Клио Норвуд чувствовала себя стеклом: ее тело было так напряжено, что малейшее прикосновение, казалось, может разбить ее на осколки. Сжав пальцы в кулаки, Клио огляделась по сторонам. Их встречу прервала секретарша Джексона – Эшли. Она сообщила о приходе очередного важного клиента. К слову, теперь Эшли тоже нигде не было видно. От неприятного предчувствия по спине пробежал холодок.

За окнами Эмпайр-стейт-билдинг горел огнями Нью-Йорк. Город, ставший для Клио родным за последние десять лет. Он наполнял ее силой, особенно когда Клио прокладывала свой путь после окончания Колумбийского университета. Нью-Йорк помог справиться с неоправданными ожиданиями молодой и наивной девушки, которой она была тогда.

Но сейчас даже этот город не помогал отделаться от мрачных ощущений и предчувствий. Лишь вчера вечером Джексон вернулся из трехнедельной заграничной командировки. Он выглядел мрачнее тучи. По его словам, главная сделка последних пяти лет прошла мимо него.

Сегодня они почти не общались: весь день Джексон был занят работой. А вернувшись в квартиру, где они жили уже год, сразу попросил Клио приготовиться к этой треклятой вечеринке. Скорее даже, не попросил, а приказал одеться как можно скорее. Эта привычка с каждым днем все меньше нравилась Клио. Но все же она понимала, какой стресс приносит Джексону бизнес с недвижимостью. Он нес груз тяжелейшей ответственности, и в этом Клио тоже отдавала себе отчет.

Итак, несмотря на недельный грипп, ей пришлось привести себя в порядок к очередному светскому ужину. Клио знала: там она нужна Джексону, чтобы убедить миссис Алькотт – старую подругу ее родителей – нанять Джексона в качестве личного агента по сделкам с недвижимостью. Учитывая, сколько особняков у семьи Алькотт, Джейн Алькотт была манной небесной для пошатнувшейся карьеры Джексона.

Но вот ужин уже подходил к концу, а пообщаться с Джейн так и не получилось. В какой-то момент появилась пресловутая Эшли и бесцеремонно утащила Джексона, как какую-то личную вещь.

Клио в сердцах выругалась. Она знала: Эшли – лишь вершина того айсберга, что уже начал вырастать между ней и Джексоном. Клио не любила устраивать сцен. Ей не нравилось привлекать к себе внимание, и она не терпела жалость со стороны других.

Когда в зал вошел высокий, широкоплечий мужчина, Клио замерла.

Стефано Бьянко.

Первым порывом было направиться к лифту и покинуть мероприятие прежде, чем он ее заметил. Сегодня Клио была не в настроении общаться со старыми друзьями.

Стефано, Кристиан, Рокко и Зайед называли себя «Колумбийской четверкой». Они подружились в Колумбийском университете, и со временем все четверо превратились в успешных, невероятно богатых, а посему и завидных холостяков, для которых весь мир – игра, а самые красивые женщины всего лишь игрушки.

Но когда-то Клио знала их другими людьми. Четыре года они вместе учились в этом университете. Тогда она видела их каждый день и делилась с ними своими сокровенными мечтами и страхами.

Зато чего Клио не знала – это почему ей захотелось бежать при виде одного из бывших друзей. Но бежала ли она от Стефано или от того, кем он стал?

Стефано Бьянко смотрел на манхэттенские огни, крепко стиснув зубы. Вибрирующий пульс города навеивал воспоминания о старом добром времени, когда он и три его лучших друга вместе учились в университете. В этот раз воспоминания были настолько живыми, что на несколько секунд у Стефано перехватило дыхание.

Глава мультимиллионной империи, он не мог совсем не приезжать в Нью-Йорк. Но все же поездки сюда пытался сократить до минимума.

К примеру, сегодня у него была причина находиться здесь, на самом верху Эмпайр-стейт-билдинг. Он должен был остановить Джексона Смита.

Стефано помнил бледное лицо своего помощника Марко, когда тот лежал на больничной койке после попытки самоубийства. Помнил он и глаза пятилетней дочери Марко, когда та спрашивала Стефано, что случилось с ее папой.

Никогда раньше он не чувствовал себя таким беспомощным.

Именно Джексон довел Марко до отчаяния. Он лишил его всех средств, и Марко не видел другого выхода.

С тех пор чувство вины съедало душу Стефано, как медленнодействующий яд. Если бы тогда, годы назад, он нашел способ остановить Джексона… когда тот пытался оставить без денег его самого.

Тогда в жизни Стефано затянулась черная полоса. Предательство Серены, чувство вины, не позволявшее вернуться на Сицилию к родителям, и бесконечные часы работы, чтобы довести до конца хоть одну выгодную сделку.

Коварство Джексона оставило неизгладимый след в душе Стефано. В этот раз Джексон должен быть остановлен, чего бы это ни стоило.

Тот тем временем как ни в чем не бывало смеялся с группой американцев в нескольких метрах от Стефано.

Невысокая блондинка в джинсах и узкой футболке оттащила Джексона в сторону. Лицо его в ту же секунду как будто сделалось серым. Джексон нагнулся к высокой рыжеволосой девушке и что-то прошептал ей на ухо.

«Наверно, извинился», – предположил Стефано. Девушка резко отвернулась и пошагала в сторону. Судя по всему, извинения не были приняты.

Стефано видел, с каким злобным лицом она уходила прочь. Он также видел, какое сильное напряжение сковало ее плечи. И в том, как она несла себя в сторону лифта, читались достоинство и самоуважение.

Лицо девушки имело форму идеального овала, а глаза горели, как изумруды. Когда она улыбалась, один уголок ее рта лукаво приподнимался, словно в насмешке.

Клио Норвуд.

Девушка, которую Стефано не удалось укротить когда-то.

Каждая клетка его тела будто пришла в движение от внезапной тревоги; как будто кто-то неожиданно подошел сзади и ударил его электрошокером. Какого черта Клио делает с Джексоном Смитом?

В голове пронесся хоровод самых разных догадок. О коварности Джексона Стефано знал не понаслышке. Он машинально последовал за рыжеволосой подругой из прошлого. Но вдруг остановился, поняв, как опасно колотится в груди сердце, а легким не хватает кислорода.

Клио выглядела потрясающе, как и всегда. Разве что немного похудела.

Воспоминания привели Стефано к событиям десятилетней давности. Когда он с тремя друзьями самозабвенно познавал мир и населяющих его красавиц, у Клио их рассказы о подвигах на любовном фронте вызывали лишь смех и колкие шутки. Вероятно, поэтому она не оценила его ухаживаний и отвергла все попытки интимной близости.

Поэтому столь невероятно было видеть Клио в компании Джексона Смита.

Нетерпение взяло верх, и Стефано догнал рыжеволосую красавицу, когда та миновала выход.

– Сiao, Клио.

Он аккуратно взял ее за руку, чтобы повернуть, и почувствовал дрожь, пробежавшую по телу Клио. В ее зеленых глазах одновременно читались испуг, злоба и смятение.

Несколько долгих секунд понадобилось ей, чтобы прийти в себя.

– Стефано, вот так сюрприз. Я не знала, что ты в Нью-Йорке.

В акценте Клио всегда было столько шарма, что он пробирал Стефано до глубины души. Сейчас, услышав эти британские нотки в ее речи, его накрыла волна приятных ассоциаций из прошлого. Но так же отчетливо, как акцент англичанки, Стефано различил в ее голосе фальшь.

– Ты бы знала, если б звонила хоть изредка.

– Кто мог бы позвонить, так это ты, – парировала Клио. – В Нью-Йорке теперь мой дом, а ты наведываешься сюда раз в год по обещанию.

– Это верно, но ты даже не приехала к Рокко на свадьбу. Неужели твой новый… – Стефано запнулся и продолжил: – Образ жизни не оставляет времени на старых друзей?