Том пытался представить — как на его месте поступил бы другой человек, у которого все детство, как швейцарский сыр, состояло из одних сплошных дырочек. Возможно, Йорг тоже терзался этой мыслью, так же как делал сейчас его сын.
Том жалел, что так плохо помнил симптомы папы, он был слишком мал, чтобы понимать все уже тогда, даже несмотря на свою одаренность. И что нужно делать теперь — забыть? Попытаться разобраться?
Что было плохого в том, если просто посмотреть отрывки памяти как кино? С помощью них Том мог бы понять, как именно угодил в больницу на Хеллоуин. И почему Йорг набросился на него тогда, в психушке. Нельзя упускать такой шанс!
Впрочем, существовала еще одна ниточка к прошлому — та самая, от которой тянулись все эти связанные события, меняющие все их жизни. Эверетт. Возможно, стоило сначала съездить туда.
Порыв ледяного ветра гнал по улице мелкий мусор. Пока Том брел прочь от кованых ворот на территорию колледжа, этот порыв неожиданно швырнул ему в лицо газету.
Том хотел, было, уже выбросить ее, но тут взгляд зацепился за строчку, случайно мелькнувшую перед глазами. «Не хотите возвращаться в прошлое? Хотите решить все свои проблемы и жить новой жизнью? Хотите забыть про то, что вас тяготило? Наша клиника психологической помощи поможет вам!»
— Да, только в клинику мне и осталось, — буркнул Том вслух, комкая лист и выкидывая его в ближайшую урну.
Он сунул руки в карманы, заметив, что уже вывернул на нужную ему улочку. Еще пара кварталов и он будет у себя — в их с Тревором мрачной готичной берлоге.
Впереди были выходные. Целых два дня, которые можно потратить как угодно.
Мысль со скоростью света созревала в голове, и в итоге, Том принял решение. Все же это оказалось большой удачей, что Симона оплатила счет, у Тома остались некоторые деньги, коим он уже нашел применение…
========== 2011 год, 5 февраля, суббота ==========
Ghost town and haunted love. ©
— У меня только рюкзак, — Том похлопал по сумке, давая водителю понять, что больше вещей у него не было.
Он сел в такси у автобусной станции и с улыбкой посмотрел за окно, на такие знакомые места, не изменившиеся пейзажи зеленого штата, который был ему домом значительную часть его жизни. Здесь Том чувствовал, как сильно он на самом деле изменился, повзрослел и стал по-другому смотреть на многие вещи. С этим местом было связано так много — эмоции, память, привязанность, опыт, который был получен разными путями.
Эверетт звал его так часто в последние дни. Глядя за окно, Том понял, что соскучился по этим местам. К тому же — отрицать это было глупо — он действительно хотел увидеть Билла.
Тому удалось закрыть свои чувства на замок, ненадолго, через много лет после переезда, когда их общение плавно начало сходить на нет, и тогда безумная тоска по лучшему другу немного угасла — по крайней мере, прекратила доставать и днем и ночью. Но что-то изменилось, когда Том снова увидел его рядом с собой. Хотелось посмотреть, как Билл живет теперь. Интересно, ему понравится сюрприз?
Том усмехнулся этой мысли. Таинственности затее прибавляло то, что о местонахождении Тома никто не знал, а Тревор был инструктирован прикрывать его в общежитии.
C этой мыслью, парень расслабленно откинулся на спинку дешевого сиденья такси, прожженного сигаретами в двух местах. Он старался не нервничать. Отель на одну ночь ждал его. Пары начинались только в понедельник. Задания делать было не нужно. Все в норме — жизнь хороша, он катил по тихим улочкам, разглядывая через окно знакомые места и свою старую школу.
Том только надеялся, что найдет Билла, где и ожидал — в автомастерской его отца, хотя по дороге решил, что отложит сюрприз. Сперва он решил навестить Ханну Махоуни, эта мысль пришла ему в голову уже здесь, когда он проезжал мимо ее дома. О ней было мало что слышно после аварии.
— Спасибо! — Том похлопал такси по капоту, расплатившись с водителем.
Дом Ханны остался прежним, внешне ничего не изменилось в этом маленьком белом коттедже. Том поправил рюкзак, понадеявшись, что его здесь встретят в этот ранний час в субботу.
На его удивление, дверь открылась сразу же как только он оторвал палец от звонка. На пороге появился отец Ханны — рослый мужчина в очках. Тому бросилось в глаза, что он сильно сдал, на лице его обозначились морщины, левое плечо чуть опустилось. Еще шесть лет назад он выглядел моложавым, подтянутым, в самом расцвете сил, а сейчас больше походил на разочарованного в жизни старика с выцветшими глазами.
— Мистер Махоуни, доброе утро! — Том протянул руку. — Я – Том, если помните, МакГрат.
— Я прекрасно помню, кто ты, парень, — довольно резко ответил мужчина, не приняв протянутую ладонь. — Говнюки, из-за которых Ханна провела в больнице полжизни!
Том опешил. Он ожидал чего-то подобного, при самом худшем раскладе. Но не до такой степени, пожалуй.
— Я… Да, простите, что так вышло, — Том убрал руку почесав ею затылок. — Я просто…
— Простите, что так вышло? — мистер Махоуни огляделся и вышел, стараясь не повышать голос, чтобы его семья не услышала этот шум. — Простите? Ты с твоими дружками только и знал, как портить жизнь окружающим. Вы пакостили и разрушали все на своем пути! Что тебе здесь надо?
Он вышел на крыльцо и слегка прикрыл за собой дверь.
— Проваливай отсюда, говнюк мелкий, туда, откуда приехал. И не суй свой нос в наши жизни!
Том сделал еще шаг назад, оступаясь и поскальзываясь на траве.
— Кто там, Джордж? — дверь за спиной мужчины открылась. На пороге показалась мать Ханны — тоже изменившаяся до неузнаваемости. По крайней мере, седых волос на ее голове прибавилось.
Увидев Тома, она остановилась, как вкопанная. Парень с брейдами понял, что и она его узнала без ошибки.
— Никто, дорогая, иди в дом, — обернулся мужчина. — Это ошиблись адресом.
— Том приехал, — ледяным голосом констатировала миссис Махоуни.
— Здравствуйте. Я пришел поздороваться с…с Ханной и с вами, но мистер Махоуни не разрешил. Я уже ухожу.
Том сделал попытку уйти. Намеки такого рода он понимал прекрасно.
— Отчего же, — догнал его ледяной и острый, как бритва, голос женщины. — Иди зайди. Поздоровайся с ней. Если сможешь добиться чего-то вразумительного.
— Это плохая идея, Маргарет. Иди в дом, — муж положил руку ей на плечо.
— Нет, Дордж. Это невежливо, прогонять гостя. Пусть пройдет! Он уехал так поспешно. Если я правильно помню, вы с Ханной даже не попрощались?
— Да, мы не прощались. Мама забрала меня отсюда. Но я правда пойду. Простите за… За все.
Внезапно из дома раздался какой-то несусветный скрип и грохот, будто изо всех сил кто-то свалил на пол полку с посудой.
— Ханна… — тихо вздохнула миссис Махоуни, прижав руки к губам.
И она, и ее муж, тревожно переглянувшись, побежали обратно в дом. Том подумал некоторое время. Уйти или остаться? Внутренний голос выдавал предупреждения, мигая большой красной лампочкой. Но вдруг нужна помощь?
С этой мыслью он сделал несмелый шаг через порог.
Картина, открывшаяся взору выглядела поистине ужасно. В кухне, посреди горы посуды, лежало перевернутое инвалидное кресло. Его колесо, совершало обороты вокруг своей оси, замедляясь с каждым новым кругом. Под креслом кто-то глухо стонал, Том увидел лишь тонкую, сухую руку, которая высунулась из-под обода. Ладонь проехалась по осколкам, разбросанным по полу и истошный крик прорезал тишину помещения. Кровь с глухим «кап — кап — кап» забарабанила по полу, стекая с тонких пальцев.
— Мама-а-а-а. Я не могу встать, мама! Почему я не могу встать? — застонал женский голос, который Том узнал несмотря ни на что.
Он в ужасе признал в этом парализованном существе свою старую подругу — некогда веселую светловолосую блондинку со спокойным характером.
— Ханна, ну сколько раз тебе говорить. Ты не встанешь. Никогда в этой жизни! Может, хватит, пытаться? — миссис Махоуни хотела поднять кресло, беспомощно толкая его набок. — Не поможешь мне? — гневно зашипела она на мужа, когда ее попытки ни к чему не привели.
