Андреа и Шейн недовольно смотрят друг на друга, но спор прекращают.
АНДРЕА: Просто я помню другого Большого Брата. В первом сезоне он был добрей.
МИШОНН: У тебя стокгольмский синдром. Ты что, забыла, как он тебя постоянно до слез доводил?
АНДРЕА: А может, я заслужила...
МИШОНН: Стокгольмский синдром в чистом виде.
МЕРЛ: В первом сезоне БэБэшка даже лысого до слез доводил!
ШЕЙН: НЕПРАВДА! ...И это было один раз!
ТАРА: А мне Бет рассказывала, как он ее обидел однажды, и она тоже плакала.
ШЕЙН: Он рехнулся, я вам говорю. Думает, раз мы в телеке, можно издеваться над нами как угодно.
ТАРА: Ну, он прав, не? Мы подписали контракт...
ШЕЙН: В моем контракте не было пункта “Клянусь терпеть любые унижения”.
Настороженно смотрит по сторонам.
ШЕЙН: Или был?
ДЭРИЛ: Я свой не читал.
МЕРЛ: Диксоны не читают контракты!
МАРТИНЕС: Я так, глазами пробежался...
ТАРА: А я на второй странице уснула.
АНДРЕА: Ну, он был такой же, как в первом сезоне, нет?
МИШОНН: Я тоже на это понадеялась.
ГУБЕРНАТОР: У меня нет времени читать пятьдесят страниц мелким шрифтом.
ГАРЕТ: Погодите. Я что, один читал контракт?
Все пытливо смотрят на Гарета.
ГАРЕТ: Не было там пункта про унижения. Там был абзац, где говорилось про осознание того, что такое реалити-шоу, и согласие выдерживать любые испытания Большого Брата.
ШЕЙН: Испытания. Испытания, а не издевательства.
МЕРЛ: Это ты сейчас разнылся, а как он тебе ради баблишка прикажет носом землю рыть – первый побежишь!
ШЕЙН: Я б не побежал, если б не знал, что вместо меня побежишь ты!
ГАРЕТ: А если никто не побежит?
ШЕЙН: Че?
Гарет задумчиво пьет остывший травяной чай из единственного пластикового стакана, который застрял в кустах и потому не был унесен ветром – его передают по кругу.
ГАРЕТ: Конечно, мы должны быть готовы на все ради выигрыша. Но Большой Брат забывает, что не только мы ему обязаны. Он тоже нам обязан. Есть такое понятие, как рейтинги. Мишонн правильно сказала, БэБэ нравится, когда мы делаем плохие вещи. Только ему все мало. Он хочет еще, еще...
МАРТИНЕС: (хмыкнув) Ты ему и дал еще, когда Филипа чуть не грохнул.
ГАРЕТ: Отрицать не буду. Большой Брат добился, чего хотел.
АНДРЕА: Стоп. Если мы уроним рейтинги шоу, сами же и пострадаем. “Большого Брата” закроют, а мы отправимся по домам.
Шейн вскакивает и начинает взволнованно нарезать круги вокруг костра.
ШЕЙН: Закроют... Хрен они закроют. У них такие деньжищи в руках. Представляю, как на нас наживаются. Как запахнет жареным – сразу кинутся нас в жопу целовать! Мы должны выдвинуть условия. Ясно вам? У нас должен быть профсоюз. С профсоюзами обязаны считаться.
Мерл ударяет кулаком по коленке.
МЕРЛ: Прав, плешивая шельма. Давно пора БэБэшке растолковать, что к чему!
МАРТИНЕС: Да! Он, может, думает, что мы совсем безотказные?!
АНДРЕА: Э-э-э, ребят...
МЕРЛ: Барби, встряхнись! Этот невидимый пидор тебя в лес сунул, когда тебе надо на перинах валяться!
АНДРЕА: Не надо из меня делать немощного инвалида!
ТАРА: Тили-тили-тесто, Андреа и БэБэ – жених и невеста!
АНДРЕА: Что?!
ТАРА: Скажешь – нет? Шейн, я в профсоюзе.
АНДРЕА: Ах так... Я тоже. Но не думайте, что я мечтаю нагадить БэБэ. Я просто... просто я хочу домой! Три дня в лесу – это перебор за одну шалость.
ШЕЙН: Ну? Оппозиция есть?
Похоже, что все готовы войти в профсоюз.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Это бред, Шейн. Профсоюз – союз рабочих. Вам не платят за пребывание на шоу.
ШЕЙН: Смотрите, кто включился... Тебя не вызывали! У нас профсоюз нового формата. И тебе придется с нами считаться.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Сначала вам придется выслушать условия задания.
ШЕЙН: Да? А если мы не будем выполнять задание?!
БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы его завалите, и я вас накажу.
МИШОНН: Не слушайте его. Как он нас накажет? Мы и так живем в скотских условиях. Хуже не будет.
АНДРЕА: Но если он вернет нас в дом и накажет там...
МИШОНН: В доме мы вышли на самообеспечение. У нас есть огород, куры, корова и полная морозилка мяса. А без горячей воды недельку проживем.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Мишонн, от тебя я меньше всего этого ожидал.
МИШОНН: Знаешь что, БэБэ, меня вторую ночь муравьи жрали, хотя все, что я делала – это повышала тебе чертовы рейтинги! В задницу такую благодарность.
ТАРА: Да-а-а-а!!! Мамуля Мишонн на нашей стороне!
МЕРЛ: Лысый, не хочешь БэБэ жопу еще разок показать? Закрепить материал!
ШЕЙН: Так, Диксон, прекращай дискредитировать председателя профсоюза.
ГУБЕРНАТОР: Пардон? Кто-то выбирал тебя председателем?
ШЕЙН: Я, мать вашу, восемь лет в полицейском профсоюзе был, даже не смейте со мной спорить! У меня опыта – пиздец!
ДЭРИЛ: Вы опять будете президента выбирать, или че? Когда к делу-то?
Снова поднимается дикий ветер. Пустой стаканчик из-под чая уносит в пропасть. Участники провожают его грустным взглядом.
ШЕЙН: Ну? Убедились? Не может по-хорошему – применяет грубую силу. Только с нами это не пройдет. Никакого задания. Никакого слепого подчинения.
Ветер утихает.
БОЛЬШОЙ БРАТ: На случай, если вам все-таки интересно, я озвучу условия. Ваше сегодняшнее задание – попасть обратно в дом. Мне все равно, как вы это сделаете. Последний, кто попадет в дом, автоматически становится кандидатом на выселение в это воскресенье. Первый, кто попадет в дом, получает иммунитет на ближайшем голосовании.
Народ пару секунд сидит неподвижно.
ШЕЙН: (неуверенно) Опять манипулирует.
Губернатор медленно поднимается.
ШЕЙН: Народ, вы же не...
ГУБЕРНАТОР: Игры кончились.
Оттолкнув Шейна, уносится в лес.
ТАРА: Эй! Нечестно!
Срывается за Губернатором.
МАРТИНЕС: Да какого... бля!
Бежит следом.
МЕРЛ: Барби, залезай!
АНДРЕА: Но...
МЕРЛ: Залезай, и БЫСТРО! А то эта рельса своими ножищами десять километров в минуту делает!
Андреа вскарабкивается Мерлу на закорки, и тот ломится через лес. Подумав, Гарет бежит за ними. Мишонн смотрит на Шейна.
МИШОНН: Прости.
ШЕЙН: НЕТ!
МИШОНН: (убегает)
ДЭРИЛ: А мне пофиг.
ШЕЙН: Зато мне, бля, теперь не пофиг!
Мчится за своими соседями. Дэрил корчит мрачную рожу, а потом неспешно идет за ним. Когда он выходит к стене вокруг дома, участники уже давно там, весьма озадаченные. Мишонн, Шейн и Мартинес пытаются забраться по бетонным блокам, но зацепиться особо не за что, и им никак не удается подняться от земли выше, чем на метр. Губернатор нашел ту самую здоровую палку, которой его вырубил Гарет, и теперь копает ею землю. Мерл и Андреа заняты тем же – но отдельно от Губернатора, в стороне. Тара и Гарет нашли острые камни и без особых успехов долбят им бетонную плиту.
ДЭРИЛ: И что вы делаете?
МЕРЛ: Подгребай, сестренка, так и быть, тебя в долю берем!
АНДРЕА: Погоди, что значит – в долю? Мы его первым пропустим?
МЕРЛ: Шиш там, первым мы пропустим меня!
АНДРЕА: (уперев руки в бока) Ах тебя?!
МЕРЛ: Блонди, что ты паришься, мы все равно вперед всех пролезем – глянь на этих идиотов!
ТАРА: Сами вы идиоты! До утра копать будете.
МЕРЛ: Давай, попробуй своей толстой задницей стену пробить – и то пользы больше будет!
АНДРЕА: Стоп, даже если я не стану кандидатом, я хочу иммунитет!
Шейн в очередной раз срывается со стены и падает на землю с громким воплем.
МИШОНН: Нам надо оставить эту идею. Ну поднимемся мы наверх – а дальше что? Прыгать будем, чтобы ноги переломать?
МАРТИНЕС: (упорно лезет) Может, я буду и с переломанными ногами, зато с иммунитетом.
В ту же секунду срывается и падает на Шейна.
ШЕЙН: Сука-а-а!
МАРТИНЕС: Чел, спасибо, что смягчил падение.
ШЕЙН: Да слезь ты!
Встает, потирая спину.
ШЕЙН: Нет, вы видите, что он с вами делает? Кинул подачку – вы и рванули!
ТАРА: (бросив камень) Это тупизм. БэБэ издевается. У нас ни инструментов, ничего.
