ДРАМАТИЧЕСКАЯ ПОЭМА

В тебя ветер надышит думу…

Александр I- сын и наследник царя Аминты, царь Македонии(до 450 г. до н. э.).

Гигея-сестра Александра I.

Мардоний-военачальник персов.

Павсаний-эллинский стратег при Платеях, спартанец.

Лампон, сын Пифея, знатный эгинец.

Дух Пердикки, родоначальника македонских царей.

Демарат, сын Аристона, — изгнанный спартанс-кий царь, бежавший к персам.

Левтихид, сын Менара, царь Спарты.

Телохранители(стража) и слуги.

Шатер Александра. Он один.

О,Боги! Дайте силы мне

и проведите сквозь тьму

мерцаний, свет определив,

хотя бы полосой тумана.

Решите Свету быть или не быть.

Мы в хаосе безбрежном пребываем

уж много лет, владея, не владеем,

имеем власть, иль призраки ее

нам только снятся в чудном

поднебесье. А власть как и любовь-

оправданы всегда. Здесь нет запрета

преступлений.

И если завтра персы победят,

то новой Македония не встанет,

Павсания победа нас страшит

не потому, что в этот миг мы с персом.

Эллины, погибая, в мифах оживают.

Их кровь собой окрасила века

в преданиях Богов, даруя им бессмертье.

Меня, Павсания и Демарата,

(хотя я — царь, а Демарат-предатель,

бежавший к персам царь-изгнаннник

Спарты, Павсаний, избранный стратег,)

Деметра в битвах охраняет.

Без правой веры-жизнь земная скорбь,

но геоманты будто предсказали победу

славному оружию эллинов.

Что делать, если победят мои собратия

по крови от предков? Как быть тогда

гостеприимцу афинян? Здесь нужно

как-то оправдаться!

(Луч света падает на медное зеркало в шатре).

Дух Пердикки в медном зеркале.

Пердикка.

Тебе внимательно внимая

как славному потомку моему

скажу теперь: "Сомнений червь

плод ядом отравляет и заставляет чувства усыхать. Когда Гаван и Ареоп как братья старшие послушались меня, то мы за пазухой луч солнечного света с собою унесли как плату македонского царя.

Не понял он, что это означает конец их царственному дому. И воцарение меня! Отсюда кровь в тебе эллинов!

Не тьма, но хитрость злых теней волниста и легка, как русый цвет волос, как два клинка пылающих с неострыми концами.

Ты отомстишь за фермопильского героя, чей череп оскверненный острыми гвоздями прибит был к тамошней скале Мардонием-персидским полководцем.

Прощай. Решимость обретет познанье правды, сотканой сомненьем.

Обороняясь, достигай высот, где нет любви, а есть любовь терпенья(исчезает).

Александр. О,Боги! Это знак владыке, славе, чести земных властителей. — Их призрачен удел без откровений силы духа отживших наших мудрецов-героев отшумевших битв.

Входит Демарат.

Демарат.

Каких героев ныне поминает

наш мудрый царь и родственник теперь?

Александр.

О,Демарат! И много ты услышал, пока в ша-тер входил? И правду говорят, что слухи, воз-никая, вначале тешатся в сознании твоем.

Демарат.

Да. Пенье внятное, невнятное во мне сначала слышится то рядом, то снаружи.

Любовь дурная сделала меня посмешищем для своего народа. Дверь Родины захлопнулась, и я несу Судьбу, но по кривым дорогам.

Александр.

Не лги Богам, наш гордый Демарат.

Тебя Деметра не простит, ты знаешь,

Лукавство тешит гордость, а не сад

той жизни, где ты отцветаешь.

Я многое хотел бы здесь понять….

Тебя Судьба забросила в наш лагерь,

И царь царей тебя вдруг возлюбил,

дав должности богатые кормиться

за то, что ты ему о Спарте изрекал,

не теша сердце сластолюбцев.

Демарат. Нет, правда. Я не лгу.

Ведь ты, родня, и я тебя люблю,

тебя еще я больше полюбил,

когда мой дух любовью охватил

пожар к твоей родной сестре.

Не ожидал, не думал возродиться

я после всех превратностей судьбы,

чьи так уста и мрачны, и немы.

Александр.

На все судьба Богов.

Когда я был проксеном афинян

и граждан их чтил в царстве Македонском,

Мардоний, разрешая наш союз,

стремился афинян поссорить

с вашей Спартой, которая оружием владея,

не знает мудрости афинских философий,

но ограждает тело мудростью меча.

Демарат.

Не возглашай о Спарте анекдотов!

Мы в "Илиаде","Одиссее" мыслимся еди-ным народом греков, в мыслях мы-эллины!

Александр.

Да будет так! Но млечен наш союз.

Не правда ли?

Ты персам помогаешь.

Ты выброшен из собственной земли.

Демарат.

Но как!?

По злобе и коварству

царей спартанских Клеомена с Левтихидом!

Александр.

А может быть по промыслам богов?

Отец твой, смелый Аристон,

потребовал от друга клятвы

за дар жемчужены чудесной

беспрекословно даром отдарить.

Тот дар и выбрал он у друга своего Агеты-его жену. Вступивши в третий брак,

жену живую сделал отпущенкой!

Когда же новая супруга тебя на свет сей принесла, прикинувши на пальцах,

он воскликнул: "То сын не мой!"

Эфоры, те слова услышав, внимания на них не обратили. Ведь весь народ спартанцев же-лал наследника в то время Аристону.

И по кончине Аристона вступил тогда ты на престол!

Демарат.

Но Зевсу в жертву я принес быка.

Я внутренности этого быка, еще кипевшие своею прошлой жизнью, вложивши в руки матери своей, спросил ее: "Геркейским Зев-сом заклинаю, молю тебя, открой мне правду и скажи, кто мой отец по истине рожденья?"

И по сей день ее слова горят во мне: "Сын мой! На третью ночь как введена была я к ложу Аристона, ко мне явился призрак схо-жий с ним. Возлег со мной и увенчал вен-ками, затем исчез. Меня увенчанной увидя Аристон, услышав клятву мною данную ему и прорицателей сказанье, сам понял-дело божества свершилось: отец твой-или Арис-тон, или герой из рода Аристонов-Астрабак".

Александр.

Нет, нет! Ты истый Аристон! Не ты ли брак у Левтихида расстроил хитростью.

Похитил с ним обрученную Перкалу. И эту женщину сам в жены взял? Затем прогнал ее. И вот моя сестра Гигея, к которой стратью ты опять же воспылал, тобою отнята у перса хитрого-Бубары.

И все за прелести твоих речей царю царей?

Демарат.

Изволишь ты шутить?

Ведь этот Левтихид под клятвою дал в храме заверенье, что я не сын из рода Аристона.

Его подговорил безумный Клеомен.

А в Дельфах сам настолько исхитрился,

что пифия послам на этот же вопрос ответ свой ложный изрекла: "Да, Демарат, не сын ты Аристона".И вот лишился я престола.

Александр.

Но Клеомену можно и роптать.

Ведь это ты войска из Элевсина отвел,

а в трусости его сам обвинил. Затем возвел

на Клеомена клевету, что не желает он

смирить эгинцев,

желавших персам быструю победу, а сам, вдруг, к персам вскоре убежал.

Демарат.

Я действовал как ты. Явились персы

к вашим македонцам и, бражничая, заорали вдруг: "Вина и явств нам мало, македонцы! И коли вы как мы, то и давайте нам наложниц, ваших жен. Встречайте нас как мы встречаем вас…в утехах".

Александр. Тогда я очень просто поступил.

Я в женские одежды безусых юношей как женщин приодел и дал кинжалы им. Бес-следно исчезли персы и послы царя.