— А если бы кое-кто не забывал об обещаниях и не опаздывал на «немножко», то насладился полным вкусом, а не его остатками в разогретой пище.

Зря Юстиэль об этом сказал… Ему бы по-хорошему сейчас нужно было всеми силами отвлекать внимание девушки от ужина на себя. Акцентируясь на потраченных силах, она снова начинала злиться.

— Мне слишком часто попадаются глады и чародеи на арене, которые роняют башкой в пол, — честно признался целитель. Он и сам иногда поражался и отчасти злился из-за своей ветрености, но как ни старался — окончательно исправиться не получалось. Как если бы верность супруге и отцовские чувства перетянули всё одеяло на себя.

— Но да дракан с ними, чего бы госпоже хотелось теперь? — Юстиэль приосанился и, снова взяв бутылку, долил немного в бокал Теи и в свой. Алетейя вздохнула. Долго злиться на супруга было невозможно.

— Глупышка ты, дурашка… Давай доедим, а потом я уже придумаю тебе страшное и ужасное наказание, — целительница помолчала, а потом лукаво улыбнулась, — или…лучше ты сам думай, что ещё ты можешь мне предложить.

Высказав это требование, Тея продолжила ужин.

— Я могу помыть посуду, — невозмутимо заявил Юстиэль и потянулся за добавкой. Было нечто такое в балансировании на грани и всяческих провокациях вспыльчивой супруги. — И завтра тоже. И на неделе. И даже ту сковородку, в которой иногда готовит Аскольд, — скорчив страшное лицо, продолжил целитель, но под конец не сдержал ухмылки.

— Интересно, где он сейчас… — Тея нахмурилась, отвлекаясь от игривого настроя, который сдуло при упоминании о ввязавшемся в авантюру сыне. Она волновалась за него и злилась, что тот не подает никаких признаков. Сколько раз она пыталась с ним связаться, в конечном итоге говоря в пустоту — «вернёшься — устрою взбучку». Конечно, такое было не впервые. Ему случалось пропадать и на дольше, появляясь через неделю или две, перепачканным, побитым, но неизменно довольным и с оплатой за выполненное задание. Но слишком опасна была очередная затеянная им игра.

— Да всё с ним в порядке, — махнул рукой Юстиэль. Он не хотел рассказывать ей о нескольких десятках мысленных импульсах, натолкнувшихся на холодную преграду. Связаться с сыном у целителя не получалось. — Он ведь НАШ сын. А мы с тобой выходили из более серьёзных авантюр без царапинки… ну практически.

Целитель ободряюще улыбнулся супруге.

— Это да, — слабо улыбнулась Алетейя, стараясь взбодриться. — Будем надеяться, что это он тоже унаследовал.

*

Аскольд, очутившийся у кибелиска, торопливо скользнул в Тень. Так что целитель душ, собиравшийся предложить помощь молодому убийце, только растерянно хлопнул глазами. Отойдя подальше и скрывшись в тени зданий, юноша мысленно потянулся к отцу.

«Пап, нужна помощь. Я в Элизиуме, неподалёку от Храма. Только маме не говори, слиняй незаметно как-то… Я не очень хорошо выгляжу».

Юстиэль внезапно округлил глаза. Каким бы хорошим актёром он ни был, а внезапный зов сына едва не поставил волосы дыбом.

— О… — протянул он, на ходу пытаясь сообразить, как себя вести и как выкрутиться, — что я придумал! Я знаю… как… услужить госпоже, д-да…

«Сейчас буду».

Удивление быстро перетекло в хитрющую физиономию. Целитель сощурился и, загадочно ухмыляясь, поднялся со своего места. Теперь собственная нагота его волновала в меньшей степени.

— Но мне кое-что понадобится для этого, — покусывая губу словно в предвкушении, заявил Юстиэль. — Сложишь тарелки в мойку, пока я смотаюсь до тайника туда-обратно?

Стараясь соблюдать атмосферу туманности, жрец сделал особое ударение на слове «тайник». Тея изумленно округлила глаза. Сказать, что поведение целителя её удивило — ничего не сказать. Жрица заподозрила неладное, но ощущение было настолько смутным, что она отмахнулась от него.

— Хм… Ладно, так уж и быть. Но тарелки сам складывай, вот ещё. Я тебя в гостиной подожду, — отодвинув стул, целительница поднялась и погрозила Юстиэлю пальцем. — Но если ты так думаешь сбежать, то кара будет страшна.

— Ну что вы, госпожа, — целитель отвесил супруге издевательский поклон, но тотчас сморщился — движение отозвалось уколом боли в покусанном лошадью колене. — Арр… сапожник без сапог, — вздохнул Юстиэль и принялся собирать со стола тарелки. А когда очутился рядом с Теей, то чуть склонился и легонько поцеловал её в висок.

— Я быстро, честное слово, — шепнул он, на мгновение скинув личину ехидного «слуги».

Когда тарелки перекочевали в мойку, целитель отряхнул руки и принялся торопливо одеваться. Выглядел он и впрямь одержимым внезапно осенившей идеей. На самом же деле сердце Юстиэля подпрыгивало и падало куда-то в живот. И не разоблачение пугало его, а судьба Аскольда. Что там с ним случилось, что юноша не вернулся домой?..

За невесёлыми мыслями целитель сам не заметил, как уютный дом сменился на высокие строения вечернего Элизиума. Там он бегом направился от привратника в сторону Храма.

Юноша следил за улицей не выходя из Тени. Он ждал, он был уверен, что уж отец-то точно его не подведет и не бросит. Так и оказалось. В момент, когда Юстиэль поравнялся с узеньким переулком, Аскольд цапнул его за локоть и уволок туда, одновременно скидывая покров маскировки.

— Шшш, это я, — приложив палец к губам, зашипел юноша, — вылазка неудачная получилась, огрёб по морде, оружие потерял… Подлечишь меня?

Юстиэль внимательно осмотрел лицо сына. Четыре глубоких пореза тянулись вдоль всей щеки до самого подбородка. На шее тоже были раны. Всё это походило на…

— Какой тебе агрессивный асм попался, — пробормотал целитель, сохранивший полное спокойствие, невзирая даже не крайне печальный вид сына. — Надеюсь, ты его в отместку тоже отделал.

Пока говорил, жрец вытащил из кармана платок и маленькую склянку с целебным зельем. Для начала — стереть кровь и убить заразу.

— Потерпи, — произнёс Юстиэль, когда следы когтей и раны на шее начали слегка шипеть под влажной тканью. Почти сразу же он дополнил эти прикосновения своей лекарской магией. Стоило начаться жжению, как оно почти сразу же сходило на нет. Края и царапин, и глубоких ран на шее юноши срастались. Переулок, где скрылась парочка даэвов, озарился серебристым светом.

— Ну… не то, чтобы, — честно признался Аскольд. — Он был балаурски внезапен и значительно опытнее меня. Но ничего, я его ещё встречу и отметелю.

Фраза прервалась — юноша зашипел, щурясь от боли, но довольно быстро совладал с собой. В конце-концов, и не такую боль ему доводилось терпеть…

— Пап, — отчего-то голос следопыта был встревоженным, — а шрамов ведь не останется? Я не хочу шрамов…

Юстиэль мягко улыбнулся. Он был готов выжечь весь свой запас сил, чтобы без следа исцелить все последствия визита сына в Асмодею. А ещё захотелось найти того северянина и выдрать ему всю гриву и затолкать в глотку, пока тот будет просить пощады…

— Не будет, — светившаяся ярким светом ладонь целителя огладила щёку юноши. Эта магия была сильнее, она была ощутима почти физически и сильно грела, почти обжигая. Но после неё кожа становилась как новая, исчезали даже малейшие намёки на раны. Труднее дело обстояло с горлом — там отметины были глубже и требовали более длительного вмешательства.

— Только будет немного больно, — предупредил Юстиэль. Чем глубже сила эфира пробиралась в плоть, сращивая и восстанавливая повреждённое, тем горячее казалось заклинание. Но как бы то ни было, в силу родственной связи, чары действовали на Аскольда просто замечательно.

— Угу, — Аскольд сглотнул, стискивая зубы. Он был готов потерпеть, лишь бы на драгоценной мордашке не осталось ни малейшей отметины. Немного странным было отношение юноши к собственной внешности, но убийца всегда был несколько щеголеватым, старался стильно одеваться и всегда хорошо выглядеть. Порой это играло ему на пользу, порой — во вред, но отделаться от страха за свою внешность Аскольд не мог.

В глазах уже прыгали серебристо-зелёные зайчики, а на лбу выступил пот. Юстиэль вздохнул и опустил руки. В даре целителя душ определённо были свои плюсы. Будь он рядовым лекарем — вряд ли бы смог помочь сыну в столь короткий срок.