– Скажите мне, – невозмутимо продолжал волшебник, – вам в этих крысах ничего не кажется странным?

– Еще как кажется, – дрожащим голосом выдавила Эмма. – То, что они еще живы и вы ничего не делаете, чтобы это исправить!

Но Майкл серьезно задумался, а потом сказал:

– Они молчат.

– Именно! – кивнул волшебник. – Такая масса грызунов, несомненно, должна была бы поднять жуткий шум. Их же здесь просто бездна!

– Меня сейчас вырвет, – прошептала Эмма.

Волшебник сделал шаг к чахлому деревцу, растущему между двух склепов, и сломал длинную сухую ветку. На глазах у Майкла он ткнул палкой прямо в центр копошащейся массы. Как ни странно, сухой сук беспрепятственно прошел сквозь крысиный клубок.

– Иллюзия. Это сделано, чтобы отпугивать любопытных. Нет тут никаких крыс. Но что гораздо интереснее, мне кажется, я нащупал внизу какое-то отверстие.

Эмма с опаской сделала полшажка к могиле.

– То есть… они… не настоящие?

– Ни в малейшей степени! Так, а теперь кто-нибудь из вас полезет внутрь вместе со мной, а второй останется здесь и будет следить за Малпесой. На случай, если нас кто-то заметил и попытается выследить.

– Вы хотите спуститься в крысиную нору? – переспросила Эмма. – Вы…

– Я с вами, – быстро сказал Майкл волшебнику. – А Эмма посторожит снаружи.

– Замечательно, – ответил волшебник. Перехватив поудобнее свою палку, он быстро разломал ее на три куска. Один из них он вручил Эмме.

– Стоит потереть эту палку о любую поверхность, как она вспыхнет, как факел. Понятно? Но сделай это только в том случае, если тебе придется лезть вниз следом за нами. В противном случае ты рискуешь выдать себя светом. – Доктор Пим посмотрел на Майкла. – Я пойду первым.

Он перекинул свои длинные тощие ноги через край каменного гроба. Майкл и Эмма, оцепеневшие от ужаса, смотрели, как его башмаки погружаются в кишащее крысиное море. На какое-то мгновение твари как будто забурлили вокруг препятствия, но вот ступни волшебника скрылись из глаз, за ними последовали его ноги, потом грудь, а затем и седая голова доктора Пима утонула в крысином скопище.

Когда дети остались одни, Майкл повернулся к Эмме:

– Тебе не холодно?

– Не-а.

– Не залезай на крыши склепов. Помни, что в темноте силуэты очень хорошо вырисовываются на фоне стен.

– Угу.

– Учитывая, что ждать, возможно, придется долго, советую тебе не скрашивать свое одиночество свистом или пением.

– Ясно.

– Да, и не смотри слишком долго в одну точку! Делай так: сначала погляди, потом отвернись, а потом снова посмотри. Это старый фокус всех стражников.

– Майкл…

– Да?

– Со мной все будет хорошо. Ты тоже будь осторожен. – Эмма порывисто обняла его. – Я тебя люблю.

Она отпустила его, но Майкл продолжал неловко переминаться с ноги на ногу, не зная, что бы еще сказать.

– Вали отсюда, – не выдержала Эмма. – Доктор Пим ждет!

Майкл кивнул, перелез через край гробницы, задержал дыхание – и полез вниз.

– Возьми-ка.

Волшебник протянул Майклу горящий факел. Они находились в большой пещере, расположенной прямо под могилой. Спуск дался Майклу с огромным трудом; умом он понимал, что перед ним иллюзия, но ему все равно пришлось крепко стиснуть зубы и зажмурить глаза, ныряя в клокочущее крысиное море. Однако никто его не укусил, и через мгновение он очутился в колодце, вырытом под гробницей. Вниз вела железная лестница, прикрученная прямо к скалистой стене. Затем волшебник окликнул его снизу, и Майкл увидел в тридцати футах под собой красный огонек факела.

– Теперь, – объявил волшебник, – нам нужно решить, в какую сторону идти.

Эта пещера не была похожа на те гроты и туннели, которые Майкл с сестрами исследовали в Кембриджском водопаде. Здесь пол и потолок пронзали множество сталактитов и сталагмитов, так что создавалось впечатление, будто находишься в пасти огромного, клыкастого зверя. И еще тут повсюду была вода, она с заунывным звуком – цоп… цоп… цоп… – капала с потолка, и ручейками сбегала по стенам, собираясь в лужи на полу. Сам воздух в пещере был настолько влажен и пропитан минеральными испарениями, что каждый вдох казался глотком какой-то микстуры.

Что касается вопроса о том, куда идти, то Майкл видел два варианта, точнее, два туннеля, расположенных друг напротив друга в стенах пещеры.

– Готов поспорить, что вот этот, – волшебник указал на туннель, черневший слева, – ведет обратно в Малпесу. Тогда как вот этот, – он ткнул рукой направо, – похоже, проходит под кладбищем. Что скажешь?

Майкл не знал, что ответить. Часть его сознания все еще оставалась на кладбище. Он надеялся, что Эмма послушается его наставлений. И страшно переживал из-за того, что ему пришлось бросить ее там одну.

Но сейчас ему нужно было сосредоточиться.

– Ну…

– Или можем попытать счастья вон там!

Доктор Пим указал в глубину пещеры. Сначала Майкл не увидел там ничего, кроме скал и игры теней. Но, приглядевшись повнимательнее, он обнаружил, что одна из теней на самом деле была узкой расщелиной в стене пещеры.

Волшебник улыбнулся.

– Надеюсь, мы оба туда пролезем?

Им пришлось буквально протискиваться через узкую расщелину, Майкл разорвал куртку и брючины об острые края скал, а один раз так больно ударился коленкой, что прикусил язык, чтобы не закричать. Наконец проход стал шире, и путники смогли идти нормально. Но в туннеле все равно было темно, а тишину нарушали лишь звуки их шагов да потрескивание факелов. Майкл старался ни на шаг не отставать от волшебника и вскоре начал задавать вопросы. Честно говоря, ему просто хотелось слышать голос доктора Пима.

– Значит, тому письму, что нашел доктор Элджернон, было почти двести лет?

– Да, приблизительно.

– И тот человек, который горел в лихорадке, был одним из членов Ордена, и он рассказал, будто вместе с товарищами унес из Египта книгу, и это было больше двух тысяч лет тому назад…

– Именно так. Майкл, мальчик мой…

– Да, сэр?

– Будь добр, не поджигай мой пиджак. Он у меня единственный.

– Ой, простите. – Майкл заставил себя идти чуть медленнее, чтобы оставить дополнительные несколько дюймов между своим факелом и твидовой спиной доктора Пима.

– Но тогда выходит, что этот больной был очень-очень старый?

Майкл услышал, как доктор Пим негромко рассмеялся; смешок эхом облетел каменные стены.

– Несомненно. Что приводит нас к еще более интересному вопросу. Итак, остались две Книги начал. Каждая из них обладает некоей особенной силой. Скажи-ка, ты когда-нибудь размышлял о том, что это могут быть за силы?

Еще бы Майкл не размышлял об этом! После возвращения в Балтимор они с Эммой только и делали, что спорили об этом, поскольку Кейт отказалась обсуждать этот вопрос, сказав: «Какими эти книги окажутся, такими и окажутся; от нас это не зависит, и я не собираюсь попусту ломать над этим голову!» Однако все высказанные Майклом и Эммой гипотезы о возможностях книг – способность летать, или стать самым сильным на свете, или беседовать с насекомыми (Майкл однажды вычитал, что на земле существует более триллиона насекомых и что если бы они все объединились, то завоевали бы Землю), или бесконечно выдавать мороженое (одна из любимых теорий Эммы, хотя Майкл считал, что это никакая не сила), или разговаривать с людьми на расстоянии (эта версия принадлежала Майклу, но стоило ему заикнуться о ней, как Эмма немедленно заявила: «Ну да, эта сила называется телефон») – сейчас неожиданно показались ему слишком мелкими, чтобы не сказать глупыми.

– Да, только ничего хорошего не придумал.

– В таком случае я позволю дать тебе подсказку, – сказал волшебник. – Ты совершенно верно заметил, что человеку, упомянутому в письме торговца свиньями, должно было быть не меньше двух тысяч лет. Но все члены Ордена, насколько нам известно, были людьми с совершенно обычной продолжительностью жизни. Как бы ты объяснил долголетие нашего приятеля?