Но безбожие оказалось не из тех, кто при первой неудаче складывает свое оружие. Вскоре после съездов 1926 года в газетах стали публиковаться порочащие евангельских христиан и баптистов статьи, стали выходить ведомственные и правительственные циркуляры. В 1929 году на съезде воинствующих безбожников была принята резолюция: «Религиозные организации, в лице их верхушек, проповедников и активистов, являются политической агентурой и военно-шпионскими организациями международной буржуазии». К ним причислили и евангельских христиан-баптистов. В апреле того же года вышло постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных организациях» (в дальнейшем – законодательство о религиозных культах), резко ограничивающее свободу совести верующих и в Центре и на местах, сводящее на нет живую духовную деятельность.
Власти прекрасно понимали всю неприемлемость верующими этого законодательства, но они и готовили его как главное орудие в борьбе с религией. Для одних верующих это законодательство послужит путем к отступлению, а для других – уголовной статьей. Для тех и других – «яблоком раздора», разделения. Тот же православный вариант с изъятием не только материальных ценностей (молитвенных домов и пр.), но и духовных богатств – мира, любви и единства детей Божиих.
Руководство обоих союзов евангельских христиан и баптистов в лице И. С. Проханова и Н. В. Одинцова к тому времени сделалось нетерпимым в глазах властей. «Последней каплей» в чаше их терпения явилось участие братьев в IV конгрессе Всемирного Союза баптистов в Торонто (Канада) в 1928 году. Некоторые делегаты конгресса, например, И. С. Проханов и Я. Я. Винс, чувствуя надвигающиеся гонения в России, не вернулись из-за границы.
С начала 1929 года власти стали закрывать и конфисковывать издательства и библейские курсы, отнимать молитвенные дома, арестовывать видных работников союзов. В первую очередь, пострадали братья – участники конгресса: секретарь Федеративного Союза баптистов П. В. Иванов-Клышников, А. М. Букреев, Ф. Г. Патковский и др. В обстановке усиливающихся репрессий оба союза евангельских христиан и баптистов в 1930 году прекратили свою работу. В 1931 году они получили разрешение на возобновление своей деятельности, но в соответствии с новым законодательством о культах и при условии введения в руководство новых людей.
Союзу баптистов было разрешено провести расширенный пленум 7 января 1931 года в Москве. Председатель союза Н. В. Одинцов разослал ответственным работникам в регионах приглашение на пленум. Однако сотрудники органов ГПУ на местах вызывали приглашенных братьев в свои кабинеты, выясняли их отношение к Н. В. Одинцову, склоняли к его переизбранию. Неподдающихся обработке делегатов арестовывали и судили или же просто не давали возможности выехать в Москву. Так началось грубое, неприкрытое вмешательство властей в жизнь союзов и общин евангельских христиан и баптистов.
Десятого декабря 1930 года в Новосибирск пришло приглашение на пленум председателю Сибирского Союза баптистов А. С. Ананьину. Обычно от Сибири ездили на пленумы он и Ф. Г. Патковский. Но Патковский был уже арестован и осужден на четыре года, и Александр Спиридонович предложил поехать с ним моему отцу, который нес в то время служение секретаря Союза.
Пятнадцатого декабря вызывают А. С. Ананьина в Новосибирский ГПУ, узнают с кем и когда он едет на пленум, а 18 декабря А. С. Ананьин и мой отец были арестованы и осуждены: первый – на десять лет, второй – на три года. Так ГПУ поступило и со многими другими делегатами пленума. Председателю Дальневосточного Союза баптистов П. Я. Винсу дали возможность приехать в Москву и там накануне открытия пленума арестовали и осудили на три года. («Тропою верности» Г. П. Винса).
Двадцатого декабря того же года в Новосибирск заехал из Омска союзный благовестник С. П. Макаров-Фадюхин. Он должен был устно познакомить братьев с повесткой дня пленума и вместе с ними отправиться в Москву. Узнав об аресте Ананьина и Куксенко, он пошел в ГПУ выяснить недоразумение. Его встретили с большой радостью: «Сергей Петрович Макаров, ой, как хорошо! А мы хотели посылать на вас розыск. Проходите сюда! Вот вам ордер на арест». (Его воспоминания об А. С. Ананьине и Ф. П. Куксенко в нашей семье в г. Казани в 1980 году).
Однако, по милости Божией, пленум Союза баптистов прошел не так, как планировали враги. Председателем снова был избран Н. В. Одинцов, его помощниками – старые и испытанные труженики братства М. Д. Тимошенко и П. Я. Дацко, членами Совета – В. П. Степанов и др. Были введены и новые члены: В. И. Колесников с Северного Кавказа и И. И. Бондаренко из Самары. Возможно, на них и ориентировались органы, когда добивались переизбрания Н. В. Одинцова, но я не нахожу в исторических материалах достаточных оснований для подтверждения этого. Тем более, что они сами получили большие сроки заключения и погибли в ежовских застенках.
Итак, после очередной неудачи заменить руководство Союза баптистов, посеять между братьями недоверие и вражду органам ОГПУ не оставалось ничего иного, как разрушать дело Божие своими руками. В том же 1931 году арестовали М. Д. Тимошенко, 1933 году – Н. В. Одинцова, 1934-м – П. Я. Дацко и В. П. Степанова, 1935-м – В. И. Колесникова и И. И. Бондаренко, и Союз баптистов закрыли.
А что вы можете сказать о Союзе евангельских христиан и его новом председателе Я. И. Жидкове? Они также подвергались гонениям?
– Союзу евангельских христиан также было разрешено провести расширенное совещание в августе 1931 года. Не знаю, склоняли ГПУ делегатов к переизбранию Я. И. Жидкова или не склоняли, но известно, что в 1930 году в Новосибирске прошли аресты не только в общине баптистов, но и в общине евангельских христиан. Был арестован пресвитер М. А. Орлов и еще двое проповедников, в частности, брат Голубь. Он был участником экспедиции вместе с И. С. Прохановым в деле подыскания места для строительства города Солнца в районе устья рек Бим и Катуни на Алтае в 1927 году. Все трое проходили по одному делу с пресвитером Орловым и сидели в разных камерах. Двое братьев были осуждены каждый на три года лагерей, а пресвитер М. А. Орлов был направлен с семьей в Москву для «продолжения учебы сына Ильи в институте и работы Михаила Акимовича во Всесоюзном Совете евангельских христиан» (свидетельство луганского благовестника брата Голубя при встрече с ним в г. Шахты в 1979 году).
Когда я знакомился с уголовным делом А. С. Ананьина и моего отца – Ф. П. Куксенко, осужденных в начале 1931 года, то читал показания на них пресвитера евангельской общины М. И. Орлова, где он говорил так: «Ананьин не скрывал своей ненависти к советской власти. Он не сказал ни одной проповеди, чтобы не поносить ее. Он еще в начале 20-х годов сидел в Омской тюрьме за свою деятельность и теперь мстит за это…» Его помощник Ф. Р. Астахов говорил на допросе почти то же самое. Однако, знакомясь с уголовным делом А. С. Ананьина и моего отца, я не нашел ни одного факта, который подтверждал бы эти ложные показания, в чем именно проявлялась их ненависть и месть к советской власти. Разве только в том, что они зачитывали на собраниях письма заключенных и ссыльных братьев за Слово Божие с описанием ужасных условий голода, в которых они находились, и предлагали членам Новосибирской церкви собирать средства, кто сколько сможет, и посылать им помощь. Да еще Александр Спиридонович дважды изгонял бесов из несчастных женщин.
Итак, М. А. Орлов прощается в 1931 году с Новосибирской общиной и едет с семьей в Москву. Участвует в августе в расширенном совещании Всесоюзного Совета евангельских христиан и входит в его президиум. Основной задачей расширенного совещания ВСЕХ была разработка новых условий работы с учетом требований законодательства о религиозных культах от 1929 года и введение в состав руководства новых членов. Это было похоже на примерку уродливо сшитого костюма-маломерки на великана. «Великан» мучился, натягивая костюм на себя, пригибался, сжимался, – давило со всех сторон! Костюм трещал по швам, но так и пришлось «доходить» Союзу евангельских христиан, а вернее тому, что осталось от Союза, так как поголовные аресты не оставили от него почти ничего. В 1938 году был арестован, осужден на восемь лет и сослан в Магадан председатель Всесоюзного Совета евангельских христиан Я. И. Жидков. Его место занял присланный из Новосибирска М. А. Орлов.
