— Оружие?

— Запас не ограничен, но так как игра вновь основывается на принципе «кто первый», мы не можем использовать что-то большое.

— Винтовки, значит, отпадают.

— Думаю, стоит, как обычно, взять пистолет и парочку ножей на непредвиденный случай.

— Это все?

— Все, что мне известно, — тяжело вздохнув, Армель устало облокотилась на спинку дивана. — Противников всего двое, но мы не можем даже предположить, какие препятствия поставят нам создатели игры на пути к победе.

— Иронично, — с грустной улыбкой протянул я. — В жизни то же самое. Вроде на словах все просто. Иди к заветной цели да не парься, но мы даже не можем предположить, в какой момент все полетит к чертям и мы в итоге окажемся ни с чем.

— Моя задача — прогнозировать такие препятствия, чтобы тебе было легче пройти игру.

— А моя задача прислушиваться к твоим советам и успешно проходить игру. Но что потом? Ты задумывалась над этим?

Наступила неловкая тишина. Отведя взгляд к окну, Армель устало закрыла глаза.

— Конец. Если мы выиграем, то мое существование сотрут с лица земли. В сети удалят все данные, а мне самой придется на время затаиться.

— И мы больше не увидимся?

Смотря в окно, девушка размышляла. Она даже не оборачивалась ко мне, что уж говорить о том, чтобы выразить свои истинные чувства.

— Возможно.

Недовольно поджав губы, я пронзительно взглянул на Армель. Она не грустила и не радовалась. Вновь спряталась за своей непробиваемой каменной маской и не собиралась ее снимать.

— И тебя это устраивает?

— Это и было моей начальной целью, — поднявшись с дивана, девушка медленно отошла в сторону. — Уж прости, но я из тех людей, что не забывают о своих целях даже при появлении бурных чувств.

— Так ты ко мне что-то чувствуешь?

Наступила неловкая тишина.

— Если бы не чувствовала, то никогда бы не позволила притронуться к себе, — повернувшись ко мне спиной, Армель собиралась уйти, но я тут же вскочил с кресла.

— Я так не хочу! Не хочу отпускать тебя. Мы же только начали…

Обернувшись ко мне полубоком, девушка спокойно сказала:

— Наши желания не всегда совпадают с действительностью.

Она вновь направилась к двери, но в тот момент мне так сильно не хотелось ее отпускать, что я был готов уже сделать все, что угодно. Догнав девушку, я резко схватил ее за руку и, развернув к себе лицом, прижал к стене. Армель не удивил такой исход событий. Она выглядела совершенно непринужденно, но в глазах ее явно читалась угроза. Она впервые смотрела на меня так пристально и мрачно, будто говорила: «Ты же и сам понимаешь, чем все это закончится?»

Придерживая ее левой рукой за хрупкую талию, а правой за тонкую кисть руки, я так же решительно смотрел в ясно-голубые глаза. Не боялась. Она никогда меня не боялась, хотя я и был киллером. И даже сейчас, когда я был готов пойти на все, чтобы остановить ее, было важно лишь то, что для себя она уже все решила.

Медленное горячее дыхание и быстрое сердцебиение. Ее решительность не совпадала со внешностью. В этот момент она была так противоречива. Смотрела так, будто была готова убить, но мне ничего не стоило сломать ей руку. Дышала так, будто была уверена в себе, но сердце уже было готово выпрыгнуть из груди.

Я машинально потянулся к ее губам. Мне ужасно хотелось поцеловать ее. Пусть в последний раз, пусть и без ее согласия, но это странное желание я никак не мог удержать в себе.

Женская ладонь крепко сжалась в кулак. Армель резко отвернула лицо, тихо шепча: «Не стоит». Мы оба понимали, что от этого нам было бы намного сложнее расставаться, но именно из-за этого мне так хотелось ее поцеловать. Поставив колено меж женских ног, я всем телом вдавил ее в стенку, а затем, убрав руку с талии, повернул женское лицо к себе. Наши губы слились в нежном поцелуе. Сначала девушка не отвечала. Она даже не раскрывала губ, но затем нерешительно поддалась. Этот сладкий запах запомнится мне надолго. В своей памяти я хотел воссоздать каждую секунду этого прекрасного мига. Ее мягкие белые волосы, нежная, совсем еще невинная кожа, и сладкие, словно мед, губы.

Армель медленно потянулась руками к моей шее и, обхватив ее, бережно зарылась пальцами в волосы. На моих губах появилась едва заметная улыбка. Девушка была невысока, а при поцелуе вообще на носочках стояла. Опустив руку к ее талии, я медленно потянулся к молнии на женском платье, но меня тут же остановили.

Отстранившись от меня, Армель неуверенно вжалась в стену.

— Хватит. Я не могу. Не сейчас.

Каменная маска сползла с девичьего лица, показывая истинные эмоции. Большие, слегка красноватые щеки и голубые глаза, из которых вот-вот покатятся слезы. «Ты довел ее, придурок».

— Сегодня поминки Рана. Я не могу.

Отстранившись назад, я виновато поджал губы. Все верно. Знал же я, какой сегодня день, и все равно на что-то надеялся. Армель — это не я. Утешения она никогда не просит, да и в том виде, в каком оно нужно мне, ей оно совсем неинтересно.

— Мне пора, — Армель быстро подошла к своим черным ботинкам на высокой платформе и, надев их, вышла на лестничную клетку. — Мне жаль. Правда жаль.

Дверь перед глазами медленно закрылась. Я остался в одиночестве. Совсем один в пустой квартире. Вроде бы ничего не произошло. Раньше меня часто бросали девушки, да и мы с Армель прощались не навсегда. Завтра мы бы еще все равно увиделись, но… почему мне так хочется кого-то ударить?

Прислонившись спиной к стене, я медленно скатился по ней вниз, попутно обхватывая голову руками.

И что мне теперь делать с этими чувствами?

***

Наступил этот день. Собравшись еще рано утром, я решил как можно раньше покинуть дом. Неважно, куда бы я пошел — персонал игры нашел бы меня, как и всегда. По этому поводу у меня даже не было волнений, а вот моя свита за спиной, похоже, была в смятении. С собой я взял удобный рюкзак. В нем находились деньги, документы и вещи первой необходимости, а так же оружие. За исключением оружия это был обычный набор путешественника, с которым я собирался отправиться дальше. Ведь я понимал, что уже не смогу жить спокойно в этом городе и уж тем более в этой квартире. По сути она даже мне не принадлежит. Ее приобрела Армель, и деньги, что у меня с собой, тоже принадлежат ей. За эту ночь меня посетило много странных мыслей. Одной из них была: «Какой смысл мне проходить игру, если я не могу быть с ней?» Но на смену этой мысли сразу пришла действительность. Я будто ощутил, как ошейник на моей шее сжимается и ломает ее. Если я откажусь от игры, это будет равносильно самоубийству, а если я умру, Армель тоже погибнет. И тогда Зеодерикс победит. Ублюдок, причастный к смерти моей сестры, победит и возглавит мировое правительство. Я не могу этого допустить.

Вышел я около четырех часов утра. После вчерашнего дождя все улицы в городе окутывала белая полупрозрачная дымка. Людей в округе не было, да и кто бы пошел на прогулку в такое время?

Открыв свой кошелек, я резко повернулся назад. Охранники, как могли, старались прятаться за машинами и поворотами, но те, кому не удавалось найти укрытие, чаще всего прятались за столбами. Получалось не очень, но зато ориентировались они быстро. Молодцы. Никогда бы не нашел.

Ехидно улыбнувшись, я спокойно закрыл кошелек и продолжил свой путь. В течение прогулки в этом районе я успел обойти все улицы и переулки, что были мне известны. Приближался час игры. В этот раз она начиналась не просто рано, а феноменально рано, но странно было не только это. По правилам игры и быстрому уничтожению игроков было явно видно, что создатели специально начали подталкивать развитие событий, дабы ускорить финал. Будто кукловод начал дергать за ниточки в два раза быстрее. Подобные действия могли обозначать, что угодно, но все сводилось к одному: создателям нужно было как можно скорее найти замену на пустующее место правителя.

Где-то позади начал эхом разноситься звук трущейся резины. Рядом со мной быстро остановилось ярко-оранжевое такси. Мужчина за рулем лишь коротко кивнул, после чего отключил блокировку дверей.