Силой, способной противостоять разползающемуся по Земле злодейству, может стать многонациональная партия, которой необходимо обрести новое качество, отличающее её от прошлых и нынешних партий, обслуживающих систему знахарского угнетения жизни людей в толпо-“элитарном” обществе.

Любая политическая партия оправдывает своё существование во мнении остального народа, если она способна сформировать и провести в жизнь концепцию общественного самоуправления, изключающую эксплуатацию человека человеком (либо хотя бы понижающую меру угнетенности большинства членов общества правящим демоническим меньшинством).

В противном случае своё существование в глазах народа может оправдать “мафия” — юридически не зарегистрированная, бюрократически структурно не оформленная, но вполне дееспособная политическая партия, которая воплотит в жизнь надежды народа на избавление его от угнетения. Судьба прошлых угнетателей в этом случае никого, кроме них самих, их холуев и зомби, волновать не будет, но она предопределяется тем, до какого состояния нравственного и этического падения правящий режим доведёт народ к моменту своего падения.

После этого дальнейшее определяется тем, насколько возникшая новая система общественного самоуправления будет защищена от воспроизводства в ней самой демонического толпо-“элитаризма”.

Все партии в обществе (партия в переводе с латыни — часть целого) складываются на основе общности мировоззрения их членов. Поскольку разделение общества по типам строя психики объективно, то именно оно выражает себя в партийных доктринах.

Поэтому, если стратегическая цель партии — общественный прогресс в смысле необратимого искоренения господства нечеловечных типов строя психики и переход к цивилизации на основе человечного строя психики, то один из важнейших вопросов партийного строительства — это вопрос об осознанном изложении того мировоззрения, которое наилучшим образом соответствует целям партии и обеспечивает её средствами их осуществления.

В противном случае партии приходится оправдываться словами «хотели как лучше, а получилось как всегда», т.е. очень плохо, поскольку нечеловечные типы строя психики взяли верх над благими намерениями, в том числе и потому, что «всё само собой разумелось», да по-разному каждым из участников партийной работы. В результате такой партийной работы на основе «само собой недоразумения» при отсутствии единообразия понимания и нечеловеческого поведения партийцев, увлекаемых инстинктами, зомбирующими собственными привычками и общественными традициями и демонизмом, кто-то набил карманы, обобрав других, включая и большинство партийцев и сочувствующих партии.

Речь идёт не о том, чтобы единообразно запрограммировать психику партийцев мнением высших иерархов открытых партийных структур либо иерархов тайных структур внутренней “партии в партии”, а о противоположном: как не допустить такого программирования психики, в результате чего партия единомышленников перерождается в бездушную машину борьбы за вседозволенно корыстные интересы внутрипартийной демонической “элиты”.

Речь идёт о необходимости осознанного изложения мировоззрении, освоив которое, каждый партиец мог бы сам выработать наилучшее (или близкое к наилучшему) решение о характере деятельности как своей лично, так и партии в целом, после чего осуществить его в соответствии со своими убеждениями в правоте своего дела.

В силу того, что наилучшие решения в большинстве случаев единственны либо принадлежат малочисленному множеству не сильно отличных друг от друга вариантов, то единство мнений в отношении них обусловлено, во-первых, методами их поиска на основе общеизвестной информации и, во-вторых, общностью для всех членов партии нравственных идеалов, а не партийной дисциплиной, выражающей принцип безусловного подчинения высшим партийным иерархам, которые якобы больше знают и понимают, всех низших вне зависимости от их собственного мнения.

Партийная дисциплина должна исходить из принципа, что никого нельзя принуждать действовать вопреки его собственным убеждениям и понятиям о целесообразности, представляющим его собственное мнение.

Такой подход к пониманию партийной дисциплины освобождает партийное руководство от роли пастухов над сторонниками партийной доктрины, оставив за работниками партийного аппарата одну единственную функцию: поддерживать каналы информационного обмена, через которые каждый партиец мог бы получить информацию, необходимую для его личностного развития и деятельности по его произволу на основе известной ему партийной доктрины. В противном случае партийный аппарат частью осознанно, а частью безсознательно будет способствовать поддержанию в обществе господства нечеловечных типов строя психики. И чем более активен будет партийный аппарат в исполнении пастушеских и зомбификаторских функций, требуя безусловного подчинения низших в иерархии партийных структур высшим, — тем менее будет способна партия осуществить в жизни провозглашаемые ею благие идеалы: свободы и равенства возможностей личностного развития, свободы творчества, социальной защищенности, экологической, технологической и психической безопасности личности.

Это обстоятельство необходимо обуславливает методологический характер организационной платформы партии.

Английский этнограф XIX в. Э.Б.Тайлор — современник К.Маркса и Ф.Энгельса высказался о«философии истории в обширном смысле, как об объяснении прошедших и предсказании будущих явлений в мировой жизни человека на основании общих законов»[144]. Это — единственно здравая постановка основного вопроса философии. А методология познания, позволяющая переработать плюрализм разрозненных частных фактов в единство мнений о течении любого из процессов во Вселенной, включая и развитие человеческого общества — единственно полезная философия, ввиду единственности Объективной реальности и многогранности одной и той же Истины, общей для всех её обитателей. Поэтому в основе деятельности реально и здраво мыслящей партии может лежать только освоение партийцами методологии познания Объективной реальности и прогнозирования путей развития человечества с целью выбора наилучшего из них. Вследствие этого именно методология познания способна открывать индивиду сведения, которые ставят его перед необходимостью пересмотра его собственной нравственности и этики и преобразованию их, поскольку в противном случае он обречен погибели и это для него неоспоримо и очевидно:

Положение обязывает… Если положение, которое кто-то занимает либо претендует занять, его не обязывает, то оно же его и убьёт.

Существует два типа философской культуры.

Первый— догматическая цитатная философия. В нём отметается всё, что противоречит догмам писания и предания, признанных “священ­ными” и неусомнительными, а также каноническим толкованиями писания и предания. Всё, что “не лезет” в догмы, срезается, как ножницами, с любого знания, до которого человек дошел сам или получил извне. Проверка догм на соответствие реальности квалифицируется как преступление — подрыв устоев. В результате, даже истина, став безразсудной и неусомнительной верой в психике сторонников такого рода мировоззрения, вводит их в самообман, и они теряются в реальных жизненных обстоятельствах, хотя легко жонглируют разного рода абстрактно теоретическими головоломками.

Характеристику такого рода философии дал К.Прутков: «Фило­соф легко торжествует над будущею и минувшею скорбями, но он же легко побеждается настоящею».

Второй тип философии — методологическая философия, исходящая из принципа: “Истина, став безразсудной верой, вводит в самообман”. Добросовестные сомнения не уничтожают и не унижают Истины, но раскрывают новые грани, подтверждающие Истину, что позволяют лучше постичь её. Поэтому в философской культуре, основанной на методологии познания, появление нового знания, которое не лезет в прежние застывшие представления о Жизни, ведёт к преображению всей системы субъективных представлений о Жизни. И такая философия позволяет избегать скорбей.