли, прошлое перестало ее тревожить. Настоящее было понятно и прекрасно. А будущее туманно маячило впереди, обещая приключения и тайны.

Если бы только Катерина знала, какие тайны скрывает этот уютный отель, то немедленно позвонила бы Изольде с просьбой срочно заказать билет до Питера.

А пока… они пили кьянти…

Бутылочка почти опустела, когда кот стал проявлять очевидное беспокойство. Он юрким ужом обвивал ноги Карлы и Антонио, вился между колес коляски Катерины, заглядывал вопрошающе в глаза.

И наконец, устав от недостатка внимания к своей ушастой персоне, требовательно мяукнул.

– Что, Круассан, чего ты хочешь? – расслабленно улыбнулась Катерина.

Кот с именем французского рогалика встал на задние лапы, вытянув шею, уставился на стол и гнусаво проорал хозяйке: «Давааааай!».

Карла усмехнулась и капнула в ладонь немного вина из своего бокала. Санёк стремглав обогнул стол и вмиг оказался на коленях у старухи. Катерина, вытаращив глаза, наблюдала, как кот упоенно вылизывает кьянти из сухонькой ладони Карлы.

–Их-хи-хи-хи! – заскрежетала «итальянская роза». – Ну полно, полно… Щекотно, ладонь до кости сотрешь!

И, потрепав по лобастой голове Круассана, согнала его с колен.

– Не удивляйтесь, это еще мой старик, Паоло, заметил, что наш кот неплохо разбирается в вине. И заметьте, дурное вино ни за что пить не станет. Наша порода!

Карла вытерла руки о юбку и легко поднялась со стула.

– Пора, однако. Дела не ждут. – Взглянула на Катерину и добавила: – Я всегда буду рядом… Как и мой кот…

От этих слов состояние безмятежности, в которое погрузила Катерину пара бокалов кьянти, вмиг испарилось. «Что это значит? Всегда рядом… Угроза или защита? – тревожно встрепенулось сердце. – На что она намекает?».

Катерина смотрела на удаляющихся старуху и ее кота, сторожевого и, вероятно, бойцового, судя по рваному уху. Развевалась длинная юбка, летела, обнимая узкие, но жилистые плечи, цветастая шаль, позванивали серебряные браслеты. А рядом, шаг в шаг, гордо подняв хвост, как флаг маленького, но абсолютно независимого государства, скользил поджарый сильный и умный кот. За ними тянулся легкий дурманящий шлейф волшебных старухиных духов.

Странная пара! Но чем-то они манили, притягивали к себе Катерину.

Она с трудом очнулась и перевела взгляд на Антонио, который, оказывается, уже в третий раз спрашивал ее, что она намерена сейчас делать. Отдохнуть в номере или прогуляться по окрестностям? Отдохнуть в номере… с одной кроватью? Да боже упаси! Конечно, прогуляться! Тем более, что прогулка лучше всего помогает приводить мысли в порядок.

Кстати, пора звонить Изольде.

– Каро мио (дорогой), я отлучусь ненадолго… попудрить носик, – безапелляционно заявила Катерина Антонио и, не принимая возражений, направилась в ресторанный туалет.

«Дожила… Подруге звоню, стоя рядом с унитазом», – хмыкнула Катерина, набирая подмосковный номер.

– Льдинка, привет, – бодро проговорила Катерина, услышав в трубке знакомый голос.

– Привет, звезда моя! Как ты там? Не из борделя, надеюсь, звонишь? – Изольда была мастерицей по ласковым приветствиям.

– Рано радуешься, Ледышка! – усмехнулась Катерина. – На бордель пока не похоже, скорее, на логово пиратов. Тут хозяйка с котом удивительные до невозможности. Она полу-ведьма, полу-фея. Мы хоронили крысу в бутылке, потом пили кьянти…