Перед последним данком время как будто замедлилось, и Тайга расширившимися глазами вглядывался в близкое лицо Аомине, который проводил свой молниеносный дриблинг. Блестящие весёлые синие глаза, из которых чуть не выплёскивались азарт и восторг, губы растянуты в злой полуулыбке. Это был Дайки. Не тот вечный ублюдок Аомине, которого Тайга терпел последние пару месяцев, а тот самый друг детства, теперь Кагами видел это чётко. Чёрт, он, оказывается, и правда воспринимал того Аомине и этого Аомине как разных людей, но теперь точно понимал, что это одно лицо.
Дайки забил последний данк, повиснув на кольце, и спрыгнул вниз, тяжело дыша. Какую-то долю секунды он смотрел на Кагами, как, наверное, и сам Кагами смотрел на него, а потом его лицо болезненно дёрнулось, и вот перед Тайгой уже снова ублюдок Аомине, да теперь ещё и глядит, как на что-то, заслуживающее только презрения.
— Я победил, десять-семь, — голос холодный и механический, как будто он ещё сам не осознал то, что говорит. А потом он кривит губы в той самой высокомерной усмешке и добавляет: — Победить меня могу только я сам, запоминай. Кагами.
Фамилию он выплёвывает отдельно, как что-то непристойное, а Тайга слишком ошарашен такой резкой переменой, чтобы хоть что-то ответить. Аомине тем временем подхватывает мяч и, не оборачиваясь, уходит. Тайгу охватывает чувство дежавю, а ещё он чувствует себя так, как будто только что снова потерял близкого друга. Восторг мгновенно уступает место опустошению, Кагами меньше всего хочется сейчас разбираться с заскоками Аомине, ему просто становится откровенно хреново. Чёрт, ну почему он такой ублюдок?
Комментарий к Часть 7
Ох, тяжело шла эта часть, особенно первая её половина, и она-то мне и не очень нравится. Ухожу на второй свой впроцессник, что может сказаться на выкладке проды (а может, и не может х).
========== Часть 8 ==========
Как оказалось, Аомине умудрился основательно подгадить ему настроение. Лучше бы они не играли: Тайга бы не узнал, что он умеет превращаться в Дайки — кладезь детских воспоминаний и когда-то очень близкого человека. Лучше было так и видеть перед собой ублюдка Аомине, который существует, только чтобы портить людям жизнь.
Сам Аомине не обращал на Кагами никакого внимания, как будто его вообще не существовало; они даже не говорили с тех пор, да и виделись редко: Аомине либо спал, либо его не было в комнате, то есть спал где-то ещё. Он даже доставать его перестал, что было совсем странно. А мысли Кагами из раза в раз возвращались к нему, к недосказанностям между ними. Почему Дайки стал таким? Почему он превратился в ублюдка Аомине? Как он мог забыть Кагами и всё, что было? А если не забыл, то почему делает вид? Почему ведёт себя так с Тайгой?
Эти вопросы буквально не давали спокойно жить. Кагами стал нагружать себя ещё сильнее, чтобы всё это выветрилось из головы; срок наказания Аомине подходил к концу и Тайга морщился, думая о том, что скоро им предстоит играть вместе.
А ещё мучило тоскливое желание снова увидеть того Дайки и обыграть его наконец-то. Однажды Кагами в голову неизвестно каким ветром занесло мысль, что, может быть, с Аомине, как с той принцессой, которая была лягушкой, только этого нужно обыграть, и он снова превратится в знакомого Дайки. Это было так глупо и смешно, что Тайга остановился прямо посреди площадки, пытаясь не хихикать, как дурак, и заработал гневную тираду от тренера.
И вдобавок не давало покоя подозрение, что Кагами точно не сможет тренироваться вместе с ним. Раньше Тайга видел его игру лишь урывками, кусочками, которые успевал поймать прежде, чем отводил глаза. Но теперь он точно знал, как выглядит баскетбол Дайки. Лучше бы не…
Как и всё, наказание Аомине имело свойство заканчиваться. Тайга шёл на их первую совместную тренировку, как в пыточную камеру. Впервые с той игры они будут находиться в одном помещении столько времени. Не покидало желание набить Дайки морду и узнать наконец, какого хрена происходит, что у него вообще там в голове, почему он сначала не даёт Кагами жить, а теперь плюёт на его существование вообще. И вообще, какого чёрта он вдруг объявился в жизни Тайги, когда всё было так хорошо.
Кагами настолько медлил сначала по дороге, а потом, переодеваясь, что, когда он наконец вышел из раздевалки, все уже разминались. Взгляд тут же против воли отыскал Аомине — тот невозмутимо делал упражнения вместе со всеми.
Их с Дайки подозвал Джефферсон, когда они закончили с разминкой. Тайге это совсем не понравилось: не хватало ещё, чтобы ему говорили присмотреть за Аомине или что-то вроде того.
— Значит так, парни, я хочу, чтобы вы научились работать вместе. Думаю, на площадке это будет эффективно: два игрока с такими сильными атаками запросто могут переломить ход игры, если они умеют делиться мячом. Конечно, держать вас обоих на площадке всё время не представляет смысла, но иметь такую комбинацию в запасе очень неплохо, — он смотрел на них из-под густых бровей.
Тайга мысленно взвыл. С языка Джефферсона «я хочу» стоило переводить как «вы костьми ляжете, но сделаете». Командная работа с Аомине — это последнее, чего Кагами хотел от жизни. Да и вообще, это даже звучит как оксюморон. Он же просто не умеет работать с кем-то.
Джефферсон тем временем продолжал:
— А ты, — он обвинительно ткнул пальцем в Дайки, — если не научишься работать в команде, бесполезен, какой бы высокий уровень ни имел. Это не твои отборочные по префектуре, это турнир NCAA, оттуда идут прямиком в NBA уже готовые спортсмены, так что-либо учись командной игре, либо завязывай с баскетболом — это не индивидуальный спорт, и мы не в бирюльки играем. Здесь все игроки сильны и талантливы, нянькаться с тобой никто не будет. Отборочные первого дивизиона — это даже не школьные национальные Японии. Пока будешь продолжать в своём духе, будешь сидеть на скамейке, вот и думай, хочешь играть или нет.
По лицу Дайки прошла тень, губы скривились, видимо, в попытке не хамить. Тайга думал, что если Аомине скажет сейчас хоть слово против, то Джефферсон поставит на нём жирный крест.
— Да, — лицо какое-то отрешённое и почти спокойное, он даже кивнул. У Кагами чуть глаза не полезли на лоб: Аомине Дайки костерили почём зря, а он так смиренно это перенёс.
Всё стало понятно, стоило Аомине отвернуться от тренера: он сразу сделался похож на кота, на которого вылили ведро воды: взъерошенный, злой и обидевшийся на весь свет. Кота, которого до этого только холили и лелеяли.
Это было настолько забавно и даже мило, что Тайгу так и тянуло рассмеяться.
— Только попробуй, — Аомине кинул на него такой убийственный взгляд, что всё веселье мигом испарилось.
Вскоре их привычно разделили на две команды, и наконец началась основная часть тренировки, а Тайгу всё не отпускало это неприятное предчувствие. Как оказалось, оно было совсем не безосновательно. Аомине играл потрясающе, когда был один или когда на порядок превосходил членов своей команды, соперников, но тут то и дело в его сторону летело: «Отдай пас, куда ты прёшь!» — или — «какого чёрта ты увёл у него мяч?!»
Кагами тем временем размышлял, почему он не слышал подобного раньше. На самом деле, всё было очевидно, если знать, как работает Джефферсон. На первой тренировке он, скорее всего, решил, что с этим балбесом нельзя работать, поэтому и спускал прогулы. А сам Дайки, видимо, пришёл только отметиться, раз не разглядел, что тут достаточно игроков, дотягивающих и до его уровня и даже один-два, превосходящих, впрочем, эти уже доучивались и ждали своих гарантированных контрактов.
А потом Аомине снова начал ходить на тренировки, похоже, Джефферсон присматривался тогда. Долго. Намного дольше, чем с самим Кагами. Тайга хорошо знал, как это у него бывало: первую неделю Кагами не слышал и слова критики, а потом на него сразу вылили весь ушат его огрехов. Из спортзала Тайга тогда выходил, как оплёванный, — он понятия не имел, что у него столько проблем в одной технике: дриблинг, опека, слэм-данки — да, даже они пострадали… Господи, даже постановка ног. Правда, его тогда поддержали парни из команды, объяснили, что у всех так сначала, и ему не стоит спешить прыгать с моста: школьный баскетбол всё-таки серьёзно отличается от того, что происходит в университете. Хоть он и считается ещё любительским, по уровню — самый настоящий профессиональный.
