К Юстиэлю она вернулась с миской бульона и кусочком мягкого хлеба.

— И чтоб до конца! А то зелья и магия хороши, но есть тоже надо…

— Потому что она глупая и непослушная. И только и делает, что пытается меня укусить, — раздосадовано поделился целитель и недоуменно уставился на девушку, представшую в столь непривычной роли.

Все «не хочу» и «не голоден» так и застряли в ноющем горле, и вместо слов вырвался лишь протяжный вздох.

— Спасибо, — целитель благодарно кивнул, приняв из рук Теи миску и хлеб, — непривычно так видеть тебя… такой… такой, ну.

Он умолк и сделал глоток бульона.

— Какой? — поинтересовалась девушка, надкусывая эфирное печенье, честно спертое с той же кухни. Чтобы не нависать над душой, Тея присела в коварное кресло, в котором дремала. Так уж вышло, что с этого места смотреть друг на друга даэвы не могли, так что целительница созерцала вход и кадки с фиорами, а мужчина — её затылок с завязанными в хвост волосами.

— Домашней… мягкой… безобидной, — Юстиэль перечислил все, что вертелось в голове, и торопливо склонился обратно к своей трапезе. Аппетит очень быстро пришел во время еды. И каждый глоток из миски разливал по телу приятное тепло, прогоняя и жар, и озноб. Целитель уставился в затылок собеседнице, ожидая бурной реакции на сказанное.

Но Алетейя в ответ только тихо хмыкнула.

Некоторое время от неё не было слышно ни звука, словно девушка увлеклась печеньем и забыла о своем собеседнике.

— Нравится? — внезапно обернувшись, спросила Тея

— Это странно. Не знаю, — Юстиэль отвел взгляд, — леди с плетью мне ближе по духу, — тихо пробормотал целитель и машинально втянул голову в плечи: в дверь снова бухнуло. Видимо, лошадка нагулялась и заскучала.

— Хех… — Тея снова неопределенно хмыкнула, но дискутировать на эту тему не стала, ограничившись туманным, — поговорим об этом, когда ты сможешь выдержать плеть. Сколько же можно…

Приоткрыв дверь, целительница грозно уставилась на непокорное животное.

— А ну хватит тут! Веди себя тихо, а не то и тебе плеть достанется!

— Дай я выйду к этой дурынде, — Юстиэль уже стоял позади Теи. На таком расстоянии хорошо ощущался исходивший от него жар. Но упрямый целитель уже вытянул шею, стараясь разглядеть свою лошадь. Хотя внутри всё сжималось от гипотетически предстоявших укусов.

— Нет уж, никуда ты не пойдешь, — уперлась Тея, обернувшись к целителю и взяв его за плечи, — Ты нужен мне к вечеру здоровый и целый, а общение с твоей лошадью плохо на тебе сказывается.

Жрец понурился и поджал губы. Как раз снаружи подул очередной порыв прохладного сырого ветра.

— Да ну брось, — мягко улыбнулся он и все же выскользнул за порог, умудрившись освободиться от рук девушки и сверкая боевым раскрасом на белье. — Сурка, иди ко мне, девочка…

Забыв всякий страх, Юстиэль протянул лошади руку. Та поначалу паслась в саду неподалеку, игнорируя зов, а затем лениво засеменила к нему. Подошла, потянулась носом ко лбу элийца, обдув жарким дыханием, а потом склонила морду к протянутой руке.

— Дай мне поспать, а? — попросил целитель. Конские зубы клацнули в опасной близости от пальцев, так что ему пришлось отдернуть руку. — Вот ты а… — сердито засопел жрец, исподлобья глядя на кобылу.

Тея скрестила руки на груди, глядя на всё это представление.

— Наигрался? — ровным голосом спросила девушка, но это было обманчивое спокойствие. Образ милой домашней женщины распадался на кусочки будто под дуновением ветерка. — А теперь немедленно домой. Расхаживать больным, в таком виде, по улице, это просто уму непостижимо.

Юстиэль медленно обернулся и пристыжено опустил взгляд, словно только осознав, в каком виде пребывал на улице. Он размышлял о чем-то своем, хмуро изучая листву под ногами. Налетевший в спину порыв по-осеннему холодного ветра заставил вздрогнуть.

— Поберегись! — крикнул жрец, взяв разгон до порога, и влетел в дом, за талию увлекая целительницу за собой. Лошадь рванула было за хозяином, встряхивая головой и гривой, но у самых ступеней притормозила с громким ржанием.

Целительница только успела хлопнуть ресницами и чудом не познакомилась с косяком двери или мебелью.

— Сумасшедший… — лишь смогла выдохнуть девушка, оказавшись дома, — и лошадь у тебя… в тебя!

Против воли, губы девушки расплылись в улыбке.

— Марш в кровать, неугомонный, а то привяжу к ней!

Мужчина замер совсем рядом, не торопясь разжимать неловких объятий. Раскрасневшимся от шальной прогулки щекам постепенно возвращалась бледность, а глаза всё ещё лихорадочно блестели. А спустя миг он наклонился так, словно собирался поцеловать ругающуюся целительницу, но передумал и отстранился от нее, захлопнув дверь.

— Я её воспитаю… когда-нибудь, — беззаботно улыбнулся Юстиэль и прошествовал к кровати, завалившись на бок.

— Ага, как же, — фыркнула девушка, — Ты себя сначала воспитай.

Тея почувствовала себя неуютно, отводя взгляд на узорчатые обои. Хотелось и ругаться, и заботиться, и обнимать и бить этого растяпу. Весь вихрь противоречивых эмоций промелькнул на лице целительницы, прежде, чем она снова посмотрела на мужчину.

— Вот увидишь, — с толикой гордости хмыкнул жрец, неловко забираясь под одеяло. Жар полностью уступил место ознобу, и теперь ему стало откровенно холодно.

— Может какой-нибудь сильной химии выпить, чтобы быстрее встать на ноги? — задумчиво поинтересовался Юстиэль, глядя на целительницу. — А то боюсь к вечеру меня так не отпустит… я ведь тебе не все рассказал, — он перешел на шепот, — мало было сна у фонтана, меня в него ещё и спихнули… так что я хорошо искупался в холодной воде.

— Нет, — качнула головой девушка, — Химии не надо, я тебя сама вылечу. Умник…

Подоткнув одеяло, целительница так и осталась стоять. В сведенных чашечками руках засветилось серебром. Прикрыв глаза, Тея сосредоточилась, вспоминая подзабытые слова исцеляющих заклятий.

Очень хотелось начать читать стихи или петь вслух, видя такую сосредоточенность. На личике обычно воинственной целительницы она показалась Юстиэлю непривычной и отчасти забавной, но он прикусил губу, снизу вверх глядя на лучащуюся серебром девушку.

— Я огрею тебя молнией, если будешь надо мной ржать, — тихо сообщила Алетейя, не теряя концентрации.

Наконец с рваным вздохом она развела ладони в стороны, обрушивая на жреца столб света. А затем ещё и ещё, пока не кончился весь резерв сил. Это заставило её осесть на кровать, утерев ладонью холодный пот со лба и слабо улыбнуться.

— Если ты такой умный, будешь лечиться сам, понял?

— Понял, — покладисто согласился целитель. Однако улыбка никуда не исчезла и Тее оставалось только смириться с тем, что её не воспринимают всерьез.

====== Попробовать ======

— Чем ты занимаешься? — голос из эфирного канала долетал смутно, словно через вату. Тея разлеглась на постели, лениво глядя в окно. Все дела были окончены и жрица отчаянно скучала.

— В общем-то, ничем, плюю в потолок, — ответ пришел не сразу, а «голос» казался каким-то рассеянным.

— Ммм…может тогда как-нибудь совместим наше времяпрепровождение?

Тишина.

— Юс?

…тишина.

— Юстиэль!

— Всё, пойду тебе изменять…найду себе тоже какого-нибудь убийцу, — ни на что не надеясь, Тея зло стукнула по подушке.

— Мне стоило подумать о том, что делать нечего, как сразу нашлось занятие, — невозмутимый целитель, хихикая, показался на пороге, — А как твои поиски убийц?

— Никак, — девушка демонстративно отвернулась носом в стенку, — Это только у тебя получается их легко находить.

— Они сами находятся, — пожал плечами Юстиэль и завалился рядом, обнимая Тею поперек живота, — Но ты все равно лучше всех. Особенно когда не бука.

Девушка едва заметно улыбнулась.

— Настроение ни к черту… хочется побыть слабой, и чтоб меня ото всех укрыли, холили и лелеяли, ласкали, целовали… — тихий вздох прервал череду желаний, — Раскатала губу, ага…

Юстиэль разжал объятия и потянулся за пледом.