- О, вот это да. И в нашем застоявшемся мирке случаются перемены, - философски заметил Арнольд, один из стражников.

- Видимо, это так. Что ж, господин ждет меня. До встречи, - Элис усмехнулась, и каблучки вновь застучали по каменному полу.

Как только девушка отошла на приличное расстояние, стражники с увлечением принялись обсуждать полученную информацию. Они веселились и комментировали, шутили и выкрикивали кое-что специально для Беллы, хотя, каждому из них было понятно и без того, для чего именно Элис забрела вдруг в их уединенный уголок. И еще одно: Белла была вампиршей, она все прекрасно слышала и сама. Все. До единого слова.

Она лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку и, надрывно всхлипывая, ревела. Сначала она пыталась заглушить свои рыдания: ей не хотелось, чтобы эти шакалы за дверью стали свидетелями ее боли, слышали ее слезы и причитания, но потом она сдалась и перестала обращать на это внимание. Ей было плевать, что о ней подумают. Но каждая их фраза била прямо в сердце, выворачивала душу и сжигала в погребальном огне.

Белла пожалела, что стала вампиром. Розали оказалась права: Белла пожалела.

Но еще больше девушка жалела загубленные жизни Эдварда и Джейкоба. Она была виновата, но они пострадали безвинно, из-за нее. До этого никто не говорил Белле, что Эдвард реализовал свой давний план; она наслаждалась счастьем со своим оборотнем и пребывала в блаженном неведении. Ей казалось, что, если счастлива она, то счастлив и весь мир, а, может, Белла просто не думала ни о чем, забыв о мире вообще. Как бы то ни было, правда оказалось ужасающей, а Элис во всем права.

Это она, Белла Свон – убийца и развратница. Она испортила жизнь стольким людям. И всего этого уже не вернуть назад, не загладить вину, не сказать «прости»… Эдварда и Джейкоба больше нет.

Больше некому прощать.

Белла проклинала свою жизнь и саму себя за то, что она вообще родилась на свет, за то, что переехала в Форкс, влезла в семью вампиров, влюбилась в Эдварда, а потом его разлюбила и бросила, побоявшись объясниться лично, побоявшись посмотреть в глаза.

Ее вина была огромна, и ничто в этом мире уже не могло ее искупить.

Белла была рада только одному: она понесет наказание. Белла знала, что не сможет жить без Джейкоба, не сможет жить, зная, что натворила так много зла, что ей просто не дадут жить спокойно в замке Вольтури. И Белла была готова на все: на любую боль и на любые унижения, лишь бы только хоть немного это наказание приблизило ее к той мере боли, которую она причинила всем остальным.

Джейк, Эдвард, все Каллены, Элис… Белла не смеет даже просить у них прощения, и она никогда его не получит. Это правильно. Но, может, наказание Аро будет достойным и тогда кто-то там, на небе, сможет простить ее.

Белла просидела так очень долго. Она думала, выла от боли, кричала в голос, кусала бессмертные губы и хваталась за волосы в попытке вырвать их, за голову - в надежде свернуть себе самой шею, но ничего не выходило.

Со временем, она успокоилась, ровно села на кровати и уставилась в стену. Ей оставалось лишь вечно терзаться своей болью от потери любимого, виной за его гибель и гибель бывшего возлюбленного и просто быть. Смотреть в немую стену, потому что другого не остается: все уже сделано, ничего не исправить, и пути назад нет.

Белла сидела в небольшой, но неплохо обставленной комнате без окон и мертвым взглядом смотрела перед собой.

За дверью одни стражники сменялись другими, мусолили подробности ее жизни и вины и громко хохотали. Ей было уже плевать. Она это заслужила.

…

Время шло. Затем дверь открылась, кто-то молча бросил на кровать пакетик с донорской кровью и так же молча исчез. Белла повернулась, печально ухмыльнулась пакету и сжала его в руках. Вот оно, средство для продления ее жизни. Чья-то чужая жизнь в ее руках. Она может выпить эту кровь и будет существовать дальше, а на ее счету одним грехом станет больше. Или она может ее вылить. И что тогда? Она умрет и страдания прекратятся? Ее вина исчезнет? Джейк и Эдвард воскреснут? Или воскреснет тот, чья кровь в пакете? Нет. Всего этого, увы, не случится. Просто через время принесут еще один пакет и напоят ее насильно. Ей не дадут умереть, она для чего-то нужна Аро. А значит, она будет жить и нести в себе свои боли и вину вечно.

Белла прикрыла глаза, вскрыла пакет и жадно выпила содержимое. Сил сопротивляться больше не было.

Белла сидела в комнате без окон и мертвым взглядом смотрела перед собой. На полу валялся пустой пакетик, а ее глаза стремительно краснели.

В комнату почти бесшумно вошел Джаспер. Он молча сел рядом, взял Беллу за руку и попытался сделать так, чтобы девушке стало хоть чуточку легче.

Иногда парень зажмуривался от чужой боли, которую сейчас воспринимал, как свою.

*

спустя две недели

pov автор

- Элис? – удивленно спросил парень, впившись взглядом в собранные чемоданы.

- Я ухожу, Джаспер! – истерично начала девушка.

- Что-то ты не больно этому рада, - прошептал он.

Джаспер с удивлением отметил для себя, что почти не чувствует боли. Пустота и понимание, что все складывается правильно. К тому и шло. Он был готов.

- Я просто не хочу, чтобы ты приставал ко мне с расспросами. Я вообще не хочу с тобой больше разговаривать. Поэтому, помолчи, пожалуйста, - серьезно ответила Элис, глядя бывшему возлюбленному в глаза, и вернулась к сборам.

Джаспер немного помолчал.

- Что ж, - вздохнул он и опустился в кресло, - пусть так. Я так понимаю, ты поселишься в главном крыле?

- Я же просила! – тяжко вздохнув, воскликнула она, - и, да, ты понимаешь верно, - уже спокойнее, Элис продолжила, - Думаю, поздно отпираться и говорить, что у нас с Аро ничего не было. Ты знаешь. Поэтому, врать не буду: мне не стыдно – это первое, и второе – я ухожу к нему.

- Ладно, - спокойно сказал Джаспер, - а знаешь, Элис. Оказывается, не зря мы с тобой тогда решили не расписываться повторно. В наших документах нет отметки о заключении брака. Никакой мороки с бумагами.

- Хорошо, что ты все понимаешь и не собираешься закатывать скандал, - ответила Элис, развернувшись к парню всем корпусом и глядя ему в глаза, - так - хорошо. Просто расстаться и не устраивать сцен.

- Конечно, - прошептал Джаспер и молча продолжил наблюдать за тем, как девушка, с которой он прожил около пятидесяти лет, собирает свои вещи, чтобы навсегда уйти из его жизни.

Блондин усмехнулся.

- Что?

- Знаешь, Элис, - философски начал Джаспер, - а ведь так странно все в жизни получается. Я не мог представить жизни без тебя, и вот - спокойно смотрю, как ты пакуешь чемоданы и уходишь к другому. И мне плевать. Действительно плевать. То есть, жаль, конечно, что все так вышло, но боли нет. Даже удивительно.

Элис глупо хлопнула пару раз глазами, а потом чуть улыбнулась, подошла к Джасперу и присела на подлокотник его кресла. В ней не было кокетства, это была просто привычная для нее поза.

- Зато мы расстаемся не врагами. Это, наверное, хорошо.

- Ты изменилась, Элис. Я любил тебя прежнюю. Тело – то же, а душа – уже не твоя.

- Кто знает? – спокойно ответила она, - я ненавижу Беллу, всем сердцем, Джас, и презираю Калленов, я хочу быть с Аро, и ничего не могу с собой поделать…

- А меня?

- Какое-то время мне казалось, что я люблю вас обоих. Но потом это прошло. Мне нужен он.

- Ты любишь его? Действительно любишь?

- Я … - начала Элис.

- Ты уверена, что не захочешь быть потом с кем-то еще? Ведь он тебе не отпустит, ты должна это понимать.

- Понимаю.

- И это ТВОЕ решение? – намекнул парень, - никто не помог тебе его принять?

- Ты о чем?

- Не бери в голову, просто желаю тебе счастья и хочу быть уверен, что ты потом не разочаруешься, - чуть печально ответил блондин.

Он хотел бы сказать правду Элис, назвать всего одно имя – «Челси». Но Джаспер понимал, что от этого не будет ровным счетом никакого толку: этот гипноз не закончит свое действие, пока есть Аро. И было еще кое-что. Сейчас, стоя в этой точке бытия, Джаспер совершенно отчетливо понимал, что он больше не хочет быть с этим человеком. Даже если гипноз Челси спадет, Элис уже никогда не станет прежней, никогда, она изменилась безвозвратно. И ОН больше не хочет быть с ней, даже если она станет прежней.