— Герда, милая, осторожней — простонал Вик, не понимая ее такую дикую сейчас практически сумасшедшую энергию в сексе между ними. Он ее не видел такой никогда. Герда была гораздо аккуратней и мягче в ласках. А сейчас, она искусала его до крови всего. И, скакала на его торчащем возбужденном члене, как безумная.

— Что, тебе не нравиться — услышал он из ее уст. Как то, жестко и не свойственно самой Герде.

— Уймись немного, милая моя — сквозь стон произнес он, снова ей — Милая, пожалей меня, и мой член, любимая.

Та только усилила натиск и начала бить по лицу его.

— Герда! — прокричал Вик — Герда! Это уже слишком! Ты что, совсем, что ли! Остановись! Сейчас, же! — он стал закрывать лицо руками — Герда!

По каюте молодых двух любовников разлился дикий звериный рев, что Вика окончательно убедило, что это совершенно не Герда. Он в ужасе прокричал — Ты не Герда! — он прокричал от боли под страстным диким звериным натиском Вик — Так Герда, никогда не делает! Кто ты?!

— Это тебя надо спросить, любимый мой, Вик — проговорила другим уже женским голосом его, сверкнув огнем адского пламени в черных глазах Герда. Уставившись на него пристальным диким звериным взглядом. Взглядом готовым сожрать Вика всего и целиком. И в тот же момент, Герда и ее мертвое измученное страстным сексом мокрое от текущего горячего пота голое девичье двадцатилетнее тело. Отлетело от тела другой женщины, более старшего возраста с огромной скоростью, слетев с постели, и пролетев горизонтально. Ударилось о стену жилого корабельного кубрика. И с громким стуком и со сломанными практически всеми костями внутри. Упало как тряпичная игрушка, кукла на пол у стены их каюты.

И Вик увидел другое совершенно, женское лицо. Очень красивое, но, чужое, совершенно и ему не знакомое. Лицо в распущенных по плечам и спине вьющихся длинных, как змеи черных волосах. В ушах золотом сверкали большие сережки. И глаза. Черные и пронзительные. В которых Вик увидел всполохи и отблеск красного мерцающего огня.

— Что ты, так раскричался, словно девственник! — прорычал дикий сидящий на его торчащем детородном члене демон — Да, и подружка твоя, та еще шлюха!

— Кто ты, черт тебя бери! — напугавшись еще сильнее, заорал на всю каюту, уже пытаясь вырваться из рук демона, Вик — Убирайся с меня ты! Тварь!

— Раньше, ты так, не говорил, Вик — проговорил, верхом, продолжая, прыгать на нем. Раскинув ноги, на его торчащем члене Цербер — Раньше, ты был, более обаятелен. И приятен в общении, милый мой, Вик. Или точнее говоря, Виктор. Она остановилась, также сидя на нем, и уставилась в его синие перепуганные двадцатилетнего мальчишки глаза. Уронив свои обе, сильные демона руки на его грудь. Придавливая Вика к постели. Сжигая его своим, тем, черным адским взглядом, взглядом жадным до секса и крови, мук и страданий.

— Ну, здравствуй, Виктор — прорычал сквозь зубы Цербер. И, мгновенно, схватил Вика своими женскими голыми руками за его голые, такие же руки и, растянул их по постели по сторонам.

— Кто такой, Виктор?! — прокричал прижатый и схваченный руками демона за свои раскинутые в стороны руки Вик.

— Это твой старый знакомый из иного мира, мой мальчик Вик — произнесла невероятно красивая голая, раскинув широко свои полные такие же, как у его погибшей Герды коленями в стороны ноги, сидящая своей промежностью на его торчащем члене женщина. Наклонившись к нему своим лицом, и целуя его своими сочными алыми губами. Сверкая красивыми из золота серьгами. И свесив свои черные вьющиеся, как змеи над ним длинные спускающиеся до его перепуганного в панике и ужасе молодого юношеского лица волосы. Раскачивая перед его лицом свою, как это делала его Герда, полной размера четвертого большую грудь с торчащими сосками, больше, чем у его молодой уже мертвой подружки Герды.

— Хорошо знакомый тебе, Вик — произнес демон.

— Не знаю я никакого Виктора — проорал ей Вик, еще раз дернувшись в руках пригвоздивших его к постели тридцатилетней женщины брюнетки с черными, как мрак космоса дикими и жаждущими его всего глазами.

— Напротив, ты его отлично знаешь, человек по имени Вик, или Виктор — произнес, глядя на него, оскалив свой жадный и безжалостный по-звериному рот, демон ада — Это ты, и есть Вик. Ты из прошлого.

Это ты, продал, когда-то, себя мне. Ты продал свою грешную душу. И она теперь моя.

— Я тебя вообще, не знаю! — прокричал Вик — Ни знаю я, ни какого Виктора из прошлого. И это не я!

— Да, ну, мальчик, сладкий мой — произнес, демон женщина. Скрипя сжатыми зубами, продолжая ерзать на его члене — Ну, немудрено, ведь прошло столько времени. Запамятовал, значит, придется напомнить тебе. Когда ты заключил со мной договор, вокруг тебя только лилась кровь. Да стояла с косой сама смерть и в прошлом, и в настоящем, мой мальчик, Вик. Мой любимый и ненаглядный. И пора тебе увидеть то, что ты забыл совсем из всех своих прошлых жизней. И она схватила его голову всей раскрытой в золоте перстней лицо и голову, сжав свои пальцы и царапая в кровь Вику его юношеское лицо.

И Вик увидел, какую-то, неизвестную ночную деревню. Древнюю деревню, которую он никогда не видел вживую. Только в истории и книжках.

Деревню, четырехсотлетней давности. И увидел перекресток, какой-то в убитом, потрескавшемся полуразрушенным в ямах бетоне. Увидел, свет горящих от какой-то древней колесной машины, которой вживую видел только в городском музее предков. Та машина пролетела его, насквозь перепугав того, кем он там был. Он был тем самым Виктором. И увидел ее. Эту, что прыгала снова на нем и стонала, закатывая в экстазе и оргии свои женские глаза. Эту, что убила его Герду. Ее, что теперь, сидела на его торчащем вверх длинном детородном юношеском члене.

Эта, что назвалась ему Цербером. Также скакала, сношаясь с Виком, теперь уже Виктором на его торчащем возбужденном мужском детородном члене, там на том ночном перекрестке. Как и здесь в этом жилом кубрике яхты «Зенобии».

Вик увидел ее и увидел все. И как, он был там. И как заключил тот адский договор с этим демоном перекрестка у древней с колоколами церквушки, которой уже, наверное, не было на этом свете. И того древнего кладбища, тогда люди умирали пачками. Он, почему, то знал этот теперь. В его мире, мире Вика людей никто не хоронил, их просто кремировали по всей земле. Да, и люди практически уже не умирали.

Они могли сохранять свою молодость до самой смерти. Принудительной смерти, как защите от перенаселения земли. И то, что он теперь видел, представляло историческое прошлое земли.

Вик вспомнил, что когда-то был неким Виктором. Он был гораздо старше возрастом, даже старше, чем на том деревенском перекрестке, потому, что прошли еще года из его жизни. И вспомнил, снова эту женщину. Он там, в том очень далеком прошлом имел с ней отношения.

Они встречались втайне от его жены и дочери. И она называла себя Цербером.

— Цербер! — прокричал сдавленным истеричным перепуганным голосом Вик.

— Он самый, милый мой, мальчик — прошипел, как змея, демон ночи — И ты давно в моем мире и в моих руках.

— Нет! — прокричал Вик, дергаясь из стороны в сторону. И не мог вырваться из цепких женских голых рук Цербера — Нет! Пусти меня!

— Ну, вспомнил, человек по имени, Виктор? — произнес демон, уставившись своими черными глазами на него. И остановившись сидя на нем, рыча как зверь. И из его женского голого гибкого красивого с полной торчащей сосками в его лицо грудью исходил огонь и дым. Дым распространялся по всей каюте. Руки демона ночи упали на грудь Вика, и вонзились в нее острыми уже торчащими кривыми когтями. И до локтей покрылись чешуей змеи. Вик закричал еще сильнее от боли. И увидел перед собой громадную с красными глазами. У какого-то уже моста, через реку в каком-то, похоже, огромном подземелье трехглавую собаку. И собака, оскалившись острыми длинными окровавленными клыками на всех трех головах, заговорила с ним.

— Ну, что вспомнил, вспомнил все, человек по имени, Виктор? Ничего не упустил из своих воспоминаний. Это ты, виной всему, что случилось там, в далекие девяностые. Это ты, все натворил, человек по имени, Виктор. Это твое, желание все изменить. Все вокруг и свою жизнь, привели к этому. И Вик, увидел себя в жизни пятидесятилетнего миллиардера. И, увидел, как он занимался бизнесом. И считал деньги. И увидел свои заводы и банки. И проворачиваемые сделки. С какими-то людьми, такого же, как и он сословия. Он увидел свою семью. Жену Ирину, и дочь Ленку. Своих подельников по кровавому бизнесу девяностых в разрушенной стране под названием Советский Союз. Увидел себя в возрасте сорока лет. Увидел всех, кого, пришлось, когда-то, убить, из-за денег и передела сфер влияния. Увидел все, что творилось, когда-то давно, очень, давно.