- То есть ты хочешь сказать, зачем терять силы и воинов ради добычи, которая пропадет втуне?

- Истинно так.

- Ты заставил меня задуматься. А пока поговорим о..

«Ради бога»- подумал я, - «только не о том, как нам обустроить Орду».

- ..О сражениях в конном строю. У франков появилось оружие, снаряжаемое китайским порохом. Сможет ли это новое оружие серьезно повлиять на исходы битв?

- Нет. Еще двести лет кованая конница будет неудержима.

-Это хорошо. Пойдут ли османы на восток?

- Да. Но их попытки в этом направлении обречены на неудачу. Они создадут великую державу, раздавят Византию и перехватят важнейшие торговые пути. В чьих руках торговля, тот правит миром.

- Значит, со мной будут считаться, пока я сижу на караванных путях с востока?

- Да. Завоевания с целью завоеваний обречены на неудачу с самого начала. Это как у женщины с мужчиной. Мужчину легко завоевать, но трудно удержать.

- Я готов поговорить с тобой об истинных целях завоеваний, но готов ли ты?

- Пока нет, -ответил я.- Для настоящего разговора мне нужна карта, по русски - образ и принадлежности для письма.

- Мне ведомо, - продолжал эмир,- что ты знаешь плавку металлов. На Западе, говорят, из жидкого металла, что тяжел и блестящ, варят золото. Возможно ли это?

- Полная чушь. Я хотел сказать, что это настолько неправда, что не заслуживает серьезного разговора.

Едигей опять рассмеялся. Вот ведь весельчак, еще один Ваксысь.

- А я думал, что ты возьмешься за это, чтобы ложью сохранить себе жизнь. Я наслышан, что ты являешься искусным врачевателем и подвергаещь сомнению постулаты самого Абу-ибн-Сины. Не мог бы ты излечить меня?

Оказывается, его беспокоила кожа на ногах. Хрен с ним, буду дерматологом. Осмотр весьма вонючих и волосатых ног показал, что у него обычный армейский грибок в стадии обострения да еще в довесок с микозом ногтей. Вид у стопы был такой, как будто бы на ногу плеснули кипятком, под кожей вздулись водяные желтоватые пузыри.

- Мои бездельники заставляют пить всякую дрянь и мажут едкими мазями, но мне нужно побыстрее.

«Перетопчешься. Это надолго. Сам подхватывал эту напасть». Я обратился к Салеху.

- В ваших краях , на берегах моря растет дерево , именуемое маклюрой. Оно дает плод желтого цвета с морщинистой кожурой, подобной коже старика. Нужно сделать из нее настойку и мазать каждый день. Обувь менять каждый день. Всю старую обувь сжечь.

Пусть развлекается, нечего ему на башмаках экономить, как - никак потрясатель.

- Пусть кметь придет сюда с моими лекарствами. И пусть принесут свежих апельсин.

Во задал задачку. Сейчас посмотрим возможности их оптовой торговли. На дворе наверно январь, у нас абхазцы уже привезли мандарины.

Хан оказался настоящим. Апельсины принесли и я приступил к малоприятной, но знакомой каждому солдату процедуре.

- Ждан,- сказал я, - ты апельсины - то прибери. Они им ни к чему, здесь потребуется только кожура. Заодно побалуешь утробу новым продуктом.

Пока я мазал эмира « Ламизилом», тот продолжал беседу.

- Чем бы ты мог меня удивить из диковин твоей страны?

Есть ответ . Жить- то хотца.

- Я бы осветил твое жилище поярче и это будет безопасней масляных светильников.

- Что для этого нужно?

- Хороший медник и стеклодув. И земляное масло. Оно само истекает из земли в месте, именуемой Шемахой.

Эмир повернулся к Салеху. Тот , поклонившись, сказал, что запрашиваемое будет в ближайшее время.

- Чем же мне удивить тебя, чужеземец Халег, немало удививший меня сегодня.

- Сахару бы, - сказал я. От меда меня уже тошнило.

- Суккар? - переспросил Салех.

- Он самый. И чаю. Только черного.

Вот так в этот день за долгие месяцы мне удалось попить настоящего свежайшего чайку почти с настоящим сахаром. Сахар здесь был в виде леденцов и имел какой-то странный привкус, но я был доволен.

- Рус никогда бы не попросил чаю, - подковырнул меня Едигей. - Ты напоминаешь чалого скакуна - с какой стороны ни посмотри, он всегда выглядит по- разному.

- Я бы не отказался и от хорошего кофе.

- Нет, - засмеялся эмир,- ты не рус. Ты продолжаешь меня удивлять. В следующий раз я угощу тебя кофе из самого Йемена. А сейчас ступай. Я постараюсь, чтобы тебя не перехватил еще какой-нибудь собиратель пророков, так что охрана будет строгой.

Оставшись одни, мы попробовали найти что-либо для помывки. Ничего не обнаружив, я высунулся из входа и окликнул стражника:

- Боец, вызови нам служанку!

Боец стоял, как стоял.

- Черт нерусский, - с чувством сказал я и с облегчением увидел приближающегося Салеха.

- Уважаемый, - обратился я к нему,- нам бы служанку какую.

- Сейчас вы совершите омовение и вам принесут поесть. Толмач тоже подойдет. К вечеру я приду и мы обговорим все, чтобы воля и желания повелителя были исполнены в срок.

Ты понравился амиру. Он давно не видел чужеземцев, которые не боятся его.

- Благодарю, уважаемый. В знак приязни прими вот это.- Я протянул ему зажигалку.

- Если нажать вот так, то появится огонь. Тебе хватит этого, чтобы разжечь сто костров. Когда жидкость, подобная воде , кончится - сей предмет можно выбросить.

Салех принял безделушку, как рубин в сто карат и ушел озадаченным.

- Восток без бакшиша - не восток, - констатировал я.- Ждан, как тебе гостеприимство?

- Зарежут нас здесь, как есть зарежут.

- Ты как, - задал я дежурный вопрос ,- хочешь умереть сразу или помучиться?

- Лучше помучиться, - вздохнул ушкуйник.

- Я того же мнения. Ты помнишь про когти?

- Надо рвать.

Ну вот, уже наш человек.

Набежали тетки с водой и прочим. На хорошую помывку явно не хватит. Как достало это средневековье. А как тут с туалетом, хотя бы в виде скворечника? Никак. Голое поле. Удобряй любую грядку. И в зад тебе будет заглядывать персональный страж.

А отопление? Китайские жаровни плюс очаг. Дикари-с.

После плотного обеда-ужина ( все руки перемазал) появился медник и парнишка-толмач. Все попытки вдолбить местному пролетарию смысл требуемого не привели ни к чему. Пришлось обратиться к парнишке, чтобы нас ознакомили с промышленным потенциалом страны. Толмач сбегал куда-то, видимо за вышестоящими санкциями, и мы под охраной двинулись в промзону.

Однако. Полное убожество и все на коленке. И везде рабы. Как и положено очень грязные и оборванные. Со спецовкой тоже напряги. Я заметил, что с чистотой здесь не заморачиваются. С другой стороны это даже неплохо. Никто не подарит на день рождения десятый флакон шампуня от перхоти.

Меня интересовало стекло. Очень сомнительно, что оно будет прозрачным, но сойдет и матовое. Стеклодув оказался в наличии и был рабом похоже из Европы. Вот он сразу сообразил, что мне нужно. Я попытался перетолковать с ним по-немецки, но в ответ услышал нечто итальянообразное. Похоже, его сразу вдохновил мой эскиз изделия.

- Братва лихая,- обратился я к звероподобному прорабу с плеткой, засунутой за широкий с бляхами кушак,- карасину треба.

И что же? Через пень - колоду, но искомый продукт отыскался, точнее жидкость с характерным запахом. Я подозревал, что этот «олеум» представлял из себя обычный газовый конденсат и опасался заливать субстанцию в лампу - ведь метанол чрезвычайно ядовит. Еще раз пошарили по сусекам и нашли требуемое - «земляное масло» или легкую нефть. Теперь с медником надо было изобразить нечто вроде «чеченского самовара» для разделения нефти на грубые фракции.

Остаток дня я набрасывал очередную карту на этот раз Средней Азии и Ближнего Востока, прицепив к ней Индостан и Китай. Одновременно мы сражались с Жданом в карты. Трудности были в тасовании колоды толщиной в кирпич, поскольку карты были сделаны из пергамента. Я изготовил их еще во Владимире и все свободное время мы дулись в переводного, причем Ждан всегда пытался мухлевать.