Кхатеят поднялась - серебряная статуя - и воздела руки к небу. Ракат повторила ее движение. Две девушки освободили от туники ее ноги и натерли их ароматическим маслом. Не поднимаясь с колен, девушки пододвинулись к Кхепрат и Н'Фрат.
Кхатеят уронила руки, наклонилась и, подняв отброшенную тунику, молча попятилась, оставив Ракат стоять одну, со все еще поднятыми вверх руками.
Лунная танцовщица походила на бронзовую статую, искрящуюся серебром в свете лун. Кожа ее мерцала, словно глубокая вода. Золотистые пятна играли на высоких скулах. Луны сияли, обнажая ее грациозные плечи, полные груди, роскошные бедра.
Похититель диадемы восторженно ее рассматривал.
- Гер-я-моват шаниэф... - пробился сквозь упругое похлопывание ладоней глубокий голос Ракат. Она судорожно втянула голову, начала покачиваться. Отблески, словно зеркальные чешуйки, запрыгали по ее лоснящемуся от масел телу. Лунная танцовщица колотила ладонями по бедрам, на одном дыхании вытягивала песнопение, прищелкивала языком, выстукивала ритм босыми ногами по твердой, утрамбованной земле.
Голос, льющийся, как поток жидкого золота... Переливчатость блестящего в лунном свете тела... А позади - хлопающие по телу ладони, дыхание, с трудом прорывающееся сквозь зубы. И золотые голоса, сплетающие слова в серебряную лунную сеть.
Ладони ударили по бедрам. Быстрее, быстрее, быстрее, быстрее! Ноги вырисовывали свой узор на истоптанной траве. Быстрее, быстрее, быстрее, быстрее! Все учащеннее и учащеннее дыхание.
Настойчивее, настойчивее, требовательнее!!!
Требовательное завладело и голосом поющей...
Тишина звала...
Тишина стонала над сидящим похитителем диадемы.
А рядом мерцала сама диадема...
- Пусть свершится! Пусть свершится!
- Пусть свершится!
Поющая женщина, обратив в себя невидящий взгляд, завертелась волчком, в сложном ритме касаясь земли, переплетая узор этого ритма с узором плетущего песню голоса, под настойчивый ритм ударов ладоней.
-Ятфедарья: пусть это свершится!!!
...Звуки затихли с последним триумфальным: "Свершено!!!" Похититель диадемы тонкой струйкой выпустил воздух из горящих легких. Тело покалывало, словно его натерли грубой тканью. Тупая боль невидимым обручем сжимала голову. Он взглянул на лежащую возле него диадему - ее свечение странно пригасло. Он хотел коснуться ее, но обнаружил, что его руку мягко отводит в стороиу какая-то неведомая сила. Пораженный, он посмотрел иа колдуний.
Ракат, рухнувшая на холодную землю, дышала так тяжело, что была не в силах произнести что-либо. Она могла лишь с трудом отводить от лица липкие, пропитанные маслом волосы.
Н'Фрат схватила одну из свернутых туник и засеменила к обессиленной танцовщице.
- Накинь, Кати, - сказала она, - а то заболеешь...
Ракат устало улыбнулась:
- Спасибо, Н'Фри.
Кхатеят посмотрела вокруг.
- Дело сделано, - хрипло заключила она и дотронулась до похитителя, сидящего у ее ног: - Теперь отправляйся спать. Пойдешь обратно в свой чен. Утром тебя ждет работа.
Пожав плечами, вор поднялся. Его закачало, он почувствовал, что силы его покинули. Бросив взгляд на лежащую под тускнеющим светом лун диадему, о которой сейчас почти все забыли, он спросил:
- Почему так?
Кхатеят задумчиво посмотрела на него:
- Лучше тебе этого не знать, раб. Прими это как свою защиту. Ты жив, и останешься живым. Тебе повезло, и не старайся, чтобы повезло больше, чем ты этого заслуживаешь.
