Том поежился, ткнулся открытой головкой стоящего члена в гладкое бедро. Билл очнулся, решительно потянул брата из ванной в полутемную спальню, неожиданно мягко и ласково улыбнулся на пороге, плавно перетек на широкую кровать. Старший удивленно раскрыл глаза – кажется, этой ночью близнец не претендовал на роль альфа-самца. Словно подтверждая догадку, Билл неторопливо потянулся всем телом, с ленивой грацией улегся на спину и слегка раздвинул ноги, острыми коленками в стороны. Как всегда, близнец выглядел невероятно сексуально, изощренно, дьявольски возбуждающе. Том приблизился к кровати, прогладил руками от впалого живота с татуировками к паху, словно уточняя.

Билл развел бедра шире, накрыл своими пальцами руки старшего брата, сдвигая их ниже, мимо вставшего члена и поджавшихся яичек к промежности. Том чуть не заплакал от счастья – близнец предлагал ту самую позу, в которой они гарантированно и быстро получали максимум удовольствия. Сейчас оба нуждались в незатейливом сексе и ощущении настоящего соединения, а длительные эротические игрища они еще устроят дома.

Старший осторожно провел губами по уже подсохшей тонкой царапине на длинной шее и, не удержавшись, поставил чуть ниже, над правой ключицей, яркий засос. Билл тихо хмыкнул и чуть подтянул расставленные колени повыше, заставляя брата сместить все свое внимание вниз.

Близнецы никогда не следовали установленным кем-то стереотипам и в своих сложившихся интимных отношениях абсолютно не парились по поводу распределения ролей. Билл в последние годы редко практиковал пассив, хотя всегда отдавался на пределе сил и эмоций, с присущей ему балансировкой между реальностью и сказочным кайфом. Дело было в Томе, который просто улетал от ощущения полной принадлежности любимому близнецу, желал его до обморока, а младший брат тонко чувствовал настроения и порывы старшего. Сегодня Билл из каких-то своих соображений повел эротическую игру по-другому.

Фольгированная упаковка уже валялась на постели, выделяясь на фоне белых простыней цветным фантиком. Из соображений конспирации братья не пользовались специальным лубрикантом вне своего дома, а обычные косметические крема не подходили для чувствительной слизистой и нежной кожи, поэтому парни остановились на презервативах с силиконовой смазкой, решив все проблемы по этой теме.

Том был чертовски осторожен, балдея от внезапно всколыхнувшихся образов прошлого – Билл лежал перед ним, как много лет назад, той дождливой теплой весной в их старом доме, юный и раскрытый, с доверчивой робостью в любящих глазах. Растрепанные волосы придавали ему мальчишеский вид, а полуопущенные длинные ресницы – мечтательности. Билл коротко выдыхал через приоткрытые губы, и Том абсолютно понимал и почти чувствовал состояние близнеца, ведь он сам точно так же быстро и рвано дышал в первые секунды физической близости, когда горячий твердый член туго натягивал нежные упругие стенки. Внутри было запредельно тесно и узко, Том на мгновение остановился, боясь причинить лишнюю боль, но Билл вцепился тонкими пальцами в его ноги, резким движением бедер побуждая к дальнейшим действиям. Старший медленно входил в ритм, встряхивал мгновенно намокшими прядями распущенных темных волос, изо всех сил старался не сорваться, не ускориться, не начать вбиваться в желанное жаркое тело, позабыв обо всем на свете так, как хотелось бы, ведь брат был непривычен к пассивной роли. А младший провоцировал, играя на маниакальной ответственности старшего и стремлении к идеальному исполнению – потянул за руки, вынудил податься вперед, опереться за плечами на ладони.

- Я так не… - прохрипел Том, моргая от внезапных звездочек перед глазами – так ему было слишком хорошо и глубоко, но Билл лишался кайфа от стимуляции простаты, это старший и собирался сказать, но близнец, как всегда, поймал мысль на лету.

- Сначала так… иначе я сейчас же кончу, - выдохнул Билл, облизывая губы.

Очень быстро Том забыл о желании поразить брата серьезным подходом к делу. Билл как обычно его обыграл, сбил все задумки своей легкой импровизацией, прижимал колени к сильной спине, ритмично сжимался на члене, побуждая к ускорению. Том послушно подчинялся, вглядываясь в темнеющие, пьяные от секса глаза, ловил судорожное дыхание и сам дышал в том же ритме. Притяжение взглядов словно утягивало в омут общего удовольствия. Низ живота сводило, в затылке тяжело наливалась темная муть грядущего взрыва, член казалось, стал вдвое больше и чувствительней. Билл лишь приоткрыл губы и сощурился, а Том мгновенно понял без слов, от переполнявших чувств лизнул младшего в щеку, как щенок, оттолкнулся ладонями от постели, откинулся на колени, не вытягивая члена, сменил угол. Билл тонко вскрикнул, раскрыл глаза, подался бедрами к брату, максимально отдаваясь. Слишком сильно, слишком хорошо. Том ловил отголоски билловского яркого наслаждения от попадания в простату и терялся в ощущениях – своих и близнеца. Он больше не сдерживал себя, двигался в бешеном темпе, загонял горячий член в раскрытое тело, до синяков сжимал руками изящные щиколотки. Взгляд Билла, до краев наполненный эротическим восторгом и вид истекающего секретом перенапряженного члена доводили Тома до крайней степени одурения. Старший отпустил из захвата тонкую ногу, закинул ее себе на плечо, погладил по влажному напряженному прессу, машинально обводя пальцами по внешнему контуру знакомую звезду, аккуратно стиснул торчащий член под скользкой головкой и провел по всей длине, до основания. Билл сладко простонал, сжал брата внутренними мышцами как-то особенно сильно. Тому резко перестало хватать дыхания. В вены хлынула густая патока жгучего восторга, в голове замелькали цветные искры и обрывки музыкальных фраз, перекрывая внешние звуки… Это было только с Биллом – так они подтверждали свою неоспоримую связь и творили музыку. Светошоу вспыхнуло, погружая в удовольствие, Том зажмурился и не видел, как от накатившей волны оргазма менялось идеальное лицо брата, как он запрокидывал голову, упираясь затылком в постель, прикусывал губы и громко стонал, мотая намокшими белокурыми волосами, и как в этот момент младший близнец был зеркально похож на старшего.

Том поморгал, приходя в себя после внезапного и такого острого, каждый раз в чем-то нового финала, потряс головой. Влажные темные волосы защекотали плечи.

- Ты такой красивый, - расслабленно и сонно произнес Билл, смотря на близнеца. Дернул брата за чуть вьющуюся прядь.

- Хочешь, пойду завтра на саундчек с распущенными волосами? - внезапно спросил Том.

Билл улыбнулся.

- Хочу. Все вокруг будут сумасшедше желать тебя, а ты принадлежишь мне…

- И только тебе.

Том ощутил, как его странные впечатления перевернутости и нестабильности, появившиеся в этой непонятной, но привлекательной стране, наконец сместились на второй план, а сердце и душу привычно затопило всепоглощающее чувство единения с близнецом.

- Nachui pizda… - пробормотал Билл с закрытыми глазами, прижался к теплому боку старшего брата.

- И все же – что это такое? – тихо озадачился Том.

Билл вздохнул во сне:

- Тантрическая формула личного подчинения.