Нужно было всё же принять мамино предложение и проверить, что там сегодня на обед… Он ещё раз обернулся на соседский забор и с улыбкой побежал в дом.

A smile is a curve that sets everything straight.

~Phyllis Diller

Улыбка — это изгиб, который позволяет видеть многие вещи прямо.

***

Симона весело взглянула на своего сына, пока разогревала в микроволновке две порции замороженной еды.

— Уже познакомился с новыми соседями? — поинтересовалась она, пока сын сидел, уставившись в окно. На губах мальчика играла лёгкая, задумчивая улыбка.

Конечно же, Симона услышала лай, доносящийся с заднего двора, и через минуту подошла к окну, чтобы посмотреть, что там происходило. То, что она увидела, удивило её: Симона никогда не замечала за своим ребёнком особого желания к общению, он был не очень социальный.

— Да, странный парень какой-то. Живёт со своим отцом, с братом. Похоже, что тоже неполноценная семья, как и мы… теперь… — тон Тома стал затихать к концу фразы, он заметил, что плечи матери от этих его слов опустились немного. — Пёс у него прикольный зато! Собственно, если бы не он, Билл бы со мной и не заговорил…

Он быстро рассказал матери его небольшую историю знакомства с соседским мальчишкой. Симона улыбалась и кивала, радуясь, что неподалёку будут, наконец, жить дети возраста её сына.

— Слушай, тогда как ты смотришь на то, чтобы… — она открыла микроволновку и достала из неё готовый быстрозамороженный обед, — приготовить что-нибудь вкусное и заглянуть к соседям, чтобы с ними познакомиться? Когда мы немного разберёмся и рассортируем вещи, конечно.

Перед Томом приземлился пластиковый контейнер с аппетитно дымящейся курицей и овощами.

— Нууу… Может быть, — Том опустил нос в тарелку.

— «Может быть», — это не «нет». Подумаем об этом на досуге, хорошо? — Симона погладила сына по голове.

На том они и порешили.

========== 1996 год. 17 августа, суббота ==========

Случай представился через пару дней, когда на улице вовсю светило солнышко, а время переползло уже далеко за полдень.

Все эти два дня и Симона, и Том были сильно заняты, доводя до ума свой новый дом и расставляя мебель так, как было нужно. Том провёл всё это время, бесконечно перетаскивая, прибивая, подкрашивая, развешивая, расстилая и сдвигая с места на место разные предметы. Они с мамой дико вымотались, так что сил под конец дня у обоих оставалось только на то, чтобы еле-еле доползти до своих комнат и заснуть мертвецким сном.

Том обжил свою комнату, Симона поселилась по соседству. Плюсом нового дома стал подвал. В их старом коттедже не было такой роскоши, и Симона, увидев новшество, едва не лишилась чувств от счастья — она наконец получила помещение для хранения своих кистей, красок и мольбертов. На досуге она занималась искусством, хотя основной ее работой оставалась экономика, иногда она рисовала картины, которые в дни домашних распродаж уходили на ура с молотка.

Теперь всё это с комфортом разместилось на колоссальной территории нового дома.

***

После обеда, когда мать и сын, уставшие, но довольные, опробовали свою новую старую плиту и сидели в кухне, размышляя, что делать дальше, Симона с заговорщическим видом извлекла из духовки какую-то подозрительную тару, накрытую фольгой.

— Ты ещё не передумал насчет того, чтобы пойти познакомиться с соседями?

— Сегодня?

Миссис МакГрат кивнула.

— Сегодня суббота, думаю, самое время. Иначе придётся ждать до следующих выходных, ведь мне нужно выходить на работу.

Вспомнив про забавного соседского мальчишку, Том улыбнулся и поднялся со своего стула.

— Ладно. Как скажешь… — он потянулся и взял маму за руку.

Едва ступив на соседний участок, они поняли, что их уже ждали. Знакомая чёрная стрела полетела в их сторону..

— Мама, это Бастер, — Том поспешно юркнул за мать, которая засмеялась и нагнулась погладить домашнее животное.

Пёс радостно вертелся вокруг гостей, не давая сойти с места, пока на этот шум не приоткрылась входная дверь и оттуда не показался мальчишка. На вид он был чуть старше Билла, высокий, темноволосый и довольно крепкий парень в майке “Чикаго Буллс” и кепке, развёрнутой козырьком назад. Сразу за ним вышел мужчина, тоже высокий, коротко стриженный, широкоплечий. Он озадаченно посмотрел на пришедших.

— А ну иди сюда, дурной пёс, — хозяин дома моментально оценил ситуацию и оттянул собаку. — Я прошу прощения, вы, должно быть, наши новые соседи. Этот зверь не очень воспитан, хотя вообще редко ведёт себя так с незнакомыми.

— Мы въехали несколько дней назад, — объяснила Симона. — Прошу прощения за вторжение. Меня зовут Симона, Симона МакГрат, — она протянула руку, дожидаясь, когда её пожмут.

— Очень приятно, меня зовут Гордон Мёрфи. Это — мой старший сын, Тайлер.

Тот всё это время так и стоял в дверях, не сделав ни шагу в сторону новых знакомых. Тому, который находился на полшага позади матери, не очень понравился этот мальчишка, он смотрел как-то недобро, совсем не как Билл. Вся его поза выражала напряжённость и недовольство, словно грозовая туча нависла в солнечном небе, хотя ещё с минуту назад в лазурной вышине не проглядывало ни облачка.

А вот Билла видно не было. Словно прочитав подобные мысли, Гордон повертел головой в поисках младшего сына. Не обнаружив того, он чуть посторонился в дверях.

— Мы и сами собирались наведаться к вам, узнать — не нужна ли помощь. Но раз уж вы оказались первыми, почему бы вам не зайти? Я уверен, мои мальчики будут рады, что у них появится новый друг, — он перевел глаза на Тома. — Как тебя зовут, парень?

Симона отошла немного в сторону и представила сына.

— Это Том.

— Здравствуйте!

— Здорово, парень, — Гордон протянул ему ладонь. – Ну вот, теперь незнакомцев среди нас точно нет. Значит, полагаю, вы можете зайти.

Тайлер, стоявший в дверях, закатил глаза и немедленно скрылся из виду. Как только он исчез, будто лопнула натянутая струна и снова стало легче дышать. Гордон сделал широкий жест рукой, и небольшая компания прошла в дом.

— А ты — марш в свою будку, — напоследок мужчина шутливо подтолкнул кроссовком пса. — И не бросайся на людей, а то будешь сидеть взаперти.

Бастер всё понял. Он радостно гавкнул и засеменил куда-то по своим собачьим делам, вынюхивая что-то на подъездной дорожке.

Том осмотрелся. Дом был по расположению точно такой же, как их — первый, второй этажи, справа кухня, слева гостиная. Выход во дворик, лестница на второй этаж — несколько спален, ванная, спуск в подвал. Ничего примечательного.

— Билл! Не пойму, куда всё время убегает этот мальчишка. Помнишь, что я тебе говорил про вежливость? — Гордон повысил голос в ожидании, что его младший сын покажется на вид.

Внезапно Том заметил краем глаза, как что-то мелькнуло в проходе слева, как раз там, где находилась гостиная. Сквозь неплотно запертые двери сверкнула встрёпанная чёрная шевелюра — торчащие во все стороны, как колючки ёжика, волосы и большие тёмно-карие глаза. Впрочем, как и в первый раз, они со скоростью молнии скрылись из виду.

— Билл, — Гордон повернулся на шорох, — немедленно вылезай. Хватит прятаться там, иди и поздоровайся с нашими гостями.

Мальчик показался из своего укрытия, только не полностью. Сначала из-за дверного косяка высунулся нос и один карий глаз.

— Билл… — Гордон угрожающе свёл брови.

— Выходи, не бойся, мы тебя не обидим, — подбодрила Симона, увидев такое замешательство.

Билл понял, что на него смотрит уже три пары внимательных глаз, и скрыть своё присутствие никак не получится. Вздохнув, Билл действительно вышел, осторожно, будто бы ему на самом деле пригрозили винтовкой. Опустив глаза, он упорно рассматривал шнурки своих кроссовок.

— Здравствуйте, — его шёпот прошелестел по комнате, больше похожий на дыхание, чем на реальный голос.

— Привет. Меня зовут Симона, — доброжелательно поздоровалась миссис МакГрат.

Мальчик ничего не ответил, просто попятился немного, ковыряя носком ботинка край коврика.