БОЛЬШОЙ БРАТ: Шейн, если бы Лори умерла, я бы тебе сказал.
ШЕЙН: Не говори “Лори умерла”!!!
ГУБЕРНАТОР: Уолш, ты можешь не маячить у меня перед глазами?
На этот раз Губернатор поставил перед собой зеркало, чтобы полностью контролировать процесс.
ДЖЕССИ: Коротковато выйдет, не лучший вариант. Но тут ничего не поделаешь, слишком мало волос осталось в некоторых, эээ, местах. Серьезно, он тебя что, кусачками стриг?
ГУБЕРНАТОР: (скрипит зубами)
ШЕЙН: Слышь, не распаляй его опять.
ГУБЕРНАТОР: Буду распаляться столько, сколько захочу, надоедливый ты идиот.
ДЖЕССИ: Он всегда у вас такой злой?
МЕРЛ: Только когда ему запрещают мочкануть пару-тройку человек!
Мерл с большим интересом посматривает на Джесси с дивана.
МЕРЛ: Цыпа, красиво руки у тебя двигаются.
ДЖЕССИ: Хмм, спасибо.
Мишонн, проходя мимо, дает Мерлу легкий подзатыльник.
МЕРЛ: Уж и слова сказать нельзя!
МИШОНН: Ты ни о ком не забыл?
МЕРЛ: Это ты кое-что забыла, шоколадка. То, что в этом доме пять мужиков бабу без зубов между ног сто лет не видали. Дай потешить взор.
МИШОНН: Между ног... Что...
МЕРЛ: Чисто ради искусства!
ДЖЕССИ: (смахивая волосы с лица Губернатора специальной кисточкой) Готово. Кто следующий?
ГАРЕТ: А можно мне снова сделать длинную челку?
ВСЕ: НЕ-Е-Е-ЕТ!
ШЕЙН: Бля, чувак, ну мы же все ее ненавидим!
ГАРЕТ: Я в курсе. Поэтому и спрашиваю.
ДЖЕССИ: Из чего я ее тебе сделаю, если у тебя все выстрижено? Садись, я просто подровняю.
После Гарета Джесси с помощью машинки для стрижки обрабатывает слегка обросшего Шейна, потом – Мерла и вопросительно смотрит на Дэрила.
ДЭРИЛ: Неа.
ДЖЕССИ: Дэрил, я знаю, что ты любишь свои волосы...
ДЭРИЛ: Ниче я не люблю их. Просто не надо меня стричь.
ДЖЕССИ: Я не буду их стричь, я только придам форму. Чтобы симпатичнее было.
ДЭРИЛ: Хрен там.
Уходит на крыльцо курить.
ДЖЕССИ: Странная фобия...
МЕРЛ: Нет у него фобии. Форму его патлам сами знаете, кто придает. Дэрилина, может, только и мечтает, как его сладкая дамочка дома обкорнает!
ДЖЕССИ: О, это мило!
ШЕЙН: Мне тоже нравилось, когда Лори меня стригла. Ее пальцы на моей шее...
ГУБЕРНАТОР: Отвратительно и никому не интересно.
ШЕЙН: Я снова отращу волосы, вот че.
ДЖЕССИ: Немного странно принимать такое решение после того, как я тебя обрила.
Когда Джесси собирает инструменты и уходит, Губернатор придирчиво смотрит на себя в зеркало.
ГУБЕРНАТОР: Все равно плохо.
МЕРЛ: Филя, я тебе вот че скажу. Тебя от злобы пучит уже, учись ее выпускать по-человечески.
ГУБЕРНАТОР: Я бы выпускал, будь мы в других обстоятельствах.
МЕРЛ: От же ж упертый долбоеб. Других вариантов, кроме как грохнуть тощего, вообще не видишь?
ГУБЕРНАТОР: (задумчиво) Избить... Сломать пальцы...
МЕРЛ: Ага, и домой сразу первым рейсом. Да хоть в ботинки ему насри – и то пользы больше будет!
ГУБЕРНАТОР: (презрительно) Я до его уровня не опущусь.
МЕРЛ: А че, глист этот уровень приватизировал?! Если я кому, кто меня взбесил, захочу в пиво нассать – нассу, будь уверен!
ГУБЕРНАТОР: Ну, ссать и срать – это и не его уровень. Это даже еще ниже. Где-то на самом дне. Где ты и живешь.
МЕРЛ: Дело твое, че.
Губернатор делает вид, что ему все равно, но сам явно мучается от невозможности еще хоть как-нибудь отомстить Гарету. Поразмышляв над чем-то вроде ломания пальцев еще полчасика, он наконец-то вскакивает с места и идет в спальню.
ГУБЕРНАТОР: Приветствую.
ШЕЙН: Привет, маньячина.
Шейн, Мишонн, Дэрил и Гарет играют в карты, сидя на сдвинутых кроватях.
ГУБЕРНАТОР: Вчера здесь был Гленн.
ШЕЙН: Да мы как бы все в курсе.
ГУБЕРНАТОР: (Гарету) Но тебя тут не было.
ГАРЕТ: Я его видел мельком, а в чем дело-то?
ГУБЕРНАТОР: Он сказал, что Мэгги застукала Бет в кафе с кавалером.
Молчание. Четверка участников смотрит на Губернатора. Он смотрит на них.
ГУБЕРНАТОР: До свидания.
Разворачивается и уходит из спальни, очень довольный собой.
ШЕЙН: (снова уткнувшись в карты) Объясняю дальше. Ходите по масти. Если масти нет – кидайте что есть. Старший Диксон будет говорить по-другому, но его не слушайте, он мухлежник.
Гарет смотрит в пространство.
МИШОНН: Он тебе наврал, а ты и поверил.
ШЕЙН: Кто? Диксон?
МИШОНН: Я про Филипа и его слова о Бет.
ШЕЙН: А. Че наврал-то. Все правда. Гленн и правда про Бет что-то такое говорил.
ГАРЕТ: Мне все равно.
ШЕЙН: Только он не говорил про кавалера. Это да, это Губер от себя придумал. Гленн сказал как-то типа “Мэгги застукала ее в кафе с...” – и все. А теперь ходи уже!
Гарет бросает карту.
ШЕЙН: (смотрит в его карты) Дай... Ох, идиот. Вот же у тебя нормальная карта – нахрена эту кидаешь?
ГАРЕТ: (пожимает плечами) Не знаю.
ШЕЙН: Да мало ли с кем можно застукать в кафе! Тут какое угодно может быть продолжение. Застукала в кафе с... с...
Смотрит на Мишонн.
МИШОНН: Эээ, с подругой?
ШЕЙН: С подругой не застукивают.
МИШОНН: С... господи... ничего в голову не лезет. (смотрит на Дэрила)
ДЭРИЛ: С продавцом марихуаны?
ШЕЙН: ДА. С ним! И продавец – женщина. А теперь ходи уже, несчастный, пока я тебя на Мерла не обменял!
На пороге спальни появляется Мерл.
МЕРЛ: Про меня трещите, лузеры? Все, носатый, я готов! Финалочка, поехали!
Затаскивает в спальню картонную Андреа.
ШЕЙН: А это ты нахрена припер?!
МЕРЛ: Пусть Барби на мой триумф полюбуется!
ШЕЙН: Да?!
Бежит в гостиную и приносит оттуда помятого картонного Рика.
МЕРЛ: Привнес немного гомосячности в финальную битву – типичный лысый.
Швыряет на постель каталог.
МЕРЛ: Зовите Филю и трепещите перед будущим властелином каталога!
Участники собираются на четвертый раунд игры в “Правду или ложь”. Шейн и Мерл бросают жребий, и первым рассказывать историю выпадает Шейну.
ШЕЙН: (откинувшись на подушку) Поехали. Мне было семнадцать. На наш задний двор упал метеорит. Не огромный, а размером с баскетбольный мяч. Пробил огромную дыру в земле. Даже ученые приезжали. А я забрал себе осколок. И потом из школы цеплял девчонок с помощью этого осколка. Они приходили ко мне домой, посмотреть на метеорит, а заканчивалось все в постели. Потом какой-то мудила спер у меня этот осколок, до сих пор не знаю, кто.
МЕРЛ: Звучит как первоклассный пиздеж.
МИШОНН: Да, но какой смысл Шейну рассказывать историю, которая звучит как вранье?
МЕРЛ: Двойной блеф, цыпа!
МИШОНН: Или тройной. Я давно поняла, что здесь бесполезно так размышлять. Но... Я голосую за то, что это ложь. Шейн, судя по рассказам Рика, всегда был кобелиной. Зачем ему еще и осколок?
Мишонн, Губернатор и Мерл голосуют за ложь. Дэрил и Гарет – за правду.
ШЕЙН: Обломатушки, Диксон. Это правда! Можете в старых газетах поискать, наш дом прославился тогда. (Мишонн) А осколок был приятным бонусом, если хочешь знать. Увеличивал, так сказать, процент улова.
Мерл недоволен тем, что Шейн вырывается вперед.
МЕРЛ: Слушайте теперь сюда, крольчата. Однажды я неделю возил в своей тачке трупак.
ШЕЙН: (недоверчиво) Че...
МЕРЛ: В багажнике. Понятия не имел, что он там. Когда начало вонять, на багажник в последнюю очередь думал, знал же, что там пусто должно быть. Все сиденья перевернул, искал тухлый сэндвич, а вонь-то все сильнее. И вот останавливает меня как-то коп за превышение, чувствует запашок, а дальше все по правилам – сэр, откройте багажник, хуе-мое. Открываю – ебать-срать! Жмур! Меня немедленно лицом в асфальт, наручники, в участок, жмура на опознание...
ДЭРИЛ: Первый раз об этом слышу.
МЕРЛ: А тут начинается самое интересное. Начал я думать – откуда трупак-то взялся? А тут и личность опознали – оказался вышибалой из местного бара. И тут меня холодный пот прошиб. Вспомнил я, как Дэрилина с этим вышибалой как раз недельку назад пиздился. Здоровяк еще грозился добавить потом. Ну, два и два-то я сложил: думаю, не иначе, как моя сестренка отрастила яйца и грохнула мудилу. Тело спрятать забыл, естественно, но то ж мой глупый братец. Пошел я в отказ, короче: ничего не знаю, жмура не знаю, не видел, как в багажник попал – неебу. И грозило мне уже пожизненное, когда докторишки покопались в трупаке, да поняли, что он от сердечного приступа сдох. А тут и свидетели нашлись – половина синяков из того бара, что видали, как это тело ко мне в багажник лезло само. Видать, хотел без палева до дома нашего прокатиться, да Дэрилине вломить. Пронесло!
