– А вы портив такого рода союзов? – Дегтярев снова налил в рюмки водку. – Просто многим мужчинам претят такие отношения.

– У меня были любовники, – улыбнулся Илико. – Если вы про это.

Дегтярев кивнул и, тронув своей рюмкой рюмку Илико, осушил ее до дна.

После ужина радушный хозяин предложил Илико осмотреть дом. Он провел его в гостиную, на стенах которой висели картины, которыми Дегтярев явно гордился. Далее по коридору была библиотека, до потолка уставленная стеллажами с книгами. Поднявшись на второй этаж, Роман Константинович распахнул дверь и произнес:

– А тут у меня спальня.

Илико внимательно посмотрел ему в глаза и решительно шагнул вперед…

========== Глава 7 ==========

Все это время Илико нервничал. Нет, его не страшила близость с этим человеком, да и сам Роман Константинович с его довольно грубой, даже топорной внешностью не был ему противен. Несмотря на огромный рост, Дегтярев был уютным. Рядом с ним все казалось маленьким и хрупким, даже фигуры атлантов, украшавшие холл дома Дегтярева, выглядели изящными и тонкими.

Илико боялся, что не сможет разделить страсть Дегтярева физически и что его тело не отзовется на ласки. И что тогда? Кому нужен молодой любовник, которого не возбуждает телесная близость?

Илико в нерешительности остановился на пороге спальни. Это была небольшая комната, драпированная бордовой тканью с золотыми вензелями. Посреди нее стояла кровать в стиле ампир, по обе стороны которой возвышались торшеры, изображающие древнегреческие скульптуры. Окна спальни были завешаны тяжелыми гардинами.

– Подойди ко мне, мой прекрасный Курос*! – окликнул Илико Дегтярев. Он сидел на кровати и тянул к Илико огромные руки. – Ты прекрасен телом, как Аполлон. Твои глаза – как манящие бездонные пропасти, в которые так и тянет упасть. Твои губы – как мякоть спелой вишни, сок которой хочется испить до дна.

Илико слушал тихий вкрадчивый голос, и на его душе становилось спокойнее. Он смело подошел к Дегтяреву и, развязав галстук, отбросил его в сторону.

– Если бы я был скульптором, – продолжал говорить Роман Константинович, расстегивая на рубашке Илико пуговицы, – я бы вылепил каждый жгут твоих мышц, – его пальцы скользнули по животу Илико, – каждую впадинку между ними, – коснувшись груди, руки Дегтярева слегка задели соски, и Илико вздрогнул. – Если бы я был художником, я бы передал нежность и бархат твоей кожи, – полные и влажные губы Дегтярева коснулись впадины пупка, и по спине Илико пробежали мурашки. В это время Дегтярев уже расправился с ремнем и медленно потянул вниз брюки Илико вместе с исподним, выпуская на свободу набухшую плоть. – Если бы я был ювелиром, я бы выплавил из золота эти тонкие вены, эти бугорки, эту идеальную головку…

И Илико отдался во власть нежным губам, расслабленно выдохнув. Дегтярев оказался умелым любовником. Выбрав достаточно быстрый темп, он продержал его около получаса. Илико тихо выл от удовольствия, принимая в себя его страсть. От каждого толчка его тело сладко сжималось, и волна удовольствия пронизывала его насквозь. Не в силах больше сдерживаться, он обхватил мощную шею Дегтярева руками и со стоном обильно излился себе на живот.

Пока Илико принимал душ, слуги поменяли простыни, и в спальне его уже ждал стол с легкой закуской и прохладным вином. Илико, не снимая полотенца, плюхнулся на кровать, залпом выпил бокал полусладкого вина и упал навзничь, на пахнущие лавандой простыни.

– Что ты хочешь, мой мальчик? – с улыбкой спросил его Роман Константинович. – Проси чего душе угодно, все для тебя сделаю.

– Хочу еще! – засмеялся Илико и сдернул с бедер полотенце.

Илико шел по извилистым улочкам и улыбался яркому утреннему солнцу. Несмотря на позднюю осень, оно еще старательно грело стены старых домов и брусчатку мостовой.

«Все прошло как нельзя лучше! – думал Илико, перешагивая небольшую лужицу. – Да уж… Не ожидал я такой прыти от Романа Константиновича. Интересно, что он такое принимает? Хотя… какая разница. Это было потрясающе!»

Ноги сами привели его к воротам мюзик-холла. В это время тут никого не было, и Илико прошел во двор, кивнув сторожу и взяв у него ключи от танцкласса. Тело Илико приятно ныло, но это придавало какое-то особое ощущение легкости. Он медленно кружился по залу, слушая незнакомую музыку в своей голове.

– Илюша! – прервал странную эйфорию голос Сонечки. – Ты где был? Я вчера заходила к тебе.

– Я гулял по городу, – Илико остановился у станка и, сняв с него полотенце, вытер мокрое от пота лицо.

– Ты знаешь, что нам предложил Сашенька? – Соня подошла к нему ближе и поправила прядь волос, прилипшую к его лбу. – Он предложил отмечать помолвку на сцене мюзик-холла! Представляешь, как это здорово! – возбужденно говорила Сонечка. – Мы создаем историю этого театра, а он – нашу!

Илико смотрел на ее тонкое красивое личико, на нежные розовые губки и… ничего не чувствовал.