- Не надо сейчас. Я тогда вообще никуда не уйду отсюда, а мне на работу пора, - взгляд ее упал на часы, и она быстро допила кофе. - Вот, уже опаздываю. Тебе-то хорошо, ты в отпуске. А я опоздать не могу.
- Можно, я провожу тебя?
- Конечно. Но сейчас выйди на кухню. Мне переодеться надо. И не вздумай подсматривать.
Перед выходом на улицу Володя засунул свои дискеты в карман куртки. Сумку он оставил в квартире Лены.
- Ты где работаешь? - спросил он у нее на улице.
- Здесь недалеко. В отделе кадров. Ты что-то о дискетах говорил. Так у меня прямо в кабинете ЭВМ стоит, - похвасталась она. - У нас, правда, организация закрытая, но я тебя проведу. Начальник мой сейчас в отпуске.
В небольшом рабочем кабинете Лены было все, что хотел иметь Володя. При виде такого обилия аппаратуры он замер у двери и не мог вымолвить ни слова.
Лена повертела в руках ключи.
- Я сейчас уйду и тебя здесь закрою. Никто мешать не будет. Вернусь часа через два. Сиди и работай, не скучай.
- Зачем вам столько аппаратуры? - Володя, восхищенный, ходил между столов. - Нам о такой и мечтать не приходится.
- Приходят друзья, знакомые, играют... Я ушла.
Сразу же, как только за Леной закрылась дверь и щелкнул замок, Володя включил машину и, набрав программу, вставил первую дискету. Она покрутилась с минуту и остановилась. Он вытащил ее, вставил вторую, затем и все остальные. Набрав новую программу, он почти сразу увидел на экране ветвистое дерево. Его ветви тянулись вверх, местами густо переплетаясь, местами обрываясь.
- Да тут целые династии. Всю историю по-новому перечитать можно, - прошептал Володя. - Это должны знать все!
Он включил графопостроитель, и на развернутых диаграммных листах стали с треском печататься деревья. - "Я вам ветки пообломаю!" - Володя увидел на столе пачку конвертов и стал аккуратно вкладывать в них отпечатанные листы. За этим занятием его и застала Лена.
- Что-то больно много бумаги ты испортил, - улыбнулась она. - Можно двадцать килограммов макулатуры едать.
- Ты только посмотри! - Володя взял одну из диаграмм и протянул ее Лене. - Сейчас я знаю, кто у нас вылезет наверх, а кому не судьба. Посмотри на женские ветви, я их красным цветом выделил. Они вроде бы и незначительны, а какую роль играют.
Лена заинтересованно всматривалась в диаграммный лист, а Володя продолжал.
- Этот лес, захватив власть, превратил нас в стойловых животных, не помнящих родства. И самое трагичное, что он искренне считает себя полезным, хотя ничего и не производит, а способен только присваивать чужое. А мы должны быть благодарны ему за то, что нас вовремя накормят, хоть и дерьмом, вовремя напоят, хоть и бурдой, и вовремя осеменят. К себе они посторонних не допускают. Чтобы стать листком на этом дереве, люди, если им это не обеспечено по наследству, идут на все, ломают и крушат жизнь своих близких. А что потом могут воспроизвести такие искореженные ростки? Каждый человек, имеющий связь с этим древом, прежде должен доказать свою порядочность...
- Ты что же, хочешь родственные связи нарушить?
- Я хочу, наоборот, чтобы все люди вспомнили о своих прадедах и их не боялись. Мы же подбираем к себе на работу людей, которых знаем. Надо открыто и говорить: "Вот это мой сын. Смотрите все, как он работает и что он может!". Я против того, чтобы путем наверх служило только родство. Почему его сейчас скрывают? Вывели наверх неспособных людей, а теперь боятся в этом сознаться?...
- А для нашей конторы ты можешь такое дерево составить?
- Не знаю. У нас же плановое ведение хозяйства, поэтому все возможно. Нужно иметь довольно большую выборку людей, работающих у вас, со всеми их связями. Если еще информацию с моих дискет использовать, то можно попробовать. Только как информацию о ваших сотрудниках ввести?
- Все они давно у меня в памяти машины сидят. Попробуем?
Володя сел к машине, набрал программу. Лена, как могла, помогала ему. Минут через пять на экране возникло новое небольшое дерево.
- Ну вот и плановый кандидат в ваши начальники, - показал Володя на самую высокую ветку.
- Ты не мог этого знать! Ведь он у нас не работает, - с изумлением проговорила Лена. - Мне только сейчас по звонили и сказали, что нашего директора снимают, а назначают именно его. Да, ты опасный человек! - она обняла его. - С тобой надо ухо востро держать... А можешь сказать, когда вот этого... - она показала на одну из веток, - моего начальника снимут?
- Недолго ему осталось. Видишь, все связи уже оборваны...
- Ой, как хорошо. Быстрее бы ... - она опустила голову ему па плечо.
- Ты извини меня, пожалуйста. - Володя встал. - Но я должен идти. Я обязан разослать эти конверты!
- Так давай их по почте пошлем?
- По почте их нельзя посылать. Могут нe дойти... Не знаю, что со мной может произойти. Этот лес не обрадуется распространению информации о себе... Я постараюсь тебе вечером позвонить... Тебе оставить экземпляр?
- Обязательно, - Лена погрустнела и отошла от него. Когда за своей сумкой зайдешь?
- Не знаю, - Володя подошел к ней, поцеловал. - Спасибо тебе, ты просто спасла меня. Без тебя я вчера бы пропал. До свидания.
- Обязательно позвони и... заходи!...
В редакциях газет и журналов мало кто обращал внимание на неприметного молодого человека. Секретари редакций, мельком взглянув на него, принимали конверт с письмом "главному редактору", после чего этот человек сразу же уходил.
А Володя высчитывал, как скоро его, в конце концов, остановят и задержат. "Ноль три, ноль три", - стучало в его мозгу. - "Ноль четыре, ноль пять". - Цифры неумолимо нарастали, приближаясь к единице.
Часть конвертов он отправил в другие города, несколько опустил в почтовые ящики случайных квартир в подъездах домов, куда заходил.
Поздно вечером он вошел в небольшое кафе, расположенное напротив телецентра. В его кармане оставался всего один конверт. Взяв стакан абрикосового сока, Володя маленькими глотками долго пил прохладную, освежающую жидкость. "Ноль восемь, ноль восемь..." - мысленно отсчитывал он. - "Что же они медлят?"
Он вышел из кафе и быстрым шагом пошел к телецентру. У длинного ряда машин, выстроившихся перед фасадом здания, на его пути встали двое мужчин. Они, ни слова не говоря, привычно вывернули ему руки за спину, втолкнули на заднее сиденье одной из "волг", втиснулись по обе стороны, и захлопнули дверцу. Володя не сопротивлялся и ничего на спрашивал. Несмотря на боль в суставах, он был спокоен и верил, что этот сон ему больше не приснится. Зарокотал мотор, и "волга", выехав на проезжую часть, скрылась за поворотом дороги.
В этот вечер Лене он не позвонил.
Ноябрь, 1988. Ленинград
