Омега был увлечен работой, сосредоточенно сопел и действительно, помогал себе кончиком языка, теребя сережку в губе. В руке омега держал большие ножницы. Уильям услышал звук соединения лезвий прямо у своего уха и резко отпрянул. В нежных пальчиках осталась прядь светлых волос.

- Что это такое? – грозно спросил охрипшим голосом Уильям.

В бесовских раскосых глазах промелькнули золотые искры.

- Терпеть не могу блондинов, да еще с длинными волосами, - невинным тоном отозвался Томас. – Решил сделать тебе сюрприз, – он пощелкал ножницами.

Уильям слетел с кровати, в следующее мгновение сильно сжал кисть вскрикнувшего омеги – инструмент со звоном упал на плиточный пол, а сам юноша оказался прижат к стене. Твердые пальцы разъяренного учителя больно впились в хрупкие плечи.

- Если ты, мелкий сучёныш, еще раз позволишь себе что-либо подобное, - медленно и зло выдохнул Уильям, смотря прямо в темнеющие от расширяющихся зрачков глаза, - то я…

- То что? – попытался сопротивляться омега.

- Выебу тебя так, что месяц сидеть не сможешь! – неоригинально пригрозил альфа и, не выдержав близости припухших влажных губ, припал к ним жадным поцелуем.

Губы оказались мягкими и послушными, с готовностью и неожиданным желанием подчинившиеся агрессии. Уильям понял, что сейчас сдуреет и наделает глупостей, отскочил от обалдевшего омеги, подхватил первую попавшуюся на глаза футболку и брюки, сунул босые ноги в кроссовки. Томас очнулся, выбежал за дверь и шумно понесся по коридору.

Спешно одеваясь, Уильям огляделся – на полу, рядом с ножницами, валялись блондинистые пряди, разной длины и пушистости. Альфа схватился за голову и бросился к зеркалу. Истерически рассмеялся – мелкий поганец все-таки вывел его из себя. Приличная прическа из длинных прямых волос превратилась в нечто невообразимое, торчащее в стороны, совершенно кинковое.

Порывшись в сумке, Уильям выудил бейсболку и в таком виде попался на глаза Мишелю.

- Я должен на несколько часов покинуть замок, - посчитал нужным объясниться Уильям. – Мне необходимо побывать в городе.

- Что-то случилось? – вежливо поинтересовался Мишель.

Молодой человек молча стянул с головы непафосный головной убор. Мишель выронил корзинку с персиками.

- Томас?

- Угу. Выразил свое отношение к моей прическе.

- Я могу распорядиться насчет шофера, - тактично помолчав, предложил омега.

Уильям вернул бейсболку на место.

- Не нужно, благодарю. Я прогуляюсь, проветрюсь, посмотрю город. Мне надо подумать. А урок истории перенесем на вечер.

Альфа быстрым шагом покинул виллу. С анфилады второго этажа за ним пристально следил младший герцог фон Мауерзеглер, поглаживая через ткань тонкой футболки наливающиеся черным синяки на плечах.

Городок Рокка-Империале располагался на соседнем холме, будто обнимая его каменными объятиями домов и мостовых. Уильям резво пробежался по крутым ступеням улиц. Как принято на юге, у каждого дома располагались маленькие горшки с розмарином и базиликом, и огромные – с цветущими олеандрами и вездесущими цитрусами. Приветливые жители с удовольствием направляли бегло говорящего по-итальянски Уильяма вверх по выложенным плитами песчаника улицам. Увидев, наконец, подходящую вывеску, альфа приуныл – старинное обозначение ножниц и опасной бритвы не вдохновляло. Впрочем, пройдя в средневековое здание, молодой человек оказался в светлом, кондиционированном, вполне себе цивилизованном салоне « Л’ореаль». Милый омега в униформе пригласил клиента в кресло, поцокал языком от увиденного безобразия на голове и заверил, что все на свете поправимо.

В течение следующих двух часов Уильям лениво наблюдал за слаженной работой персонала престижного салона, слушал рекламу разнообразных продуктов индустрии красоты из включенного телевизора и размышлял о том, что ему все равно чертовски нравился Томас фон Мауерзеглер. Омега оказался вовсе не нежным хрупким цветком, а закаленной колючкой с яркой индивидуальностью, но именно это привлекало и манило к строптивому мальчишке. К тому же, Томас был редким красавчиком. Пусть Уильям не чуял его запаха, но и человеческого обаяния, природной грации, изящества и теплоты смуглого тонкого тела, кокетливого блеска лукавых глаз хватало, чтобы всерьез и искренне идти к поставленной цели.

Мастер-омега развернул кресло к зеркалу. Уильям взглянул на себя и чуть не рассмеялся: сотрудник салона расстарался, подобрал вместо прежнего невнятно-светло-русого цвета платиновый благородный оттенок и сделал стильную стрижку, с длинной челкой впереди и коротко выбритыми висками и затылком. Но теперь молодой человек выглядел, как стопроцентный альфа, без вариантов. Гармоничные черты лица словно заострились, глаза приобрели хищный разрез и властное выражение, чувственные губы воина и любовника не оставляли омегам ни единого шанса избежать сетей страсти. Уильям был высок и обладал незаметной в одежде сухой мускулатурой легкоатлета, но именно сегодня обтягивающая простая футболка и тонкие летние брюки выдавали его жилистое превосходное сложение, с прямыми плечами, узкой талией и длинными ногами. Омега-мастер судорожно сглотнул, коротко вдохнул ртом, будто смакуя воздух. От юноши отчетливо запахло сладким желанием. Уильям не понял, как он почуял это - то ли из-за постоянной вентиляции помещения обоняние пришло в норму, то ли омега так резко среагировал на понравившегося мужчину.

Чужой запах оказался приторным и неприятным, поэтому альфа быстро расплатился, чуть не вприпрыжку покинул салон, запутался в незнакомых улицах и вышел к маленькому кафе, где на открытом огне жарились сардинки и грибы с щедрым добавлением красного тропейского лука. Молодой человек продегустировал одуренно пахнущие деликатесы, а затем и калабрийскую пасту с местным овечьим сыром пекорино, запивая приятным белым вином. От знаменитого лимонного ликера он отказался и необыкновенно довольный отправился в обратный путь.

К счастью, в вызывающе брутальном виде красавца-альфу никто в замке не увидел - время сиесты разогнало обителей по прохладным помещениям. Уильям скрылся в своей комнате, переоделся в темно-бордовый костюм-двойку и аккуратно зачесал назад короткие волосы цвета благородной платины.

Мишель изумленно уставился на возникшего в столовой Уильяма и неосознанно поднял верхнюю губу, мелкими глотками втягивая воздух. Не ощутив запаха альфы, он расслабился и знакомой улыбкой ответил на размышления преображенного молодого человека о соседнем городке.

Томас притащился, лениво подволакивая ноги и всем своим видом демонстрируя сонное безразличие, скользнул ничего не выражающим взглядом по строгому лицу учителя истории, по обыкновению утащил что-то из тарелки своего воспитателя и прислушался к тихому разговору педагогов об актуальных политических событиях.

Уильяма душил смех – пусть и неосознанно, Томас фон Мауерзеглер его переиграл, облачившись в гигантскую спортивную футболку и такие же бесконечные джинсы, в недрах которых окончательно терялись все его юные прелести. Но с рассыпавшимися по плечам длинными дредами и отстраненно-мечтательным лицом омега выглядел, как будто всю сиесту занимался страстным сексом, а потом впопыхах напялил вещи альфы, не по своему росту и размеру. По случайному совпадению, в сумке учителя истории лежала майка с похожим футбольным принтом.

На протяжении всего ужина Уильям Спенсер, в своем красивом костюме и со свежей строгой прической, зависал над тарелкой с остывшими спагетти и мучительно отгонял фантазии на тему обнаженного Томаса, изгибающегося в пояснице, с дрожащими длиннющими ресницами и приоткрытым в стоне страсти ртом.