Дверь вошла в паз, и никаким ощупыванием невозможно было найти место стыка. Милав поднялся на ноги, принюхался.

- Что вам подсказывает ваше обоняние? - тихо спросил Кальконис.

- В конце каменного коридора кто-то за обе щёки уплетает жареное мясо... По моему, это вепрь!

- Вы ошибаетесь, уважаемый Милав, - возразил сэр Лионель, - готов спорить, это равнинная лань.

- Равнинная лань пахнет иначе, - не согласился Милав. - Это вепрь. Уверен - ещё утром он бегал по лесным владениям Химеры.

- Позвольте с вами не согласиться...

- Да о чём вы?! - не вытерпел Бальбад, которому было жутко смотреть на отсвечивающие в темноте зубы двух разговорившихся гурманов.

- Сэр Лионель, а кто это так бесцеремонно прервал нашу утончённую беседу? - спросил Милав. - Уж не тот ли молодой балбес и шалопут, который минуту назад едва не выдал всех нас?

- Это именно тот балбес и шалопут, уважаемый Милав, - с готовностью ответил Кальконис. - Ко всему прочему, он совершенно не различает запахи.

- Как же! - огрызнулся Бальбад, - только чужестранцы могут спутать запах жареного варана с запахом лани или вепря!

- Если лоботряс с "Морского удальца" прав, то я в этой крепости не возьму в рот ни кусочка мяса! - с негодованием сказал кузнец. - Это ж надо - есть каких-то ящериц!

- Не каких-то, - пробурчал Бальбад, - а только самых упитанных...

- О, Боги! - простонал Кальконис. - Что за нравы!

Милав, пресекая "гастрономические" разговоры, обратившись к спутникам:

- У кого факел?

- У меня... - пролепетал Бальбад, - был...

- Что значит, "был"? - почти доброжелательно спросил Милав.

- "Был", потому что его теперь нет...

- А где же он? - спросил кузнец, начиная терять терпение.

- Наверное, я его обронил...

- Обронил, значит... - заскрежетал зубами росомон.

Кальконису почудилось, будто в тоннеле сделалось чуточку светлее - это глаза кузнеца стали сыпать искрами. Встав между Милавом и Бальбадом, сэр Лионель примирительным тоном произнёс:

- Зачем нам вообще нужен факел? Пойдём на запах!

- Действительно, зачем нам факел? - мрачно согласился Милав. - Пусть первым идёт наш расторопный кок. Он первым угодит в ловушку на полу!

Кузнец не мог видеть выражения лица матроса, но он хорошо слышал его учащённое дыхание.

"Ага! - с удовольствием подумал кузнец. - Пробрало!"

Бальбад, шмыгая носом, стал ощупью пробираться вдоль стены.

- В какую сторону идти? - голосом приговорённого к казни спросил он.

- На запах жареного варана! - оскалился Милав.

- Я мог и ошибиться... - проговорил матрос. - Вообще-то, у варана запах сладковатый, а этот...

Бальбад не закончил - Милав зажал ему рот ладонью.

- Слышите? - шёпотом спросил кузнец.

До троицы долетел посторонний звук. Прислушавшись, они с ужасом поняли: кто-то открывает дверь! На раздумья времени не было. Милав толкнул Бальбада в спину, нащупал руку Калькониса и увлёк его за собой.

- Куда! - пытался сопротивляться сэр Лионель. - А ловушки?..

- К чёрту ловушки, когда мы сами оказались в мышеловке!

Милав пропустил Калькониса впереди себя, поторапливая друзей хлёстким шёпотом:

- Быстрей!.. Быстрей!.. Быстрей!..

Когда позади появился свет, они были так далеко, что заметить их стало невозможно. К тому же несколько плавных изгибов надёжно отделили троицу от входа в тоннель. Однако успокаиваться не стоило. Ход не имел ответвлений, а значит, тот, кто нёс факел, рано или поздно должен был оказаться рядом с ними.

Росомон искренне надеялся, что безвестные строители тоннеля соорудили хотя бы одну нишу или ход-тупик. К несчастью, это оказалось не так. Не обнаружив ни одного ответвления, они вышли на тот участок, где можно было увидеть далёкий свет и позади себя и совсем близкий впереди.

- Милав, вы переживали, что у нас нет факелов. Посмотрите сколько света! - Нашёл время для шутки не унывающий Кальконис.

- И назад нельзя, и вперёд путь заказан, - размышлял вслух Милав.

- Интересно, сколько человек идёт по нашему следу? - Кальконис по звуку шагов пытался определить количество воинов.

- Либо двое, если обладатель загадочного голоса нашёл замену нынешнему стражу у дверей Согдиана. Либо один, если среди хилгаков не нашлось достойного, - предположил Милав.

- Думаю, нужно перехватить того, кто идёт за нами, - сказал Кальконис.

- Почему?

- Шум у дверей опочивальни может привлечь внимание Согдиана. А здесь, - сэр Лионель сделал паузу, - здесь мы справимся без шума.

- Хорошая мысль, - согласился Милав. - Предлагаю вернуться назад шагов на двадцать и у поворота перехватить караульного.

Скорым шагом вернулись к изгибу. Замерли вдоль стены. Милав - первый, за ним - сэр Лионель, последним - Бальбад. Свет факела скользнул по напряжённым лицам трёх путешественников, затрещал, выбрасывая во влажный воздух короткие змейки копоти. Шаги прозвучали совсем близко. Кузнец с радостью отметил: "факелоносец" в единственном числе.

Едва рука, держащая факел, показалась перед глазами кузнеца, он шагнул вперёд и нос к носу столкнулся с врагом. Воин был хоть и крепок телом, да и ростом не из последних, но тягаться ни тем, ни другим с росомоном не мог. Милав левой рукой перехватил факел, отослав правую навстречу губам незнакомца, попытавшегося заорать во всё горло. Закричать он не смог, потому что кулак, размерами с творило погреба бабы Матрёны, надёжно прикрыл "фонтан" незнакомца.

Кузнец бережно подхватил падающее тело (как бы чего не сломал себе, горемычный!) и позвал Бальбада:

- Свяжи его, а мы с сэром Лионелем посмотрим на оставшегося хилгака.

Прислонив факел к стене, Милав осторожно двинулся в сторону покоев Согдиана.

- Ваш план сработал, - обратился росомон к Кальконису.

- Беру пример с вас! - скромно произнёс сэр Лионель, вглядываясь в конус света впереди.

ГЛАВА 11: Клепсидра

Им удалось незаметно подобраться к выступу, за которым оказалось настоящее царство света - не менее десятка факелов ярко горели по периметру небольшой овальной комнаты. Наибольшее их число располагалось рядом с высокой конической дверью. Шагах в пяти от двери, влажно поблёскивающей железными лентами, находилось возвышение. В центре его, на вращающемся постаменте сидел крупный мужчина, облачённый в дорогие доспехи. Голова воина оказалась закрыта редким в этих краях шлемом-тугнусом.

Удивившись не столько факельной феерии, сколько торжественному облику хилгака, совершенно немыслимому в сыром уединении секретного хода, Милав решил понаблюдать. Каково же было его удивление, когда он понял, чем развлекает себя монументальный страж. Крутнувшись на постаменте, хилгак быстро достал из-под накидки лёгкий арбалет, наложил тетиву и выстрелил!

В первое мгновение, Милав подумал, что их инкогнито раскрыто, и воин стреляет по ним, но оказалось, хилгак целился в дно деревянной кадушки, подвешенной недалеко от двери. Самое поразительное - в мишень он попал! Как ему это удалось, вращаясь по кругу, Милав понять не мог.

Приложив палец к губам, кузнец показал Кальконису в сторону оставленного Бальбада. Отойдя на приличное расстояние, он в задумчивости проговорил:

- С этими хилгаками определённо что-то не так. То они почти голышом ходят по улицам, распевая гимн самим себе, при этом, едва не поджаривая друг друга факелами. То один из них, сидя в подземелье в облачении королевского гвардейца, занимается во вращении стрельбой по неподвижным мишеням...

Из темноты появился Бальбад. Не желая упустить ничего интересного, он нацелил розовое ухо на росомона, всем своим видом показывая, что без него не обойтись.

Милав вслух размышлял:

- Не имею представления, как неслышно подобраться к этому акробату! А убрать его на расстоянии не получится - у нас нет арбалетов.