-- Что, правда, идут? - взволнованно спрашивает раскрасневшаяся Тан.
-- Когда я уходил от стойки, именно это она и собиралась сделать. - честно вру я. - С вас собираются вычесть за поломанную мебель.
-- Знаю!.. - отмахивается от меня Сан. - Ничего, рассчитаюсь. Лучше давайте выпьем!
Какими бы клоунами они ни были, но перед своими выкрутасами предусмотрительно составили со стола всю выпивку и закуску на диван. Когда всё было выставлено обратно, мы наполняем свои бокалы, и каждый произносит тост.
-- За Скользящих!
-- За живых и ушедших!
-- За Перекрёсток!
-- За нас!
Это был наш тайный обычай. Нас четверых. Как бы мы не ссорились, или обижались друг на друга. Где бы ни были. Сколь весело ни проводили время. В какие передряги бы ни попадали. Эти слова становились тостом. Эти фразы превращались в условный пароль. Эти слова были актом примирения.
Нас связывает крепкая старинная дружба. Мы вместе работаем. А Сан и Дин к тому же пара. Мы с Тан несколько раз пытались, что то организовать, но почему-то всё заканчивалось разбегом. Секс для нас лишь спорт - никто, никому не обязан. У неё периодические интрижки,.. у меня. Но все наши новоиспечённые любовники сами собой отшиваются. Возможно, не могут влиться в наш весёлый квартет...
Мои мысли перебивает Сан.
-- А ты чего сегодня эту фигню пьёшь? Брось её, выпей настоящий мужской напиток! - ткнув пальцем на водку, говорит он.
-- День суровый выдался. - сквозь туман в голове отвечаю я, а потом осоловело, добавляю. - Даже Мара лучше тебя знает все наши привычки...
-- Брось! Она же бармен, ей положено всё знать про нас!.. - морщится Сан. - А что за задание такое, после которого тебя вдруг хаасс потянуло?
-- Не спрашивай, сейчас я не в силах вспоминать. Давайте лучше отпразднуем моё возвращение!
Девчонки, до того мило беседующие меж собой сразу оживились.
Повторяется тост. Потом ещё один. Шутки, веселье, непринуждённое общение. И наконец, я чувствую, что мне пора домой. Сознание начинает проваливаться в глубокий омут. Я прощаюсь с ребятами и выхожу на улицу.
Снаружи кружит метель, выдувающая хмельной угар из головы. Почти протрезвев, закуриваю закрутку и направляюсь домой.
* * *
Оторвавшись от компьютера, я взглянул на часы. Половина второго ночи. Самое время заварить чай. Таков мой обычный график.
Включив телек, я подсаживаюсь к машине и начинаю свою работу. Нудную и далеко не самую простую. За долгое время пребывания в кресле спина затекает, глаза пухнут от монитора, голова идет кругом от гонки мыслей. Это только наивные халявщики думают, что это легко и прибыльно - сиди себе дома, плюй в потолок, жди озарения, да получай денежки.
Включив электрочайник и приготовив всё для заварки, я решил смастерить себе бутерброд. Меня ждало разочарование, когда дверца белого кухонного монстра под названием холодильник открыла его чрево. Внутри лишь забытое Богом яйцо, да кусок засохшего хлеба. Предстояло совершить гражданский подвиг, именуемый походом в магазин.
В моём квартале было два таких круглосуточных заведения. Первый находился в противоположном от моего подъезда торце дома - этакий микромаркет, второй - намного больших размеров - в нескольких дворах. То был крупный магазин, в котором можно купить всё, от хлеба с маслом, до носков с туалетной бумагой. Недолго думая, я решил проявить максимум героизма и отправиться в дальнее путешествие.
Выйдя из душной квартиры, я размяк на улице от приятной прохлады ночи, и плёлся нога за ногу эти несколько дворов. Магазин встретил меня ярким светом, после ночной темноты, напряжёнными взглядами кассиров, и свежими запахами продуктов. По залу лениво прогуливалось несколько покупателей, которые также напряжённо поглядывали на меня, стоило пройти мимо них. Да! Печальное зрелище я собой представлял - мятая одежда, бледная кожа, как у советской курицы, синюшные круги под глазами. Полубомж, полуопойка... Выползышь из подворотни... Лавируя между прилавков, я быстро насобирал нужные товары в сетку и направился к кассе. Продавец окатила меня ледяным, как душ, взглядом и начала пробивать купленное. Она несколько растерялась, не обнаружив спиртного среди моих покупок, после чего назвала цену. Я протянул ей карточку. И на её лице тут же отразилось искреннее смущение.
-- Вы разве не принимаете такие? - с невинным взглядом я забил последний гвоздь в её надменность. После этих слов мне были дарованы пакеты и скромная попытка помочь уложить в них покупки.
Настроение сразу поднялось. Вот из подобных мимолётных мгновений и состоит человеческое счастье. Невысказанная фраза, отведённый взгляд, туго стиснутые губы... Порой хватает этих мелочей, для того чтоб человек, доведённый до края, переступил его. Кроткая, тёплая улыбка, несколько слов, весёлый взгляд могут изменить ход жизни.
Дома продолжал бубнить телевизор, горел свет на кухне и дребезжал холодильник. Разложив продукты, я принялся колдовать над чаем.
Пусть я пью не крутые "Ганпаудеры" или "жёлтые Драконы", а простую "Беседу", но сам процесс заварки должен быть основательным и неизменным. Все элементы это таинства подобны волшебным заклинаниям. Я не эстет или гурман, в моей жизни нет места подобным вещам. Но чай это, то немногое, что осталось в моём мире и я не могу лишать себя этой радости, халтурным к нему отношением.
Пока готовился древний напиток, я соорудил себе бутерброд, развёл кофе и перекусил. После чего налил себе бодрящий напиток и подсел к компьютеру. Телек продолжал свою монотонную тираду, надиктовывая очередные сводки криминальных новостей. Кто-то кого-то убил, кто-то кого-то ограбил... "...прошлой ночью совершил побег из здания следственного изолятора Нижнего Новгорода особо опасный преступник, задержанный семь месяцев назад по подозрению в террористической деятельности...". Почему нас так привлекает разнообразный негатив? Убийства, голод, насилие, войны, цунами, извержения вулканов, теракты, авиакатастрофы, засухи, наводнения, пожары... Этой грустной тематике в блоках новостных программ отведено больше половины времени, чуть меньше - дрянной политике. И лишь малая толика остаётся чему-то позитивному.
Гоня прочь ненужную информацию, я попытался сосредоточиться на работе, но в голову лезла всякая чепуха. Мне совершенно не удавалось сконцентрироваться, не помогал даже вечный помощник - чай. Хотя время было самое, что ни есть рабочее. Когда все нормальные люди спят - я работаю в полную силу. Сон отступает, идеи сыплются как из рога изобилия, ничто не отвлекает.
Сейчас же я не мог выдавить из себя даже пары строк. Всё отвлекало - бессменный человекозаменитель телевизор, вибрирующий в кухне белый великан холодильник... Даже ночной городской гул за окном мешал. Мысли, словно стёклышки в калейдоскопе, разлетались в разные стороны, натыкались друг на друга, образуя причудливые картины. Они проносились мимо, словно вагоны бешено мчащегося поезда. Мельтешили вспышками сюжетов, среди которых с завидным постоянством возникал один и тот же. Всё чаще и чаще в сознании всплывала картина с видом на двор с детской площадкой стандартной городской застройки. Единственным отличием был густой непроглядный туман, сквозь который едва проглядывалась противоположная панельная многоэтажка. Лишь угадывался контур нижних этажей, верхние же были полностью скрыты плотной пеленой. Несколько горящих окон буквально изливали свет в эту млечистую массу, образуя собой витиеватый рисунок на фасаде.
Я стоял у подъезда соседнего дома, разглядывая, сей мистический пейзаж. На углу торчал фонарный столб, который мутным пятном сиял над головой, рассеивая густое молоко тумана вокруг себя на пару десятков метров. Напротив придомовой дороги виднелась детская площадка с всякими горками, качелями, каруселями и лесенками. Чуть поодаль угадывался силуэт, стилизованный под замок-аттракцион.
Вдруг всё моё нутро завибрировало от нарастающей тревоги - чувство нависшей угрозы заставило меня сорваться с места и бежать прочь. Но стоило мне сделать шаг, и я тут - же ощутил, как мои жизненные соки утекают вовне. Белёсый туман, сгустившись вокруг меня, с жадностью впитывал их в себя.
