Первой проблемой капитана Кемеева стали занятия. Последний раз в школе Дёма был лет пятнадцать-двадцать назад и ничего из программы не помнил.
Впрочем, ничего, кроме правил простейшей математики класса до пятого, мужчине вспоминать и не понадобилось. В этом мире всё было по-другому: и физика, и биология, и язык, да и общие реалии тоже были иными. Притяжение стула к полу, к примеру, объяснялось не силой тяжести предмета мебели, а наличием у оного “магической искры” в составе. Откуда, скажите на милость, Кемееву было знать, что всё, абсолютно всё, находящееся вокруг него, было сделано из магии, можно сказать - из воздуха?! Письменность и способность к чтению, к счастью, были заложены в голове Демисаррэ, но вот выучить всех ввархов, бахаатов и прочую живность самостоятельно капитан не мог. Одни лишь баргузины и еноты в голове крутились. О библиотеке мужчина как-то не подумал, да и не считал, что с дырявой башкой Демисаррэ можно добиться успехов в самообучении.
Дёма только и мог, что за голову по вечерам, пока никто не видел, хвататься. Потому что отчисление - Демис был к этому близок, а сам Демьян ещё немного приблизил его к цели - приближало скорую свадьбу с какой-то неведомой зверушкой-гибридом. Капитан был близок к отчаянью, когда Кортея предложила ему помощь.
Дёма ещё никогда раньше не обнимал женщин по-дружески, что ж, всё когда-то бывает в первый раз.
Так что с самого утра, за несколько часов до начала занятий, капитан бегал, прыгал и всячески пытался нарастить себе мышцы, днём ходил на уроки, а вечером занимался с Кортеей. Она же помогала капитану на контрольных и проверочных работах, а сам Дёма, в благодарность, учил девушку простеньким приёмам самообороны. Нужно было отдать ей должное - лейта никогда не жаловалась, что у неё не получается, или что ей больно. Такие женщины Кемееву всегда нравились.
Ещё капитану казалось, что враги его поджидают везде - мужчина, совсем не привыкший к косым взглядам каждого второго, видел для себя угрозу в каждом первом. И не зря, предчувствия капитана никогда не обманывали.
…Утром десятого дня, умываясь, Дёма скорее почувствовал, чем увидел, движение за спиной. Время было ранним, в этот час курсанты ещё девятый сон видели, и совпадение было исключено.
Кемеев сделал вид, что ни сном, ни духом - продолжил намывать руки, а ладонь нет-нет, да и тянулась к опасной бритве, лежащей на полке.
Возможно, Кортея не зря называла Демиса параноиком?
Капитана можно было назвать параноиком с большой натяжкой - он боялся реальной угрозы жизни, а не самой слежки. Это было, скорее, заболеванием профессиональным, чем психическим.
– Каэ Шайэт, - раздался из-за спины насмешливый голос, и Дёма, опустив голову, сосредоточился.
Курсант отражался в зеркале отчётливо - стоял в двух шагах позади, сложив руки на груди. Выглядел сильным и вроде бы даже не глупым.
Капитан с разворота ударил парня по голове ногой и боковым зрением заметил ещё одного - стоящего, видимо, на стрёме. Он метнулся в сторону Кемеева, но мужчина отскочил в свободный угол умывальника, выставил руки вперёд.
– Какого хрена вам от меня надо? - зло процедил он, понимая, что ещё несколько минут - и он покалечит обоих, пусть они даже в любви пришли признаваться.
– Думаешь, под Юнмэ лёг, как Виттори - и всё можно?! - рявкнул первый, пока ещё сидящий на полу.
“Хрена се заявы,” - подумал Дёма.
– Даю последний шанс уйти, - тихо проговорил Кемеев. – Иначе вас отсюда вынесут.
– И что же ты сможешь сделать? - ухмыльнулся один из них, делая шаг вперёд.
И Дёма ухмыльнулся в ответ.
– Упал отжался, боец, сто пятьдесят подходов по десять раз! - заорал он, рассчитывая на то, что парень удивится, но придурок, и правда, принял упор лёжа. Времени думать не было. – А ты считай! - приказал второму капитан и ускользнул из умывальника, словно его там и не было.
…– Курсант Шайэт, как это понимать? - мастер Нерассэ ударил кулаком по столу, привстал со своего места, нависнув над Дёмой.
– Курсанты решили заняться физподготовкой вне учрежденного администрацией расписания, мастер! - отрапортовал Кемеев, встав по стойке смирно.
– Да? - иронично выгнул бровь лейте. – Они так рады, что даже рыдают, как дети, но продолжают делать то, что заставили их выполнять вы, курсант! Не морочьте мне голову! Дополнительные занятия по развитию вашего редчайшего дара не принесли плодов, но зато в умывальнике сегодня утром у вас всё прекрасно получилось!
– Я не знаю, как это вышло, мастер! - уверенно ответил Дёма. – На меня напали, и я всего лишь хотел, чтобы они на секунду растерялись. Стань секунда промедления их ошибкой - и они были бы обезврежены мной максимально быстро и почти безболезненно.
– Я не узнаю вас, курсант, - вдруг перевёл тему директор, тяжело вздохнув. – На каникулы я провожал каэ, но вернулись вы даже не лейте, а… Я не знаю, как правильно выразиться. Вы сами на себя не похожи! Мне вполне хватало проблем, которые приносил академии Расмэ Виттори, названный младшим, вероятно, по ошибке. А теперь ещё и вы! Я так этого не оставлю, напишу вашему отцу, пусть разбирается сам. Военная академия - эталон дисциплины, и я не позволю превращать её чёрт знает во что! Идите, курсант Шайэт, вы свободны.
Дёма вышел из кабинета мастера Нерассэ, сделал несколько шагов вперёд и упал. Темнота накрыла так быстро, что он даже не успел ничего сообразить.
========== Глава 3. ==========
От судьбы не уйдешь, а если ушёл - значит, не судьба.
Дёма резко распахнул глаза.
Почему-то единственная жизнеспособная мысль в его голове звучала как: “Отомстили, гады, за сто пятьдесят подходов по десять раз!”. Но в нос сразу ударил тошнотворный больничный запах, до того привычный, но уже такой далёкий, словно из забытого прошлого, что глаза у Дёмы с наскока заслезились. Правую руку тут же сжали, стал слышен писк приборов.
– Дёмка! Брат! - голос Андрея привёл Кемеева в чувство окончательно. Он скосил взгляд вправо, увидел лицо брата, улыбнулся, на сколько хватило сил.
– Андрюха, - просипел он и тут же закашлялся.
– Всё, всё, молчи! - строго приказал младший, но в голосе его звучала улыбка. – Мне когда позвонили и сказали, что тебя ранили, я даже значения не придал - ну, думаю, опять ничего серьёзного. А потом, как добавил твой капитан, что ты в коме, так испугался! Миленка плакала два дня, Сашке мы не говорили, но он тоже не глупый, понял всё сам…
– Что со мной было? - обеспокоенно спросил Кемеев.
– Ранение в лёгкое. Это очень серьёзно, Дёма, даже у тебя иногда такое случается, да? - брат невесело усмехнулся. – Врач говорит, что будут осложнения. Обратно на службу тебе никак нельзя. Да и не возьмут. Твой командир так матерился, мол, невыполнение приказа, трибунал…
Своими словами Андрей вбивал шиферные гвозди в гробик надежд Дёмы. Нельзя на службу - это же почти как “нельзя дышать” или “нельзя жить”.
– Какое сегодня число? - выдавил из себя Демьян, сморщившись от резкой боли в груди.
Честно говоря, мужчина думал, что умер, и больше никогда в своё родное тело не вернётся. И отчего-то осознание того, что больше он в мире Демисаррэ не появится, оставило неприятный осадок.
– Так ведь двадцать восьмое, - растерянно выдал Кемеев-младший. Он ожидал злости по поводу отставки, но никак не вопроса о дате. Он смотрел на брата и не узнавал его. Похоже, Дёму действительно мало беспокоила проблема службы?
– Это получается… У Сашки сегодня день рождения?
– Ага, - кивнул Андрей и хитро улыбнулся. – Вот как поправишься, спросим с тебя втройне.
– Э, нет, брат, - попытался посмеяться Дёма. – У меня подарок есть, дома, в шкафу, на нижней полке. Заедешь сегодня, отдашь, скажешь - от крестного. И смотри мне! - Кемеев выдохся, закрыл глаза, едва сдержав стон боли.
Андрей последний раз ободряюще сжал ладонь капитана.
– Всё будет отлично, брат.
“Да ничего уже не будет отлично, Андрюха, ничего.”
После этого его снова сморило.
