— Руки выше! Кто тебя драться учил!

Мы кружили по палубе, примериваясь друг к другу, обменялись парой ударов, без особого успеха. Я был старше и опытней, а Герард был сильнее и моложе. Краем глаза я заметил Алисию, наблюдающую за дракой из открытой каюты, и чуть не пропустил мощный удар справа, который бы точно меня уложил.

— Можешь извиниться, — оскалился матрос, пытаясь меня разозлить. Я только посмеялся.

Я изо всех сил двинул ему в живот, но кулак словно натолкнулся на волшебную стену. Герард в ответ попытался ударить меня в ухо, однако я вовремя отскочил, и удар пришёлся по скуле, которая тут же вспыхнула огнём, а в глазах заплясали искорки. Я отскочил на два шага назад и потёр щёку.

— Хочешь ещё? — воскликнул матрос, оглядывая толпу, которая завороженно следила за каждым движением бойцов. Развлечений в море мало, драки вовсе запрещены, но пока капитан не видит, следовало наслаждаться каждым мгновением.

Я поманил его кончиками пальцев. Герард кинулся на меня, размахивая кулаками, а я попытался проскользнуть сбоку, поставить подножку и уронить голландца на палубу. Не вышло. Я получил хлёсткий удар в нос и поспешил уйти от остальных зуботычин и оплеух. На палубу закапала алая кровь, и матросы разразились громкими приветственными криками. Я, разрываясь от переполняющей меня ярости, бросился в почти самоубийственную атаку, осыпая голландца градом ударов, но тут раздался крик.

— Что тут, мать вашу, происходит? Отставить! — рыкнул капитан, и все тут же сделали вид, будто усердно занимаются своими делами.

Мы с Герардом тоже быстро разошлись, словно ничего и не было, но напоследок матрос всё-таки шепнул:

— Ещё поквитаемся.

Капитан прошёлся по палубе, увидел кровь, которую я старательно пытался размазать ногой, и хмыкнул.

— Обоим по десять плетей, — произнёс он будничным тоном, словно никакой драки не было, а плети — это не наказание, а необходимая медицинская процедура.

Герард снова прошипел что-то оскорбительное, а я ладонью стёр кровь из-под носа. Со стороны я, наверное, был похож на каннибала после трапезы. Я встретился взглядом с Алисией, но она не произнесла ни слова и с невозмутимым видом скрылась в каюте.

— На берегу продолжите, — один из матросов-болельщиков хлопнул меня по плечу. — Это же нельзя так просто оставить, верно?

— Ага, — ответил я.

— Если что, я поставил на тебя, — продолжил матрос.

— Спасибо.

— Все против тебя ставят, приз мизерный будет, если ставка сыграет. А вот если ты Герарду морду начистишь, я двадцать дублонов с одного подниму! — улыбнулся матрос.

Я кивнул и продолжил вытирать кровь с палубы. Ставка один к двадцати это даже не шанс. Это вообще без шансов.

Алисия, как обычно, сидела в каюте, изнемогая от безделья и скуки. В прошлый раз, когда она пересекала океан, можно было наблюдать за дельфинами и чайками, резвящимися в морском просторе, играть на скрипке, прогуливаться по палубе, наслаждаясь свежим воздухом. В этот раз она была вынуждена целыми днями сидеть взаперти, в душной и грязной каюте, которая до этого, похоже, служила чем-то вроде кладовки.

Когда я вошёл, леди Монтгомери возлежала на гамаке, заунывно напевая одну и ту же мелодию, что-то из псалмов. Волосы ниспадали с гамака и раскачивались в такт с кораблём и мелодией, и я невольно засмотрелся и заслушался.

— Долго вы, мистер Картер, будете так стоять? — Алисия даже не повернула головы в мою сторону. Она снова перешла на «мистер», обозначая дистанцию, которая с каждым днём росла всё больше и больше.

— Сколько посчитаю нужным, миледи, — ответил я, нарываясь на грубость. Я был зол и унижен, но вдруг понял, что Алисия тут не при чём. — Простите, миледи. Я бы попросил вас в шесть склянок не появляться наверху.

— И пропустить такое развлечение? — удивилась она.

Я нахмурился и сцепил руки за спиной.

— Иначе я буду вынужден вас убить. Выброшу за борт, — жёстко отчеканил я.

— Это угроза?

— Нет, — ответил я. — Вы мой единственный союзник на этой посудине. Не хотелось бы портить отношения.

Она издала звук, похожий на фырканье, смех и всхлип одновременно.

— Не могу дождаться прибытия в Порт-Ройал, чтобы забыть всё это как страшный сон, — сказала она.

— Надеюсь, этот сон будет с хорошей концовкой, — ответил я, стараясь не замечать лёд в её голосе. — Всего доброго. Я вас предупредил.

Вечером, когда нас с Герардом должны были перегнуть через пушку и выпороть, как сопливых мичманов, на горизонте показался парус. Белый прямоугольник появился с наветренной стороны и стремительно приближался. Капитан на всякий случай приказал раздать всем оружие, если вдруг случится бой. Весь груз надёжно привязали, все огни погасили, все матросы терпеливо ждали.

Корабль шёл с запада, на фоне солнца виднелся только силуэт, и я не мог опознать ни форму корпуса, ни оснастку, ни флаг. Только белый квадрат паруса и явно враждебные намерения.

Капитан ходил по палубе из угла в угол, кусая ногти. Если это пираты, то лучше сдаться и сохранить жизнь. Если это английский или французский военный, то лучше уносить ноги. Если это голландский купец, то можно поторговать и обменяться новостями. Но из-за солнца определить, чей это корабль, было невозможно, и капитан нервничал, не в силах принять решение.

Настроение капитана, само собой, передалось и матросам, и вскоре вся команда не знала, что предпринять, пока корабль подбирался всё ближе и ближе. Я, прикрывая глаза от солнца, всматривался в тёмный силуэт, летящий над водой. Наш люггер сейчас шёл на север, к берегам Пуэрто-Рико, а корабль приближался по левому борту. Я видел, что если повернуть к востоку, то при должном везении у нас есть все шансы ускользнуть, но капитан, этого, кажется, не замечал. Старый морской волк расхаживал по палубе из угла в угол.

— Как давно он у вас капитаном? — спросил я матроса, стараясь, чтобы Мартенс не услышал моих слов.

— Полгода, — ответил парень, который поставил на меня свои дублоны, и всё встало на свои места.

Иоханн только учился быть капитаном, и попросту не знал, что делать в такой ситуации. Хотя выглядел как настоящий моряк.

— Кем он был раньше? — спросил я.

— Выбивал долги, потерял глаз, купил себе корабль, — ответил матрос.

— Решил под старость лет поиграть в капитана, — вполголоса произнёс я.

— Услышит — прибьёт, — предупредил парень.

Я снова взглянул на силуэт корабля.

— Это если нас раньше вот эти молодцы не прибьют.

На стеньге корабля поднялся флаг, чёрный то ли от того, что солнце затеняло всё цвета, то ли от того, что в небо взметнулся весёлый Роджер. Громыхнула пушка, приказывая спустить паруса и ложиться в дрейф.

Я вытащил шпагу и пошёл в каюту Алисии. Девушка сидела на бочке, обеими руками сжимая кинжал. В серых глазах я видел твёрдую решимость не сдаваться. Живьём её не получат.

— Прячьтесь, миледи. Судя по всему, это пираты, — произнёс я.

— Вы присоединитесь к ним? — спросила она.

— Не уверен. Некоторые из них хотели бы видеть мою голову на пике. Рядом с Пуэрто-Рико промышлял мой злейший враг. Если это он, то нам обоим не дожить до следующего утра. Хотя, свою «Удачу» я бы узнал.

Корабль качнулся и замедлил ход. Всё-таки Мартенс решил подчиниться.

— Прячьтесь, — вздохнул я.

Алисия замотала головой.

— Это ничего не даст. Я лучше заберу хоть сколько-нибудь разбойников с собой в могилу, — сказала она, и ещё крепче сжала рукоять кинжала, так, что побелели костяшки.

Я вышел, не говоря ни слова. Корабль приблизился на мушкетный выстрел, и я, наконец, узнал его. Это был наш «Мститель», изрядно потрёпанный, но всё ещё грозный. Правый его борт ощетинился пушками, на мачте с ветром играл чёрный флаг, а на палубе, обнажив клинки, стояли абордажники. Я усмехнулся такому повороту судьбы. Меня возьмёт на абордаж собственная команда.

Матросы угрюмо стояли возле мачты, Иоханн, заложив руки за спину, застыл возле фальшборта, словно каменное изваяние. Я встал в дверях каюты, заслонив выход. «Нереида» спустила флаг и терпеливо ждала, качаясь на волнах Антильского моря.