Мысли сбились с первоначального разрушительного хода случайно, как это всегда происходит в момент, когда ты уязвим больше обычного – не ждёшь нападок или прочих спонтанных выкидонов, а они берут и случаются, и им не нужен повод, чтобы прийти и разрушить твоё сотканное, ограждённое аурой пространство одним неверным заходом. Кинув взгляд в центр зала, я зацепилась за знакомую блондинистую голову и как-то само собой остановилась на лице мужчины, так выгодно сидевшего ко мне передом и прямо на общее обозрение, как музейный экспонат Лувра, сияя своим врождённым превосходством. Словно в замедленном кадре, Чонгук в ту же секунду поворачивает голову в мою сторону, смотря прямо на меня и будто ожидая того, как я буду пойманной за разглядыванием. А мне только и остаётся, как постыдно отвести взор куда-нибудь в другое место, чтобы не чувствовать на себе чужое внимание, назойливо внимавшее отзывчивость. Фоновый лаунж сменился на медленную музыку с прибавленной громкостью. Ведущий огласил свободные танцевальные передвижения, желательно для приезжих парочек или образовавшихся недавно именно в отеле.

-Белый танец, дамы. Прошу! – громогласно и восторженно, если бы в этом проглядывался хоть какой-то смысл. Разнарядившиеся дамы повскакивали со своих стульев, словно всё это время только и ждали спускового щелчка для охоты и начали стопками призывать своих мужчин на вальс, раскрасневшиеся то ли от вина, то ли от восторга (восторга вкусного вина, не иначе). Выискивая определённую фигуру в толпе, я уже спокойно принимала тот факт, что кроме Чонгука здесь и посмотреть было не на кого, ну или по крайне мере все присутствующие не вызывали во мне интерес.

Неизвестная фурия в алом зазывала блондина на вальс самым банальным образом: сверкая откровенным декольте и красной помадой на губах, будто красной тряпкой для быка, разъяряя в мужчине огонь, как она, думаю, полагала. В этот зооклуб я точно не вписывалась, и единственного чего мне хотелось, так это поиздеваться над предоставленным показательным выступлением. Да и грех не понаблюдать за людскими чувствами, когда они на добровольной основе заложены. Чонгук принял приглашение и неспешно поднялся со стула, поправляя слегка выбившую из брюк чёрную сорочку. Елейно улыбаясь девушке напротив, этот козел, явно пялился не в её большие глаза, и она, куда противней, это знала. Знала и млела от этой явной истины.

Иногда мне казалось, что близко прижавшись к девушке, Чонгук то и дело кидал на меня хищные взгляды, как бы провоцируя на ревность или на что-то общее с этим явлением, а может быть, пытаясь заложить семя путанности в моём мозге. Я убеждала себя, что у меня попросту двоится в глазах от выпитых часом ранее таблеток. Но видение повторялось раз за разом, и Чонгук хотя бы на долю секунды задерживался на моём лице, воспроизводя игру, понятную только самому автору-программисту. Я по всем фронтам палилась, и не предпринимала никаких действий, чтобы прекратить этот цирк немых гляделок. Но в голову пришло отличное решение всех проблем: вернуться в номер или пойти на ночной пляж, где атмосфера в сто крат уютней, а лаунж из накатывающих волн звучит мелодичней любой музыки.

Пробираясь между людьми, я осторожно искала выход, когда кто-то схватил меня за локоть и грубо развернул к себе передом, отставив вольно думающие перемещения по периметру Westin Chosun. Даже не успев ойкнуть, я подняла брови, лицезрев перед собой Чонгука, одного и кажется ещё горячего от красного Матадора с бюстом от клиники "джи-кей Пластик".

-В чём проблема? – мой голос звучит сипло, и картина недовольного вопроса обсыпается карточным домиком на мою непокрытую голову. Мне следует брать ещё много уроков по уравновешенному состоянию и колких выпадов крутости, а сейчас остаётся демонстрировать жалкий низкий уровень новичка.

-Так и быть, я приму твоё приглашение, госпожа Ан Хуан. – Деликатно расположив свою руку на моей талии, второй он заключил мою ладонь в своей, и чувствовал себя при этом абсолютно спокойно.

-Я тебя не приглашала, - делая попытки вырваться, которые не увенчались успехом, я впрочем, бросила эту затею и сдалась сразу. Проигрывать иногда положено каждому, особенно если ты ничего не теряешь при данном раскладе.

-Ты таким злостным взглядом меня посылала, что я почти запнулся. – Пропуская мимо ушей мою реплику, вторил своё Чон-чёрт-тебя-побери-Чонгук – имя какого-нибудь шейха из арабских Эмиратов, не правда ли? Я такие век не знала, а сейчас услышала, поверьте. Именно чёрт-тебя-побери, и ни на словечко меньше.

-Тебе что от меня нужно? – повторный забег с напористым тоном, и уровнем выше с незатейливого новичка до стажёра-любителя.

-Хуан-Хуан.. – игриво проговорил Чонгук у моего уха, склонив голову ближе необходимой дистанции. И да, здесь не будет фразы типа: мурашки по коже посыпались, а ножки дрожью задвигались.. Не стоит. – Я вот чего не пойму, за что ты так ненавидишь такого хорошего меня? – беззастенчиво спросил мужчина, с проявляющимися признаками нарциссизма. Любить себя не преступно, но в определённые рамки надо бы умещаться.

-Потому что такую плохую меня раздражают такие хорошие как ты. – Намеренно наступив на ступню Чонгука, я увидела косую ухмылочку, и как в ответный ход Чон-чёрт-тебя… ага, отдавил и мою маленькую женскую ножку. Оставаться в долгу он, конечно же, был не способен, а я не умела уступать нахальной наглости. И все мы такие были разные и неподходящие по нраву, гнули свою линию.

-Мне стоит обидеться? – серьёзно вопрошает Чонгук, я даже теряюсь. – Обидеться? – резко прижимает к себе ближе, выбивая кислород из лёгких и оставляя ладонь на моей спине, постепенно сгущая краски и опуская всё ниже непослушную конечность юродивого хозяина. – Злючка-колючка.. – стажёр-любитель в номинации ловелас достаётся Чон Чонгуку. Мы, однако, на равных правах, поэтому мне стоит не смущаться своему непрофессионализму.

-Было бы замечательно. – Чонгук недовольно цыкает, по совместительству пытаясь заглянуть в мои глаза, пока я вполне заинтересовано гляжу в расписные стены такого удивительного спроектированного строения.

-Какая экспрессия. Почти тронут. – А у него всё почти: почти запнулся, почти тронут, а ты уже запнись Чонгук, тронься, в конце концов, удачно! Что за незаконченность шаблона! – Как извиняться будем? – иронично усмехнувшись, я сжала его пальцы со всей силы, если могла этим навредить громиле или насолить, приняв за вредность. Непослушная конечность пересекла границу поясницы, и я завела руку за спину, чтобы убрать её, но Чонгук вцепился в моё запястье, и я осталась обездвиженной, стоя в смешной позе, и наверняка привлекая внимание многих дам, имеющих свои наполеоновские планы на мужчину – не смела усомниться в благоразумии сих убеждений.

Чонгук завёл за спину и вторую руку, и я почувствовала себя скованной наручниками с таким неприятным осадком на душе. Притянув меня к своей груди: непослушную и несгибаемую, он зашептал мне в висок, распугивая волосы в разные стороны вмешательством извне.

-Одного «прости» будет мало. – Выбрав за попытку освобождения проверенный метод отдавливания ступни негодяйской, Чонгук умно среагировал раньше, и я громко наступила по пустому пространству пола, попав впросак. Чёрт-тебя-побери в самой добродушной манере тихо засмеялся от хлипкой обороны своих прав (то бишь моих), умиляясь беззащитности и бездейственности женской силы. А я тактично вскипала и унимала артериальный кипяток дождливым настроением – оставалось только поддерживать статус любителя, пока совсем не растерять бессмысленные уровни выносливости – бесполезной штуки.

-А ты его поцелуй. Это обычно срабатывает. – Раздалось позади приглушённое, полноводное эхо знакомого голоса. Настолько знакомого в списке немногих, что я даже успела вспомнить по буквам и мурашки по коже посыпались всё-таки, ножки дрожью задвигались в участи полагавшейся, а Тэхён и глазом не моргнул. И я подумала: вот урод. А сказала иное естественно, потому как не отличалась особым мышлением.