– Не знаю, - нахмурился Эл. – Ты уверен, что ничего не ел перед этим? Выглядишь так, словно умирать собрался.

– Может быть и собрался, - пожал плечами каэ, прикрыв глаза, а после добавил незатейливо: – Не хочется, конечно.

– А чего хочется? - огневик прислонился спиной к стене рядом с решеткой, тоже прикрыл глаза.

Он не хотел оставлять Демиса одного. Просто чувствовал, что нельзя этого делать.

– Не знаю, - вздохнул парень. – Раньше думал, что избавлюсь от ненужного мужа и заживу, как никогда не жил, а сейчас подумал… А зачем? Какой смысл-то? Ты же меня знаешь, Эл. Я не могу жить спокойно. Мне постоянно нужно или думать, или действовать. Сидеть на месте не могу, умираю от скуки. И вот я подумал, что здесь, в Мариэт-эсте, прямо всё, как мне нужно. Никто не жужжит над ухом противно, а проблемы есть, и их надо решать. А теперь ещё и шкеты… Нет, я без них теперь не смогу. Вот завтра… пойдём с ними вместе снег кидать. Я их научу снежные крепости делать, если они ещё не умеют…

– Демис? - Юнмэ взглянул на сидящего с закрытыми глазами и улыбающегося Демисаррэ.

– А?

– Ты уверен, что ничего не ел, не пил? Ты странно себя ведешь и… Демис? Демис!

***

…– Снова к нам, Демьян Юрьевич? - приветливо улыбнулся Фантазия, самостоятельно открыв глаза Дёме.

Капитан скинул с себя парня, зашипел.

– Какого, блин, я снова здесь?

– Дорогой, на этот раз я вообще не при делах, - испуганно отбрехался радужноволосый. – Ты в обморок сам брякнулся, - Кемеев сверлил подростка недоверчивым взглядом. – Да я даже не ждал тебя! - всплеснул руками он. – Посмотри вокруг, я даже печенья к чаю не сотворил!

Дёма с интересом огляделся вокруг. Старый дедовский диван, телевизор без пульта - хоть какое-то движение во время “ленивых выходных”, беговая дорожка, гантели…

– Это моя квартира? - недоверчиво спросил он у парня.

– Конечно! То есть, формально, мы в твоей голове, но здесь всё-всё, - поспешно заверил его глюк. – Всё, как было при тебе. Даже пыль не протираю!

Кемеев скосил глаза на явно ожидающего подзатыльник Фантазию.

– Один живёшь?

– Да! То есть, нет! Есть ещё несколько жильцов, тварщ капитан! - подросток вытянулся по струнке, испуганно глянул в сторону кухни, но тут же, взвизгнув, умчался куда-то в сторону ванной.

Дёма поспешил за ним. Мало ли, что может случиться таким макаром в его, Кемеева, голове. И все ещё спрашивают: “Почему это Дёма болен на всю башку?”

Действительно, почему?

В ванне пытался утопиться какой-то парнишка лет десяти.

– Это что? - удивился капитан, наблюдая за тем, как Фантазия не то помочь утопиться помогает, не то, наоборот, спасает суицидника.

– Помоги, Дёма, всё расскажу! - взвыл радужноволосый. – Тяжёлая скотина!

Кемеев одним резким движением вытащил тонущего из ванной.

– В следующий раз открывай слив, идиот, - ласково посоветовал он Фантазии.

Опустив парнишку на пол, принялся обтирать того полотенцем, но утопленник на него даже не смотрел.

– Кто это, и что с ним произошло? Довел бедного ребёнка до ручки!

– Нет, ну вы посмотрите на него! - ядовито зашипел радужноволосый. – Кто кого ещё довёл! Знакомься, это Депрессия, мой младший брат. И это ты, - он ткнул Дёме пальцем в грудь. – Ты довёл его до этого! Сидел он на кухне, спокойно масло на булку намазывал, пока ты там в камере рефлексировал, он жизни радовался! А потом ты вспомнил про этих долбанных детей, воспылал желанием слепить снежные крепости, умирать передумал. Вот он и психанул, вены пилить начал, дебил, всю кухню кровью заляпал, Здравый Смысл до сих пор отмывает там всё… А потом вроде успокоился, пошёл в ванную, как теперь видно, топиться! Спасибо тебе, Дёма! - отвесил босяцкий поклон Фантазия. – Чуть моего мелкого своим оптимизмом не угробил!

– Прекрасно, - пробормотал Кемеев, бросив полотенце подростку. – Где там, говоришь, Здравый Смысл?

“С нормальными глюками нужно в таких ситуациях общаться,” - твёрдо решил капитан и решительно направился в сторону кухни.

По полу действительно елозил не слишком взрослый парень. Ровесник Демисаррэ, лет восемнадцать, не больше. Одет молодой человек был строго - в чёрный костюм, а выглядел не очень: синяки под глазами от явного недосыпа, недельная щетина - в гроб краше кладут.

“И это - Здравый Смысл? Мой? Господи, да чему я удивился, это же всё игры сознания!”

– Привет, - поздоровался с ним Кемеев осторожно, забираясь на стул вместе с ногами, чтобы не мешать.

Парень глянул на него раздраженно.

– Ты меня бесишь, Кемеев, свали уже отсюда, - без эмоций произнёс Здравый Смысл.

– Это ещё почему? - удивился капитан.

– Ты никогда ко мне не прислушиваешься! - вскипел молодой человек. – Только к нему! - он кивнул на дверной проём, в котором появился ровесник Дёмы, (почти седой почему-то, похожий на старика, но Кемеев чувствовал, что он не старше тридцати пяти) и начал яростно тереть пол с двойным усилием.

– А ты кто? - тихо спросил Демьян, скрестив руки на груди.

Мужик повторил его действия в точности, ухмыльнулся. И Дёма с ужасом узнал в мужике себя прежнего. Без мочки уха, с этим страшным звериным оскалом на губах. Седого… Почему седого?!

– Я здесь всеми командую, - ответил он голосом капитана. – Совесть меня зовут.

“Ясно, ясно,” - усиленно закивал в голове (в какой голове, если голова - это там, где Дёма?) болванчик с собачьей головой - такие раньше сидели на панелях в машинах.

– Приятно познакомиться, наслышан, - усмехнулся Дёма, догнав всю иронию.

Поседел, бедный, за тридцать пять лет.

Совесть хитро сощурился.

– Ну, как жизнь, Дёма?

– Хуйня, - с готовностью ответил он тут же - чего от себя-то скрывать очевидное? – В последнее время начал часто с самим собой разговаривать, рассуждаю вслух иногда. Вот теперь какого-то хрена в обморок упал. Это если не считать, что завтра я должен буду выйти на мороз с голым задом.

– А ты выйдешь? - хохотнул мужчина.

– Нет, конечно, - хмыкнул Кемеев. – Если завтра кто и выйдет на мороз голышом, то точно не я.

– Вот и правильно, - кивнул седой Совесть. – Потому что я тебе не позволю глупостями заниматься. Я у тебя, Дёма, за четверых пашу уже тридцать пять лет, тебе ли не знать. На своём горбу этот детский сад тащу не первый год, опять же, - он обвел взглядом кухню, стрельнул глазами в сторону ванной. – И вот что скажу тебе, Демьян Юрьевич - устрой им там всем… по-нашему.

Капитан понимающе улыбнулся, но тут же нахмурился.

– А почему я в обморок ляснулся-то?

– Интересный ты, - рассмеялся мужчина. Это было странно для Кемеева - смотреть на собственное телесное отражение. – Ведешь себя, как идиот, думаешь, мало “друзей” у тебя? Есть кому, Смысл вот знает, но не скажет, верно, мелочь?

– Не скажу, - угрюмо кивнул молодой человек, затирая пятно возле холодильника. – Назло не скажу, пусть сам догадывается.

Совесть вздохнул.

– Как-то так, Дёма, звиняй. Ну, пока, а то забудились тебя уже там, спящего красавца, Элуш таким темпом скоро тоже седой будет…

– Я всё же шизофреник, - заулыбался капитан.

– Жалеешь?

– Ничуть, - зевнул Дёма.

…Дёма очнулся оттого, что его сильно трясли за плечи и хлестали по щекам. За такой оригинальный, в высшей степени, способ разбудить капитан с радостью вмазал бы. Но когда взгляд сфокусировался на самоубийце, Кемеев подумал, что бить мужа во второй раз не хочется, к тому же тот мог ограничить его общение с детьми, а этого Демьяну вообще не хотелось.

Когда Демисаррэ открыл глаза, Ианниан прекратил трясти супруга за плечи, но руки не убрал, продолжая нависать над ним.

– Иани, грабли свои убери, пожалуйста, - ласково попросил Дёма, улыбаясь. – Иначе я сейчас встану, а ты - нет.

Мариэт вздохнул, отстранившись.

– Рад, что с тобой всё в порядке, Демис. У тебя был довольно убитый вид, когда Амариэлл… - он резко перескочил с одной темы на другую, умело скрыв нервозность в защитной позе. – Что там произошло, почему ты снова полез не в своё дело, не разобравшись толком?