- Мы не задаемся такими вопросами. И тебе не советуем.
Барсик осторожно шел по темному коридору. За руку его крепко держал Хозяин. Юноша чувствовал его запах, его властное спокойствие. Они двигались, преследуя неясную цель, сворачивая в бесчисленные холлы. Из комнат доносились разговоры, кажется, вокруг было много людей, но коридоры пугали тишиной и мраком. Наконец, они остановились. Барсик почувствовал плечо Хозяина. Перед ними возник темный силуэт, сверкнул из темноты безумными светлыми глазами Джона, и вдруг поплыл, меняя внешность, проявляясь знакомыми чертами ТиКкея. Стремительным движением воин выхватил из-за спины два сверкнувших лезвиями меча… Барсик увидел занесенные над собой катана, вскрикнул, широко распахнул глаза…
- Тебе снился сон. Забудь, – теплые пальцы погладили растрепанные волосы. Хозяин обнял испуганного мальчишку, прижимая к себе. – Спи, отважный мой котенок.
========== Часть 7 ==========
Деловой центр Сити был по-дневному немноголюден. Барсик окинул взглядом почти пустое помещение обширного холла и остался доволен конфиденциальностью дорогого клуба для встреч. Ожидая друга, подвинул к себе панель-меню, быстро набрал заказ. Получив стакан настоящего кофе-латте и имбирные бисквиты, откинулся на спинку удобного стула, перекинул толстую черную косу со спины на грудь.
Кофе оказался восхитительным - горячим, с ноткой корицы и мягким привкусом натурального молока. Как нельзя лучше подходил для неторопливых размышлений.
За два года из худого наивного мальчишки Барсик вырос в изящного, ловкого и умного хищника, знающего себе цену, страстного и чуткого. Баст успешно развивал щедро заложенные генетиками кошачьи способности, найдя применение нечеловеческой интуиции, слуху и зрению, а также гибкости и координации в пространстве. Невероятная сексуальность проявилась после первых недель близости, периодически приобретала масштаб эротического цунами, делая баста непревзойденным любовником. Барсик теперь понимал легкую утомленность во взгляде друга Филиппа на постоянную заинтересованность в Сити. С некоторого времени и баст ощущал к себе сомнительный, явно с примесью эротических фантазий, интерес окружающих.
Филипп опоздал на пять минут. Быстро отыскал Барсика взглядом и медленной иноходью приблизился к столику. Потянул носом и как-то особенно пошло ухмыльнулся.
- Привет, красавчик! - вывел он друга из ступора.
- Привет, жеребчик! - не растерялся Барсик. Уж чего-чего, а наглости у него теперь было более чем достаточно. К тому же, баст сразу почувствовал хорошее настроение друга. В отличие от собственного. Филипп рассмеялся.
- Хамишь, киса, - беззлобно огрызнулся кентавр и быстро набрал заказ - какой-то новомодный натуральный коктейль, неинтересно воняющий свежесрезанной травой. Втянул сразу половину через бодренько-зеленую трубочку. - Судя по агрессивно сверкающим глазам, ты опять поцарапался с Хозяином. Как это он еще терпит? Давно пора тебя за шкирку и в шоубиз.
Барсик усмехнулся и потер нос. Филипп обладал интуицией не хуже, чем у баста. И он хорошо знал своего друга.
Барсик почти сразу понял расстановку сил в гареме Хозяина, а активное общение подтвердило его первоначальное впечатление. Гарем собирался из дани традициям, но Хозяин был далек от роли всемогущего падишаха, ублажаемого послушными красотками и наложниками. Вопреки принятому обычаю, золотые чипы гаремников не программировались на сексуальное возбуждение от образа Хозяина и понижение собственной самореализации. Покровительство Отца Сити многое давало молодым людям. Впрочем, уважение и даже восхищение по отношению к нему было вполне искренним. Престиж, роскошное жилье и натуральное питание, возможность учиться, а также серьезное материальное вознаграждение делали жизнь в гареме весьма привлекательной. За два года Барсик понял, что лишь он один испытывал к Хозяину чувства, близкие к эмоциональной привязанности. Было ли это следствием гормонального взрыва или завязки на Хозяина как сексуального партнера, или естественное соединение двух подходящих и симпатизирующих друг другу людей, Барсик не знал, а когда начинал анализировать, то путался и пугался собственных мыслей. В гареме у баста не имелось конкурентов. Близнецы Кора и Кевин, наиболее интересные Хозяину, открытые и веселые, были зациклены друг на друге и воспринимали господина лишь наблюдателем своих тайных отношений. Свит и Крейзи мечтали о карьере в шоубизнесе. Задумчивая Мари влюбилась еще до того, как ее продали в гарем и грезила о счастье с любимым человеком после выполнения контракта. Парни - Даниил и Фрэнк, увлеченные миром виртуальных игр, периодически выныривали из придуманных реальностей для незамысловатых развлечений, а может, воспринимали гарем как одну из них. Один Барсик желал общения, близости, тепла и ласки. Он единственный преданно смотрел в янтарно-карие глаза, ловил улыбки, восхищался утонченной красотой, требовал внимания, ревновал к развратным общим вечеринкам, когда Хозяин вдруг вспоминал про молодежь и устраивал действо с танцами, психоделической возбуждающей музыкой и запахами, от которых наложники быстро дурели, желали сексуальной разрядки - с Хозяином ли, друг с другом… На гневное шипение Барсика Отец Сити отмахивался, что молодым людям необходима эротическая встряска, а золотые чипы блокировали любые действия интимного характера не в отношении Хозяина. Баст понимал, но печалился, заставляя мужчину умиляться этому выражению собственнических претензий, дарить Барсику ласку и сумасводящую близость.
Филипп с шумом опустошил второй бокал, отвлекая баста от размышлений. Барсик вздрогнул.
- Ну, что у тебя за беда? – серьезно поинтересовался кентавр.
Барсик посмотрел в свой стакан с кофе. Глаза вдруг наполнились слезами.
- В гареме новый наложник, - сквозь зубы процедил он.
Филипп присвистнул.
- Ну и что? У вас, кажется, уже была перестановка? С тобой, знаешь ли, сложно конкурировать. Если только такого же найти… Но в этом нет смысла.
Барсик раздраженно дернул хвостом. Филипп был прав, изменения в гареме уже случались. Год назад, когда истек срок покровительства у Мелиссы и Тесс, и девушки выпорхнули в самостоятельную свободную жизнь, ТиКкей притащил в гарем двух очаровательных малолетних созданий - мальчика и девочку, тринадцати лет, диковатых и запуганных. Таня взяла над ними шефство и хлопотала, как над собственными детьми. Ни о каких действиях эротического характера речи быть и не могло, у ребят сложилась какая-то ужасная жизненная ситуация, о которой Хозяин с воодушевлением рассказывал отчаянно желающему спать после полученной сверхдозы плотских удовольствий Барсику. Юноша задремал на середине повествования, усыпленный ласково почесывающей уши хозяйской рукой, так и не узнав, что стало причиной появления детей в светлейшем гареме.
Зато события недельной давности заставляли его нервничать до сих пор. В тот вечер в общую комнату, наполненную запахом и шелестом цветущего фруктового сада, Таня привела новичка. Строго обвела взглядом подопечных и задержалась на Барсике.
- Это Киу, он из азиатского Бейдзина. Не задевайте его без причины. Он из покровительствующей семьи.
Киу робко улыбнулся, сложил ладошки вместе и присел у стены, не обратив внимания на эксклюзивную объемную иллюзию комнаты-трансформера. Он так и просидел весь вечер, игнорируя немногочисленные вопросы в свой адрес, замерший, погруженный в себя. Зато Барсик смог рассмотреть новичка. Сердце екнуло и неожиданно забилось сильнее. Юноша был чудо как хорош - тоненький, как прутик, гибкий, с утонченными чертами азиатского гордого лица. И неожиданно рыжий, как осенний лес, на контрасте с черными глазами, длиннющими угольными ресницами и бровями тонким росчерком. Следующие дни Барсик присматривался к новичку, подходил и старался разговорить. Киу был молчалив, слова слетали с причудливо вырезанных губ с трудом, будто чужой язык вызывал боль в горле. Кроме прекрасного воспитания и прирожденной грации, Барсик с тревогой заметил хитрые взгляды из-под опущенных ресниц, мелкую вкрадчивую походку и ту робость, смешанную с женской покорностью, что всегда вызывала у мужчин интуитивный интерес и желание подчинить. Киу вел соблазнительную игру в обольщение. Басту не надо было долго раздумывать над вопросом, кто мог являться целью.
